Туристические маршруты обходят Данилов стороной. Между тем, в городе сохранился памятник выдающийся, до конца не оцененный. Речь о соборе Казанского монастыря, расположенном в местечке под названием «Горушка».
На рубеже 19-20 веков в России была возведена целая серия краснокирпичных соборов-гигантов. Храмы олицетворяли собой величие тогдашней национальной идеи: «За Веру, Царя и Отечество». Кроме того, крупные сооружения могли вместить до нескольких тысяч прихожан, что являлось аспектом крайне значимым при бурном росте городского населения.
Храмы подобного масштаба доводилось видеть в Уржуме, ивановском городе Фурманове, подмосковном Хотьковском монастыре. Вспоминались стихи Роберта Рождественского: «Огромны здания соборов»!
Но Казанский собор отнюдь не подавлял своей огромностью. Напротив, воочию его архитектурный объем будто парил над землёй, осеняя её золотыми крестами.
Архитектуру часто сравнивают с застывшей музыкой. Здесь она звучала мощно и торжественно, как органный хорал. Впечатления усиливало удачное расположение памятника на возвышенности посреди прекрасного соснового бора.
При круговом обходе постепенно раскрывался замысел зодчего. Похоже, эффект «невесомости» достигался им за счет мастерского сопряжения разновысоких объёмов, динамично нарастающих от белокаменного цоколя к стройному пятиглавию.
Впечатляло и декоративное убранство собора. Плоскости стен представляли собой каменное кружево, обрамленное внизу фризом из рельефных крестов. Ярусы кокошников сглаживали переход от четверика к венчающим куполам.
В целом, всё выдавало здесь руку талантливого архитектора. Впечатления не обманывали. Как выяснилось, Казанский храм возведён по проекту Василия Антоновича Косякова (1862-1921), автора знаменитого Морского собора в Кронштадте.
Известно, что отделка собора осталась незавершенной. Огромный каменный киот явно предназначался для мозаичного панно с ликом Казанской Богородицы. А в нишах-кессончиках могли размещаться полихромные изразцы. С ними собор выглядел бы еще выразительнее.
Считается, что инициатором строительства был известный духовный писатель отец Иоанн Кронштадтский. Во время посещения Данилова в 1897 году он благословил насельниц на «грядущее храмоздание». Ему же удалось привлечь к проектированию архитектора В.А. Косякова. И что особенно важно, отец Иоанн смог направить в Казанскую обитель крупные потоки денежных пожертвований.
По завершении строительства Казанскому собору суждено было стать памятной вехой на эпохальном изломе истории. Он был последним российским храмом, освященным после прихода Советской власти, а именно, в сентябре(!) 1918 года.
Для совершения обряда в Данилов прибыл выдающийся подвижник Русской Православной церкви патриарх Тихон (1865-1925). С Ярославской землей его связывали тесные духовные узы.
После пребывания в Америке на посту епископа Алеутского и Аляскинского, он до 1913 года находился в сане митрополита Ярославского и Ростовского. Благодарные ярославцы удостоили его звания почётного гражданина города. А в сентябре 1917 года волей жребия Тихон был избран патриархом Московским и Всея Руси.
Высокое служение потребовало от него жертвенного самоотречения. Подобно христианским мученикам, патриарх возвышал свой голос в защиту православия. В январе 1918 года он издал «Воззвание», направленное против репрессий в отношении духовенства.
После ряда таких выступлений патриарх Тихон был серьёзно ограничен в своих действиях и передвижениях.
И тем не менее, в сентябре 1918 г. он нашел в себе силы вырваться из гнетущего кольца, и выехать в Данилов для освящения вновь возведённого собора.
Событие запечатлено на уникальной фотографии, хранящейся в Даниловском краеведческом музее. Предстоятель с патриаршим посохом сидит рядом с архиепископом Ярославским и Ростовским Агафангелом и архитектором В.А. Косяковым (с фуражкой в руках).
Их окружают десятки людей, с тревогой взирающих на мир. Среди них простые горожане, монахини – насельницы Казанского монастыря, даниловское духовенство, и тут же - оставшиеся не у дел «отцы города». И позади них – колоссальное здание собора.
На ум приходит единственная соразмерная аналогия – полотно Павла Дмитриевича Корина «Русь уходящая» («Реквием»). Идея создания картины родилась у художника в 1925 году на похоронах патриарха Тихона в Донском монастыре.
На финальном эскизе изображена последняя пасхальная служба 22 апреля 1918 г. в Успенском соборе Московского Кремля, которую провел епископ Дмитровский Трифон.
Однако вернёмся к даниловскому снимку. Тревожную ноту вносят в кадр трое людей в военной форме (стоят справа во втором ряду). На их гимнастерках четко различимы петлицы. Кто они?
- верующие красноармейцы?
- милиция, следящая за соблюдением порядка?
- охрана патриарха, приставленная советскими органами?
Для установления истины необходимо скрупулёзное исследование.
Духовная сила святительского благословения была столь велика, что еще 10 лет никто не решался тронуть обитель. Только в 1928 году сюда пришли вооруженные люди, приказавшие сёстрам навсегда покинуть монастырь.
Через годы мольбы святого Тихона обрели силу. В 2002 году женская Казанская обитель была возрождена. Заботами игуменьи и сестёр монастырская территория приведена в божеский вид, восстановлены соборные купола. С трудом, мало-помалу продвигается реставрация интерьера.