Вот моя деревня, вот мой дом родной...А дома то и нет уже...
Две женщины серебряного возраста смотрели на то, как ломали дом их соседки- подружки. Вообще то подруга переехала к сыну и теперь их соседкой не является.
- Дом старый, а всё равно жалко. Раньше как посмотрю на него так Петровну вспомню, заодно и годы наши молодые.
- Да уж, новые хозяева теперь построят коттедж и никаких воспоминаний. А наши избы рядом с ним как холупы будут выглядеть.
- Как там наша Петровна поживает, вспоминает ли нас добрым словом или обиду какую таит, поди тоскует по деревне да дому родному.
- А теперича и не надо приезжать сюды, как увидит что избы её нет только больше спечалится.
- Да уж. На звонки мои почему-то не отвечает. Мне сын оператора поменял и номер поменялся, она можа смотрит чужой номер и трубку не берет. Чай у сына хорошо живётся, Мишка то не плохой вроде мужик. Мальчишкой он рос добрым и жалостливым, все кошки и собаки его, всех накормит. Мать в школу даст перекус, а он животине скормит.
- Надо будет Катьку спросить про Петровну. Она ведь пусть дальняя, но сродственница. Может была у Петровны, или телефон её сына знает.
- А чё откладывать, айда сходим, спытаем её.
И женщины направились на другой конец деревни, благо деревня с пятачок, всю обойдешь не устанешь.
И вот что поведала Катька, Катерина Николаевна, седьмая вода на киселе той самой Петровне, Валентине Петровне.
- Сын у Петровны крутой бизнесмен, дом у него не дом, а цельный дворец. Я как увидала аж забоялась войти, ну точно царские хоромы, и колонны, и балконы. А мать родную в сторожке поселил в дальнем углу сада, чтобы никто не видел мамашу деревенщину. И туда ей еду носят в котелках да судочках, прям как в тюрьме. И ест она еду вчерашнюю, да позавчерашнюю , а то и неделюшнюю доедает. Мишка то мать как прислугу держит, сад она ему обрабатывает, цветов не мерено, кустов роз не считано. Видать жадный сильно сынок то, а тут бесплатная рабсила. И пенсию забирает не гнушается, она своих денег в глаза не видит, в руках не держит, он себе на карту переводит. Дом то материнский быстро продал, деньги себе забрал. А телефона ни Валькиного, ни Мишкиного у меня нет. А зачем мне. Побывала, посмотрела и больше туда ни ногой.
Вышли из гостей наши бабульки с тяжёлым сердцем и не солоно хлебамши.
- И чаем не угостила, а сама ещё про чужую жадность гутарит.
- А мне до слез Валентину жалко, не думала не гадала, что сын таким жестоким окажется. Она ему всё, ведь одна тянула, высшее образование дала, а он вон как в ответ.
- Да уж. А Зинаиду Иващенко так и вовсе сын в дом престарелых сдал. И даже не сам отвёз, а социальный работник. А Зинаида, выходя из дома сказала: "Прощай, сынок. Поеду наперёд, постельку для тебя согрею. Тебя опосля туда привезут, а постелька уже согрета, тепленькая."
- Да уж детки, одни от них бедки.
- Чай не от всех, чай и хорошие дети есть, добро родительское помнящие.
И пошли женщины охая и ахая восвояси по своим избам.
Через пару недель...
К дому одной из наших бабуль подъехал черный джип,из него вышел Михаил (помните это сын Валентины Петровны).
- Здравствуйте, тетя Маруся. Я приехал по просьбе мамы. Она звонит вам звонит, никак не дозвонится. Переживает, расстраивается, что с вами случилось, как вы живёте.
- Да у меня номер телефона сменился. И я звоню и никак не дозвонюсь. Мы тоже за Валентину шибко переживаем.
Женщина многозначительно и как то не по-доброму посмотрела на Михаила. Благо он не заметил, собаку Тузика гладил. А Маруся своё подумала "собаку то ласкает, а мать родную вона как приветил." Но ладно хоть не озвучила.
А Михаил говорит:
- Тетя Маруся, поехали к нам в гости, два часа и мы на месте. С мамой пообщаетесь, наговоритесь, чаи погоняете. Понимаю, скучает она по деревне, по подругам. Поэтому и просила дом скорей продать, чтобы не тянуло сюда, чтобы возврата не было. Сказала "надо обрубить все концы разом". Я вас назад привезу. Уж очень хочется маму порадовать.
Маруся опять с недоверием посмотрела на Михаила, но всё-таки решилась.
- Я поеду, только давай прихватим Лизавету. Она тоже по Валентине скучает, недавно вспоминали, аж всплакнули.
- Да конечно, можно и тетю Катю взять.
- Нет, её не надо. Чего весь табор тащить. Нам парой лучше.
- Хорошо собирайтесь, а я по деревне пройдусь, родным воздухом подышу.
Маруся быстро к Лизавете
- Собирайся быстро, к Петровне скатаемся проверим. Лучше один раз увидим, чем сто раз услышим. Если чё Петровну выручим, вызволим, к себе возьму, а изгаляться сыну не позволим.
Приехали. Дом как и говорила Катерина настоящий дворец, аж заходить боязно. Через порог переступили, а там пол мраморный, стены зеркальные, а чтоб потолок расписной увидеть надо голову задрать , метров пять не меньше высота. По городскому холл называется. Валентина Петровна их встретила, обнимает, целует, плачет.
- Ты чего слёзы льёшь, совсем плохо тебе здесь?
- Да от счастья я плачу, подруженьки мои дорогие. Как хорошо что приехали, навестили. Я как только Мишеньке сказала, что хочу с вами повидаться, он на другой день к вам и поехал.
Сели на диван белый кожаный, а почему-то неудобно на нём сидеть. Кофе в маленьких чашечках сын принёс, а почему-то неловко из них пить.
Смотрит Валентина на землячек, смеётся и говорит:
- Вот и я не могу привыкнуть к такой обстановке, слишком уж вычурно для меня. По мне чем проще, тем лучше. Айда лучше ко мне в дом.
Идут женщины, розы рассматривают, думают "ведёт видать в свою сторожку, как Катька говорила." Подходят, а там домик прямо терем-теремок, такой красивый и нарядный. Вроде как деревенская изба, да очень веселенькая. И наличники резные, и крылечко резное. И скамеечка с подушечками возле домика.
Валентина:
- Этот дом сын специально для меня построил. Потому как я сказала, что не с руки мне в его дворце жить. Там на первом этаже холлы да залы, кухня да ванная, а спальни на втором этаже. А мне чё туда сюда шастать со своими больными ногами. Миша говорит: " Извини, мама, не учёл, построю тебе отдельно дом- избу, но со всеми городскими удобствами". Пока я в деревне жила, дом как гостевой был, долго меня ждал. Мишаня давно меня к себе звал, а я никак не решалась оторваться от родных стен. Но возраст своё берет, да ноги подкачали.
Зашли в дом, и там как в избе русской. Скамьи подле стола, а на столе самовар, и чашки не маленькие как напёрстки, а поллитровые не меньше. Холодильник хозяйка открыла, а он набит под завязку, чего там только нет, деликатес на деликатесе.
- Не успеваю съедать, а мои всё таскают и таскают. Мне за неделю не съесть, а они то это попробуй, то то. Я уж пса соседского прикормила, выбрасывать то жалко. В выходные я с детьми и внуками за одним столом, а в будни тут трапезничаю. У них кухарка готовит, придёт утром наготовит разносолов, первое, второе, третье и мне сюда в судочках принесёт. А что одной то в доме делать. Мне здесь сподручнее и полежу, и посижу, и телевизор посмотрю, по телефону с кем хочу поговорю. Миша так оплатил, говори сколько хочешь, безлимитно называется. А внучка через свой компьютер так сделала, что я даже видеть своих родственников могу, Скайп называется. У меня ведь в Рубцовске родственники есть, это на Алтае, разве до них доедешь. По саду погуляю, а делать ничего не разрешают. За садом, за розами, за теплицами специальный человек ухаживает. Не молодой уже мужчина, так я с ним наговорюсь досыта, как воды напьюсь. Он хоть и давно в городе живёт, а сам родом из деревни. А мою пенсию мы с Мишей решили переводить на карточку Галине, моей племяннице, они с мужем троих детей поднимают. Да ещё наводнение у них случилось, дом подмыло. И деньги за мой дом мы тоже решили ей отправить. Хоть какая-то им подмога.
Не выдержали подруги:
- А нам Катька зараза такого наплела, что мы за сердце схватились. Мы ведь выручать тебя приехали. Думали сын обижает тебя. Сказала, что батрачишь ты на него, а он толком то тебя и не кормит.
- Да вы что! Миша разве может кого обидеть, он же добрый и жалостливый. Не то что меня и чужого человека не обидит, собаку аль другую животинку никогда не пнет. Только всё равно по деревне скучаю, вас вспоминаю. Не вырвешь ведь из сердца воспоминания, не сорняк какой, жизнь ведь там прожита. Хоть куда перевези человека, а корни всё равно на родине останутся. А насчёт родственницы, Катька очень завистливая баба, никогда её не уважала. Наплетет три короба, других ославит, а сама никудышный человек, гнилая душонка. Я сразу заметила как у Катерины лицо от злости и зависти перекосило. Только она не учла, что вы меня навестите и правда наружу выйдет. А вы хорошо что приехали и мое сердце успокоили и своё. Будем теперь перезваниваться. Когда я к вам приеду, когда вы ко мне. Мишаня всё организует.
Народная мудрость:
Лучше один раз увидеть чем сто раз услышать.
Лучше не скажешь.