Судьбы у нас с моей подружкой детства на удивление схожи, отличаются только обстоятельства этих совпадений.
Познакомились мы с ней, будучи совсем маленькими летом в деревне, куда нас родители отправляли к бабушкам. Наши жили по соседству, поэтому мы быстро сдружились, тем более, что и бабули наши были подружками. Но с годами, когда появились семьи, стали общаться реже. И у Елены было ещё в характере такое, что, если у неё всё хорошо, то она может и на звонки не отвечать, но, если ей плохо, будет названивать в каждый день.
Обе мы, не сговариваясь, выбрали профессию учителя, я - начальных классов, она - филолог. Вышли замуж в один год, тоже даже не зная об этом, даже сыновья в один год родились. У неё один, у меня - двое. И с мужьями обеим "повезло" - пьяницы. Только вот у меня - лодырь, для дома был полный ноль и агрессивный. Не буду больше о нём, - много лет нет в живых. У Елены муж -тихий пьяница, золотые руки, хоть и пьёт, а всё сделает, всё умеет. В деревне его, как плотника, очень ценили. Но Лена ведь принципиальная: её муж должен быть идеальным, собрала его вещи и выставила вон. А в деревне дел мужских много, вот и приходил он. Всё сделает по хозяйству и к матери уходит.
А Лена подумала, подумала: дом, где у них квартира старый, сколько ремонта не делай - новее не станет. Деньжат кой-каких скопилось, решила мужа уговорить новый дом построить, глядишь, и отношения наладятся и будут вместе жить. Муж только рад. Сразу за работу взялся, дом на глазах рос.
А в школе меж тем началась реорганизация - сокращение.
Звонит как-то Елена, рыдая сообщает:
- Представляешь, сократили! Я теперь безработная, не дали до льготной пенсии доработать. Как жить-то? На что?
Я удивилась:
- Почему тебя? Ты филолог, на хорошем счету, да ещё и завуч.
Оказывается, приехали из Управления образования, стали решать, кого сократить: выбирали из тех, кто уже работали на пенсии и молодых учителей, кто сможет куда-то переехать, молодые легче на подъём, смогут и в городе себе работу найти.
Кандидатуру Леночки никто даже не рассматривал.
- И что же ты теперь плачешь, коли сама вызвалась? - не понимала я.
Может, надеялась, что кинутся уговаривать её, но этого не произошло.
Мне же она сказала:
- Сама знаешь, какие теперь дети и родители, да я больше в школу ни ногой!
Ну и удивила подруженька, я уж и вправду подумала, что выгнали. Вот даёт!
Через некоторое время и к нам приехали представители Управления образования. Кандидатур никаких не выбирали, - школу надо было закрыть. Собрали население, долго беседовали. А что эти беседы, когда всё уже решено? За 8 км от нас есть ещё школа, там и стали учиться наши дети. Коллектив сократили. А мне сыновей на ноги надо как-то поднимать. Тут как раз коллега моя решила в город переехать и место освободилось. Конечно, я стала там работать.
А Лена так и сидела дома, нелюбимый муж поил-кормил, да родители немножко помогали.
Через пару лет дом был построен, ещё через год перешли и стали жить в новом доме. Он и пить бросил. И здесь Елена на два года замолчала, на звонки не отвечала, сама не звонила. Понятно - всё хорошо у Лены.
И вот от Елены звонок:
- Умер! Инфаркт в 46 лет! Теперь его мать выгоняет меня из нового дома, говорит: "Уходи! Сын мой построил, я и буду здесь жить!"
- Тебя никто выгнать не может из собственного дома, вы же не в разводе были, и строился дом и на твои деньги тоже.
- Вчера пришли свекровь со своей дочкой, принесли мне 50 тысяч и велели уходить. Я унижаться не стала, собрала свои вещи и ушла в свою старую квартиру. Хорошо ещё сын теперь учится, в городе живёт, а у меня тут и дров не заготовлено, поеду к родителям на зиму.
- Ну и зря ты ушла из своего дома!
Приехала Лена к родителям, а там братик - оболтус, моложе её на 4 года, ни дня своей жизни нигде не работал, живёт за счёт родителей. Они его не только поят-кормят, одевают-обувают, но и сигареты - подороже, дешёвых не курит, здоровье бережёт, по первому требованию - бутылка, а то и две.
Если что не по нему, может и руку поднять. У матери на этой почве психическое расстройство, может сутками кричать, всех ругать.
Подруга теперь звонила мне каждый день, плакала.
- Лена, ты ведь молодая ещё, пока силы есть да здоровье, уезжай оттуда, ищи работу, под лежачий камень вода не течёт.
Дожила кое-как она до лета у родителей и нашла работу в областном центре. На месяц её только хватило, говорит: "Тяжело, не могу я тут работать" Снова к родителям на два месяца.
А потом начались проблемы со здоровьем: вены на ногах, сделали операцию. Всё обошлось, велели только исключить физические нагрузки. Уехала она в ближайший городок, снова стала работу искать. Ей предлагали и в школе, и в магазине, и в банке, и даже в администрации секретарём. А она пошла работать.... почтальоном. И это после операции на ногах!
- Ленка, ты как враг сама себе, выбираешь, что похуже, а потом плачешь горькими-горючими.
Она благоустроенную квартиру сняла в пятиэтажке. Этот дом тоже был в её ведении, она разносила корреспонденцию, пенсии, и постепенно познакомилась со всеми жителями. По соседству с ней жил военный пенсионер, очень благородного вида, ухоженный лет 57-ми, где-то работал. Год назад схоронил свою жену, - были проблемы с сердцем. Выглядел он очень растерянно, как-будто, потерялся теперь один в этом мире, тяжело переживал смерть близкого человека, искал участия. С Леной они виделись каждый день, разговаривали по - соседски. И видно было, что ему Лена очень понравилась. Стал красиво ухаживать, дарил цветы, предлагал перейти к нему жить, пусть пока и по-дружески, а потом, может, что и сложится у них.
- Лена, сразу видно, человек хороший, не теряй его, - советовала я ей.
Да какое там! Сердце у Лены к нему не лежало. Зато этажом ниже жил ещё один военный пенсионер, только совсем другой: пьющий, грубый, неотёсанный. Вот в него и влюбилась Лена, да так, что жизни себе без него не представляла.
- Что же он для тебя такого сделал хорошего, что ты втюрилась так?
Оказалось, совсем ничего! Все деньги пропивал, Лена со своей мизерной зарплаты ещё умудрялась его кормить, сама не доедая. За что хорошего слова от него не слыхивала.
"Счастье" длилось два месяца, потом друг этот заболел, - двусторонняя пневмония лёгких, две недели пролежал дома с температурой, не желая ехать в больницу. Скорая увезла, когда он уже потерял сознание, и ночью, не приходя в себя, умер.
- Не хочу больше жить! Никто мне больше не нужен! - рыдала в трубку Лена, - почему же я такая несчастная?
Я, как могла, успокаивала её, но все слова мои улетали куда-то мимо.
Складывается такое впечатление, что из всего, что даёт ей жизнь, она выбирает всё самое плохое, зная уже, что ничем хорошим это не кончится, а потом рыдает-упивается этой болью.
Вот уж правда, несчастлива по собственному желанию.