***
Отстегнуть капюшон и высматривать в небе причал,
Ощущая в простуженном воздухе привкус горчицы...
Завари из нездешних растений лекарственный чай
И скажи, что со мной в феврале ничего не случится.
А в космических водах виляют хвостами киты,
Прошивают мерцающий бархат кометы-мурены.
Почему обязательно нужно дойти до черты,
Чтобы вспомнить, о чём шелестят вековые деревья,
Чтобы слышать упрямые вздохи травы подо льдом,
Чтобы стать невесомой, любуясь повадками птицы?
Ничего не случится, мой друг. Расскажи мне о том,
Как в апреле небесные рыбы начнут нереститься –
Будут пениться быстрые волны, меняя цвета.
Я очнусь ото сна, серебристой икры наглотавшись,
И почувствую, как в животе прижилась высота,
Как она разгибает колени, становится старше.
Будет ветер вылизывать зимнюю слабость из рук,
Я приду к тебе в новеньком шарфе, немыслимо-синем.
Ничего не случится. Смотри, сколько жизни вокруг –
Как непрочно всё это, но, Господи, как же красиво.
***
Покурим о несказанном, и вроде бы
Терпимо жить в кавычках января,
Рассматривая срубленную родину
В неоновой истерике гирлянд.
Гляди вон, как верхушка хорохорится,
Заигрываясь юностью своей,
В чудной постмодернистской бутафории,
В торжественном отрыве от корней.
Скользят года, теряя равновесие –
Пошли нам, Санта, светлого пути.
Не нужно говорить, что Достоевского
Развеяли цветными конфетти:
Такой сезон – утюжить и подштопывать
Традиции льняное полотно,
Вначале было слово тихим шёпотом –
И в зимний час проклюнется оно.
А холод расплясался, правый Господи,
За выпитый глинтвейн не обессудь.
Читаются молитвы хвойным голосом
В сердечном затаившемся лесу.
Не вздрагивай, всё сбудется, конечно же, –
Игривый брют и новогодний стрим,
А после мы очнёмся в утро снежное –
Обратно в детство лыжи навострим.
Возникнет свет бескрайне-малахитовый:
Еловый дух, и больше – ни души,
Лишь в небе санитар шуршит бахилами,
Родильный зал метёлкой тормошит.
***
Капризы осени. Издёвки сквозняка.
Прокисли брюки на фригидной батарее.
Как ни приглаживай, топорщится строка,
Постмодернистской философией болея,
А за расхристанным окном шагает век –
Невакцинированный, лязгающий, дикий,
И вместо следа на обугленной траве
Кроваво вспыхивают чётные гвоздики.
Поторопись из топора придумать щи,
Обзаведись дисконтной карточкой в аптеке.
Не разглагольствуй, не притворствуй, не ищи
Начала в слове, человека в человеке,
Добра от правды, лебедей от рукава,
Богатырей на раскуроченной отчизне.
Не всё равно ли, чья религия права? –
Молись на газ, пока его не отключили.
Худеет город, астматически дыша,
Давясь рекламой потребительского рая.
Глаза упрямятся сканировать ландшафт,
Катастрофически диоптрии теряя,
И только сны под утро призрачно легки,
Как будто в осень прорастают незабудки,
Где ты цепляешься за краешек строки
Над общей памятью, разорванной на буквы.