Моисей — в первую очередь законодатель. "Закон дан чрез Моисея" (Ин 1. 17).
Согласно Евангелию, даже Декалог проходит через его уста: "Моисей сказал: почитай отца своего и мать свою" (Мк 7. 10). Таким образом, важен не только Закон, но и тот, кто его обнародовал. Его присутствие значит так много, что, едва только Моисей исчез, народ стал поклоняться идолу (Исх 32. 1).
Чтобы оглашать закон, нужен кто-то живой. А люди умирают. В действительности, Моисей не был мертв: он "долго не сходил с горы". Народу необходимо было видеть Моисея, а Моисею необходимо было видеть Бога. Того, Кто не умирает.
Видеть Бога... Библейский рассказ о жизни Моисея вращается вокруг двух этих слов. Моисей и семьдесят три мужа, которые его сопровождали, "видели Бога Израилева" (Исх 24. 10). Но когда Моисей говорит Богу: "Покажи мне славу Твою", — Господь отвечает: "Лица Моего не можно тебе увидеть... Ты увидишь Меня сзади, а лицо Мое не будет видимо" (Исх 33. 18-23).
Так видел ли Моисей Бога? Ведь примечательно: когда говорится о том, что народ видел на Синае, обнаруживается подобное же колебание. На горе, согласно одному месту из Книги Второзакония (Втор 5. 4), Бог говорил с народом "лицом к лицу". А в стихе 24 той же главы говорится даже так: "Вот, показал нам Господь, Бог наш, славу Свою", — однако в другом месте мы читаем: "но образа вы не видели, а только глас" (Втор 4. 12).
В этом слышится отголосок бурных дебатов между израильскими мудрецами, редактировавшими повествование. Вдохновленный фрагментом из Книги Исхода (Исх 34. 29-35), редактор прослеживает впечатляющую, гениальную параллель между видели или не видели лицо Бога и видели или не видели лицо Моисея.
Так же, как народ принял от Бога Декалог — видев Его или не видев, но "лицом к лицу" — и умолял Моисея быть посредником (Втор 5. 23-27; Исх 20. 19), так же народ "видит Моисея", сошедшего с горы, и страшится его сияющего лица. Видит, а затем просит о том, чтобы больше не видеть... И поэтому Моисей закроет лицо покрывалом. Итак, народ боится лица того, кто видел лицо Бога. Двойное покрывало: на лице Бога и на лице посланника Божия.
Если не проникнешь в тайну Бога, то не проникнешь и в тайну посланника Божия. Но это двойное препятствие в конечном счете помогает нам почувствовать, насколько сходны эти две тайны: тайна посланника, тайна Бога. Когда придет Иисус, Его лицо явится в своем сиянии только на горе, только Петру, Иакову и Иоанну.
Второзаконие уверяет, что не приходил (еще не приходил) такой пророк, как Моисей (Втор 34. 10), "которого Господь знал лицом к лицу" (Втор 34. 10). Согласно Числ 12. 6-8, Бог говорит с пророками посредством видений и снов. Но "не так с рабом Моим Моисеем... Устами к устам говорю Я с ним, и явно, а не в гаданиях, и образ Господа он видит".
Моисей живет в своей тайне. С одной стороны, он тот, кто высказывается в Законе. С другой стороны, он и тот, кто скрывается за Законом. Он — законодатель. Закон — его покрывало. За покрывалом — само основание Закона.
Моисей восходит к основанию Закона. Это основание открылось ему в самом начале его миссии (Исх 3). Сперва — в видении куста, который горел, но не сгорал. Символ жизни — но жизни в своем источнике. Наша собственная жизнь (и это относится к любому законодателю, в том числе и к Моисею) горит, сгорая. Но не жизнь, которая приходит от Бога!
Моисей видит истинную жизнь. Затем из среды куста Бог скажет, как Его зовут. Однако имя Божие оказывается открыто в двух формах: "Он есть", то есть третье лицо глагола "быть", — то, что пишется YHWH+. Но вовсе не так открывает его Бог Моисею вначале (Исх 3. 14). Вначале Он говорит: "Я есмь, Кто есмь" (или "Кем буду"). Бог, таким образом, предваряет Первую Заповедь Декалога: "Я есмь YHWH, Который вывел тебя из земли Египетской". Бог отклоняет Свое имя, склоняя глагол "быть".
Автор придерживается здесь широко распространенного среди семитологов и библеистов мнения, что имя Божие, передаваемое в древнееврейском тексте Ветхого Завета тетраграммой YHWH, представляет собой архаичную форму глагола "быть" в 3-м лице индикатива настоящего времени. Со временем в иудаизме произнесение этого имени было табуировано, ввиду чего остается неизвестным, как оно звучало изначально. Диакритические знаки под тетраграммой в Масоретской Библии, на основе которых имя Бога ошибочно транскрибировалось в европейских переводах как "Иегова", проставлены не с целью огласовки, а для указания на необходимость замены табуированного имени словом "Адонаи" ("Господь") при чтении текста. В последнее время всё чаще принято транскрибировать тетраграмму как "Ягве" (или "Яхве"), что является научной реконструкцией его звучания в период становления ветхозаветных текстов - наиболее вероятной, хотя и не претендующей на окончательную точность. Многие библеисты предпочитают сохранять тетраграмму неогласованной.
Так автор наверняка отдавал себе отчет в том, что глаголы не склоняются, а спрягаются. Тем не менее, с целью поиграть на разных смыслах одного слова, он счел возможным пренебречь точностью грамматической терминологии, расширив значение глагола "склонять" до флексии в целом.
Ибо откровение не состоит в одном лишь этом глаголе, оно состоит, прежде всего, в субъекте. Бог — субъект. Бог говорит "Я". Если Я отсутствует, бытия нет, некому быть.
Сказать "Я" — значит говорить. Бог является как Тот, в Ком бытие и речь суть едино. В Боге живом живет единство бытия и речи. Именно поэтому Иоанн скажет в один прекрасный день, что "Слово было у Бога и Слово было Бог". И Слово есть Истина. И Слово есть Жизнь, которая горит, не сгорая. И поэтому же Моисей увидел жизнь в горящем кусте и услышал Слово.
Так издалека — специально для нас — подготавливается Пролог Евангелия от Иоанна. Между прочим, ни в одном из Евангелий имя Моисея не упоминается так же часто, как в четвертом.
Имя Божие полагает начало Закону; в нем основание Закона. Раньше всякого Закона Кто-то (Бог) беседует с кем-то (с Моисеем) в созерцательном диалоге, являющемся одновременно видением, ибо видение и речь приходят вместе.
Сказать "Я" — значит говорить. А также — звать, вести диалог. Этот диалог, начинающийся прежде Закона, ведет дальше Закона, к превосходящему его исполнению. Вот почему Иисус заявляет опять же в Евангелии от Иоанна: "Если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал о Мне" (Ин 5. 46).
Моисею дано видеть не только Бога, но еще и будущее. Сквозь Закон он видит грех, сквозь грех — прощение (Втор 4; 30; 32). Грех — это смотреть на Закон, думать, что соблюдаешь его, и забывать присутствие, источник, который говорит.
И сказал Моисей Богу: Вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: Бог отцов ваших послал меня к вам. А они скажут мне: как Ему имя? Что сказать мне им? Исх 3. 13
Любви и Мира, братья и сестры!
Храни Вас Господь!
Подписывайтесь на наш Telegram-канал, чтобы увидеть больше!