Евхаристия – главное таинство христианской Церкви, и неудивительно, что с течением времени оно обросло не только множеством канонических установлений, но и разнообразными неписаными правилами и суевериями.
Существует мнение, что, раз причащение – это приобщение к Телу и Крови Христовой, то, следовательно, человек в этот день как-то «особенно свят» и, соответственно, всё, к чему он прикасается (одежда, пища, посуда и так далее) - наделяется особо «благодатной» силой, а потому просто постирать одежду, или выбросить остатки еды и помыть посуду – нельзя, нужно соблюсти определённые правила.
Многие считают, что в день причащения нельзя, например, чистить зубы, так как придётся сплёвывать воду – а плевать не полагается, так как это «неблагоговейно» по отношению к принятым Дарам. Хотя страх этот совершенно не обоснован: после причастия каждый из принявших Святые Тайны получает «теплоту» - особую запивку из воды и вина, предназначенную как раз для того, чтобы прополоскать рот, дабы не осталось там частиц, которые можно случайно выплюнуть.
Считается также почему-то, что если после причастия случился порез или любое другое кровотечение, то непременно нужно пропитанное кровью не выбросить, а сжечь, по той же причине – дескать, наша кровь в этот момент освящена, а потому сама является святыней, которой не место в мусоре.
Однако ни канонически, ни догматически подобные установки в Церкви не закреплены. Обыкновенно источником подобных традиций является, как правило, частное мнение какого-либо духовника и практика его общины, или аскетическая литература, из которой многие, к сожалению, без рассуждения черпают руководство для жизни в миру, перемешивая «мнения старцев» с языческим мировосприятием.
Евхаристия, как величайшее таинство единения человека с Богом прежде всего имеет целью изменение души человека и преображение его жизни. Потому единственное, чего после Причастия делать действительно не стоит – это возвращаться к своим недостаткам и грехам, которые простились в Евхаристии.
И это, пожалуй, самое трудное и самое главное занятие. И вряд ли ковыряние в остатках пищи и зоркое наблюдение за собственными плевками угодно Богу больше, чем изучение собственной души и наблюдение за своими поступками - и в день причастия, и в последующие дни.