Звонок бывшей одноклассницы Наташи Смирновой застал Катю в автобусе. Они вместе учились в школе, с тех пор прошло без малого тридцать лет. Ежегодно одноклассники встречались на дружеских посиделках, но созванивались редко. Наташин звонок Катю удивил.
— Помнишь Елену Валерьевну? — с ходу спросила давняя подруга.
Как не помнить! Учительница русского языка и литературы, их классный руководитель.
— Умерла, завтра похороны. Приедешь?
Катя кивнула, на секунду позабыв, что Наташа ее не видит. В памяти тут же всплыла высокая, статная, но в то же время мягкая и элегантная Елена Валерьевна. В глазах защипало.
Утром следующего дня Катя спешила на автобус. Она с Наташей договорились поехать вместе. Оказалось, несколько лет назад Елена Валерьевна переехала в область, за десятки километров от города. Добираться далеко, зато было время поговорить.
Сев в автобус, женщины принялись вспоминать любимую учительницу. Ее нельзя было назвать уступчивой или всепрощающей. При этом ученики Елену Валерьевну любили беззаветно. Может, оттого, что она всегда была к ним справедлива. А может, потому что никогда не повышала голос. Да и внешне напоминала, скорее, барышню из XIX века- воспитанную, сдержанную, аристократичную.
Учительница всегда была одета с иголочки. Нарядов-немного. Но она умела так сочетать вещи, что в отсутствии вкуса ее никто не упрекал. А как от Елены Валерьевны пахло! Девочки в классе сразу ре- шили: это непременно французские духи. Все старались подойти к учительнице, задать вопрос, выслушать ее терпеливое долгое объяснение.
— А помнишь, я как-то раз в девятом классе пришла на урок в прозрачной блузке? - вдруг оживилась Наташа. - Ну, как в прозрачной... Блузка просвечивала лишь слегка, но Елену Валерьевну это впечатлило. Она тогда вместо Блока устроила нам получасовую лекцию о том, как подобает одеваться молодой девушке.
Наташа расхохоталась. Зато Катя вспомнила: учительнице тогда явно не до смеха. Она так переживала за то, чтобы каждый воспитанник вырос достойным человеком, и близко принимала к сердцу любые их ошибки.
— Когда умер отец, — нехотя начала Катя, — Елена Валерьевна попросила меня остаться после уроков. Мы с ней долго сидели в классе, разговаривали. Плакали вместе... Она меня очень поддержала. Оказалось, у нее тоже рано умерли родители. Помню, сказала мне тогда: «В жизни,
Катя, главное - семья!» А я подумала, как же здорово, что у Елены Валерьевны она была такой чудесной. Муж у нее замечательный. Правда, вот детей не было...
Наташа молча покосилась на подругу. Она как будто задумалась, стоит прерывать ее воспоминания или нет. Говорить правду или промолчать?
„.Леночка Куликова с детства мечтала стать учителем. Уже в садике она строила младших, а в школе ее назначили старостой класса. «Слишком ты правильная», — упрекали одноклассники, но Лена знала, что такой и должна быть.
Педагогический институт девушка окончила с отличием и по распределению попала в одну из школ своего района, Учителей, как водится, там не хватало. В основном была старая гвардия — дамы, которым далеко за пятьдесят. Разочаровавшиеся в жизни, они просто терпели учеников и мечтали лишь о том, чтобы рабочий день поскорее закончился.
А Лена детей любила. Всей душой, даже самых отвязных сорванцов! И дети отвечали ей взаимностью. Конечно, с годами девушка изменилась, но все же не пропал в ней дух справедливости. Даже став Еленой Валерьевной - учителем со стажем, она не потеряла свою легкость и оптимизм.
Долгое время за Леночкой ухаживал учитель химии. Он был старше девушки, но выглядел неплохо. В учительской педагоги шептались: «Скоро на свадьбе погуляем!» Но не тут-то было... Спустя пару
месяцев химик стал ходить мрачнее тучи, а Лена вдруг взяла больничный. Говорили, не недуг ее сразил, а тоска.
Химику Елена Валерьевна отказала, разбив тому сердце. Спустя время стала появляться на публике с новым ухажером. В нем местные быстро разглядели бизнесмена. Он владел несколькими автозаправками. Говорили, на этом союзе настояла мать женщины. Наверняка смекнула, что с учителем безбедной жизни дочери не видать. Другое дело — успешный делец с деньгами. Правда, про Павла Николаевича в городе ходили разные слухи. В том числе его обвиняли в нечестных махинациях и обмане. Но говорили об этом шепотом - уж слишком видным человеком он был.
Спустя полгода Елена с Павлом расписались. И... пропали с городских радаров. Затихли. Вместе их видели редко. Каждый по отдельности занимался своими делами. Елена Валерьевна впервые попробовала себя в роли классной руководительницы. Павел Николаевич открыл новое дело. И все вроде бы шло своим чередом.
Но однажды в учительскую Елена Валерьевна вошла боком. Постаралась быстрее сбросить пальто и скрыться за дверью. Но избежать допроса ей не удалось.
— Что это у вас, дорогуша?- поинтересовалась учительница английского.— Неужто синяк?
И действительно, лиловым цветом на милом личике Елены Валерьевны растеклось пятно. Которое та пыталась скрыть, но тщетно.
— Об косяк ударилась,- ответила женщина и со второй попытки выбежала вкоридор. Объясняться с коллегами не хотелось.
Конечно, после инцидента с синяком по школе поползли слухи. Директор попросил учительницу взять больничный («Чтобы дети этого не видели»), а педагоги вовсю обсуждали, сколько раз на дню
Елену бьет муж. Но бил ли?
Однажды к коллеге обратилась учительница математики. Старше Елены Валерьевны на добрых два десятка лет, она по-матерински хотела помочь ей: «Вы бы детишек, что ли, завели. Говорят, они брак укрепляют». Молодая учительница тут же вспыхнула и выскочила за дверь. Потом, правда, вернулась с извинениями и объяснениями: оказывается, обзаводиться потомством не хотел муж, а сама она мечтала стать матерью. Но... не суждено.
Гораздо позже одна из родительниц рассказала, что ее приятельница, гинеколог в городской женской консультации, не раз видела Елену Валерьевну на приеме. Дескать, та делала аборт, еще и не один. От детей, о которых так мечтала, избавлялась. Потом долго плакала на кушетке возле кабинета, но, как только ей предлагали помощь, тут же убегала. Так и жили Елена Валерьевна с Павлом Николаевичем - за железной дверью, без детей и близких людей. Как-то раз ученики пришли к любимой учительнице, когда та болела. Намерения у школьников были самые добрые: с собой они захватили фрукты и сок, хотели угостить, здоровья пожелать.
Женщина показалась на пороге осунувшаяся, закутанная в пуховый платок, с мокрым носом - то ли от слез, то ли от насморка. Быстро взяла принесенные ребятами пакеты, поблагодарила их. На чай приглашать не стала. Из комнаты донеслось грубое:
— Кого там еще принесло? Гони всех в шею!
Учительница быстро распрощалась с учениками и закрыла дверь.
— Анна Каренина, несмотря на замужество, бросилась в объятия Вронского. Оправдана ли была такая любовь? - рассуждала Елена Валерьевна, глядя в одну точку.
— Когда любишь, все прощается, — донеслось из класса.
Говорил Игорь Илюшин. Учительница тут же метнулась к его парте и склонилась над юношей.
— Ты что же, оправдываешь порочные связи?
Паренек оторопел. Елена Валерьевна произнесла гневную тираду, суть которой состояла в том, что измена - это грех и порок.
И если учащиеся не понимали, в чем дело, то сама женщина еле сдерживала себя. Накануне знакомая рассказала ей о слухах. Говорили, что Павел Николаевич якобы живет на две семьи и Елена Валерьевна для него не единственная.
Она знала это и сама. Муж то ли из-за неуважения, то ли по простоте душевной почти не скрывал свои похождения. Наверняка знал, что жене идти некуда. Он все чаще оставался на ночь у другой, а однажды пришел и открыто сказал, что его пассия беременна. Но самое страшное прозвучало позже- он не просил любовницу избавиться от ребенка.
Елена Валерьевна прорыдала в подушку битые сутки. Вспоминала о том, сколько раз сама совершала этот грех. В глубине души ненавидела ту женщину и жалела себя.
Но выхода не было. К тому моменту учительнице было глубоко за сорок. Возлюбленная Павла Николаевича оказалась куда моложе... После рождения ребенка он и вовсе пропал на две недели. Телефон был отключен, а адреса, где жила новоиспеченная семья, Елена Валерьевна не знала.
Несмотря на все тяготы, в школе она выглядела как прежде безупречно. Никто из учащихся и подумать не мог, что творится у нее на душе. Даже коллеги засомневались: может, зря наговаривают на ее мужа? Может, не у него долгожданный сын родился? Но нет, все было верно...
Просто Елена Валерьевна умела держать лицо.
— Так они прожили несколько лет, — заканчивала свой рассказ Наташа. - А потом Павел Николаевич сделал окончательный выбор. Любовница оказалась беременна вторым, и он переселил ее в свою квартиру. А Елену Валерьевну отправил в область - как говорится, с глаз долой, из сердца вон. Купил ей комнату в коммуналке. Из нашей школы ей пришлось уволиться. Пока она не вышла на пенсию, помогал муж, который, кстати, развода не попросил.
— Откуда ты обо всем этом знаешь? - спросила ошарашенная Катя.
— Лина рассказала. Помнишь Лину Портнягину? Она же медицинский окончила , врачом стала. Переехала с семьей в область, стала подрабатывать медсестрой и сиделкой, потому что основная зарплата маленькая, не разгуляешься. Пришла она однажды на вызов- а там Елена Валерьевна, немощная, больная.
Оказалось, она давно болела. Врачи надежд не давали, да и лечить пациентку не торопились.
Автобус, наконец, остановился у маленькой станции. Всего десять минут — и Наташа с Катей оказались у местной церквушки. Здесь уже были знакомые лица — и Лина Портнягина, и Игорь Илюшин, и другие одноклассники. Повзрослевшие, они пришли проститься с учительницей.
В воздухе висело тягостное молчание. Катя почему-то вспомнила слова учительницы, которые она однажды сказала:
«Жить надо так, чтобы умирать было не тягостно» Захотелось спросить у любимого педагога: «Елена Валерьевна, а вы сами так жили?.»