Восточная окраина России, остров Сахалин, является родиной уникальной породы собак. Часто их называют сахалинские лайки. Первые русские на острове называли их гиляцкие лайки, так как слово «гиляки» раньше использовалось для обозначения коренного народа Сахалина и низовьев Амура – нивхов. Ещё одно название для этих замечательных собак пришло из японского языка – карафуто-кен. Кен по-японски – это пёс, а Карафуто японцы называют остров Сахалин, то есть получается пёс Карафуто или Сахалинский пёс. Также нередко можно встретить название сахалинский хаски, однако единичные специалисты по этой породе утверждают, что сахалинская ездовая собака к хаски не имеет никакого отношения. Сами же нивхи для своих лаек какого-либо особого названия не имели и употребляли простое слово «кан», то есть собака.
Историю возникновения сахалинских лаек проследить невозможно, она теряются в глубине веков, это - одна из древнейших пород собак.
Тяжёлые условия жизни коренного народа Сахалина сформировали ряд характерных особенностей их собак. Нивхи выведи породу, отличающуюся сообразительностью, спокойным характером, неприхотливостью и силой. Нивхи использовали своих собак даже для охоты на медведя. Но главное предназначение сахалинских лаек – езда в упряжках, так как кроме упомянутых выше качеств они обладали просто невероятной выносливостью.
Яков Аркадьевич Воловик, врач, пациентами которого на острове были коренные жители и которому по долгу службы приходилось очень много перемещаться по Сахалину, в 1920-х годах писал об этих собаках так: «…Запряжённые от 7 до 13 с вожаком вместе, они мчатся до 15 вёрст в час (16 км/ч) и могут бежать подряд до 8-10 часов с небольшими до 15 минут редкими перерывами».
Уникальность сахалинских лаек подтверждается тем, что им в Японии установлены памятники и сняты документальный и художественный фильмы о приключениях карафуто-кен.
Эта история произошла в ходе японской антарктической экспедиции в 1950-х годах. Японские исследователи, зная не понаслышке о невероятной выносливости сахалинских лаек и идеальной приспособленности к суровым зимним условиям, взяли с собой в Антарктику упряжку карафуто-кен.
Собаки успешно помогали японцам в течение всего 1957 года. В феврале 1958 года на смену японской экспедиции прибыла новая партия полярников, однако им помешали форс-мажорные обстоятельства. Из-за толстого льда ледокол не мог подойти к месту назначения, а плохие погодные условия и вовсе заставили отказаться от планов замены участников экспедиции в пользу их эвакуации. На вертолёте в несколько этапов были перевезены 11 полярников и ценное имущество. Собак, безусловно тоже планировали эвакуировать, и чтобы они не разбежались их привязали, но из-за резкого ухудшения погоды ещё один рейс вертолёт совершить не смог и ледокол ушёл в Японию, оставив на Белом континенте 15 привязанных сахалинских лаек.
В январе 1959 года, то есть через 11 месяцев, прибывшая на станцию новая экспедиция обнаружила, что часть лаек не смогла сорваться с привязи и так и погибла, несколько собак пропали, но два трёхлетних брата - Таро и Дзиро каким-то чудом остались живы и здоровы! Это при том, что еды у оставленных животных было минимум, ведь год назад планировалось их забрать на вертолёте. Никаких следов каннибализма тоже не было – тела погибших лаек остались нетронутыми. Таро и Дзиро, вероятнее всего, кормились охотой на пингвинов, чему один из японцев стал свидетелем.
Это, безусловно, удивительный пример невероятной выносливости и неприхотливости сахалинских лаек, отлично демонстрирующий за что же их так ценили. Ведь именно эта порода собак была и в самой первой японской антарктической экспедиции в начале 20-го века и в британской антарктической экспедиции того же периода, на гиляцких лайках передвигались первые русские исследователи Сахалина, первопроходцы архипелагов Северного ледовитого океана и покорители просторов Аляски.
Японцы в память о брошенных на верную гибель собаках на народные деньги установили памятник. Позже персонального монумента удостоились Таро и Дзиро, которые, кстати, остались на японской антарктической станции и продолжали верно служить людям. В 1960 году Дзиро умер в Антарктике, а в 1961 году Таро вернулся в родной город Саппоро и жил в Университете Хоккайдо, пока не умер от старости в 1970 году. Чучело Таро экспонируется в Музее университета Хоккайдо, а чучело Дзиро в Национальном музее природы и науки в Токио.
Кроме того, в городе Вакканай установлен монумент в память о том, что здесь в 1956 году сахалинские лайки прошли дрессировку перед отправкой в Антарктику. Изображения Таро и Дзиро есть на юбилейной монете и памятной медали. В 1983 году про уникальных собак японцы сняли художественный фильм «Антарктическая история», в 2005 году американцы сделали римейк фильма, а также эта история рассказана в японском телевизионном сериале «Антарктида» 2011 года.
Судьба этой удивительной породы сложилась очень трагически. В 1930-х годах на собак была объявлена настоящая охота, так как считалось, что их содержание обходится слишком дорого. Якобы сахалинские лайки съедают огромное количество ценной красной рыбы. В результате такого идиотского уничтожения сахалинские лайки практически полностью исчезли. Дальнейший отход нивхов от традиционного образа жизни также не способствовал сохранению породы.
Часть собак была вывезена в Японию, но чистота породы там весьма сомнительна, ведь даже легендарные Таро и Дзиро были уже не чистокровными карафуто-кен, а помесью, вероятнее всего с ньюфаундледом.
Грамотного научного описания сахалинских лаек не существует, так как профессиональные кинологи до исчезновения породы ничего о ней рассказать не успели. Поэтому все кинологические описания, встречающиеся на просторах интернета – это лишь додумки и примерные прикидки. Представление о том, как выглядели собаки можно получить по старым фотографиям, а также из воспоминаний, например, бывшего ссыльнокаторжного Бориса Ивановича Еллинского. Вот что он писал: «Весь живой инвентарь гиляка состоит из собак. Остроухие, остромордые – они очень напоминали бы волков, как ростом, так и всей повадкой (не лают, а воют по-волчьи), если бы не пёстрая, очень пушистая шерсть и не обрубленный начисто хвост».
Единичные энтузиасты на Сахалине и в Японии предпринимают попытки возродить породу, но в любом случае новые сахалинские лайки или карафуто-кен будут не совсем теми или даже совсем не теми знаменитыми гиляцкими лайками, которые помогали отважным исследователям покорять крайние районы обоих полушарий Земли.
Спасибо за внимание!