Мои родители считались красивой парой. Она статная зеленоглазая шатенка, а он высокий, смуглолицый с глазами, как прозрачный ручей. Отец работал на заводе водителем, и часто катал меня по городу на своем большом грузовике. Он разводил голубей. Бабушка с дедом считали это абсолютно пустым занятием, всех голубятников во дворе они считали бесхозяйственным людьми. Они, сколько помню, всегда держали поросят, коз, курей, поэтому мы жили в достатке. К тому же был большой огород, который назывался садом, где выращивались овощи, где росли вкуснейшие яблоки и прекрасный куст жасмина, запах которого я помню до сих пор. Дед белорусс, был репрессирован по ложному доносу. Его обвинили, в том что он уронил портрет Сталина, висевший на стене в сельском клубе. Дед отсидел в лагерях 12 лет, а когда вернулся после войны в Минск, встретил бабушку, которая была там в оккупации с дочерью и сыном от первого брака. Но жить родном Минске деду не разрешили. И они все вместе уехали в маленький город, куда позвали их родственники. В этом маленьком городе мой отец, проходивший срочную военную службу там он познакомился с мамой. Они поженились. Так вмаленьком городе, на самой его окраине, в зеленом бараке я появилась на свет. Ах, каким несказанно счастливым было мое детство. Общие праздники, игры, ссоры, драки, незабвенные майские жуки, укрытые березовым листком в спичечной коробке, «секретики», зарытые в землю, где под осколком разбитого стекла были спрятаны лепестки ромашек и кусочки золотистых оберток от фантиков. В палисадниках, перед окнами красовались астры, георгины, солнечные золотые шары, и тот белый куст жасмина в саду. Это запах моего детства. Это его краски, это егоатмосфера, это его неповторимый, ни с чем ни сравнимый аромат. Но это безмятежное счастье в один момент улетучилось, наполнив мою жизнью болью.