Логично было бы предположить, что Дьявол, как одно из главных действующих лиц Библии, именно таким и бы описан: рогатым, мохнатым, с трезубцем, копытами и крыльями как у летучей мыши.
Да, логично, но не верно. Не верно еще и потому, что в Ветхом Завете Дьявол вообще не занимает практически никакого места (разве что метафорически), а в Новом Завете его облик никак не описывается. Сказано только, что если будет надо, то он и ангелом света обернется.
Что же до рогов, копыт и крыльев, то они, как ни странно, являются частью облика божьих херувимов. Как же так получилось, что херувимские черты были перенесены на божьего оппонента?
Объясняется это довольно просто: европейская демонология стала складываться довольно поздно. На этом этапе знатоков исконных европейских религий было намного больше, чем тех, кто знал Библию «от и до».
Это закономерно привело к тому, что богов старой веры объявили демонами веры новой, что потянуло за собой и заимствование атрибутики.
При этом большое значение имело то, что скопление в одном облике черт разных животных должно было намекать на низменность дьявольской природы и ее отличие от человеческой и божественной.
Рога
В древней Европе противопоставлять мир животных миру людей или богов было не принято, как и противопоставлять что-то вообще. Различия, конечно, осознавались, но не более того, доказательством чему был такой популярный мотив как обращение богов в животных.
В целом рога были символом мощи и плодородия. Рогатых персонажей в античной мифологии было предостаточно и одни из них надевали рога от случая к случаю (как, например, Зевс), тогда как другие носили их постоянно.
К числу последних относятся в первую очередь сатиры и Пан. Все они никудышнейшим образом ложились в христианскую мифологию, ибо были слишком веселы, проказливы, связаны с дикой природой и к тому же еще и с сексуальной силой, чего христиане ну никак не могли принять.
В итоге в основу образа Дьявола лег именно образ сатира или Пана. В пользу рогов же говорил еще и тот факт, что ими обладали и другие боги, часть которых иудеи считали своими врагами еще до рождения христианства – Молоха, Ваала и не только.
Правда, Библия не заостряет на этом никакого внимания, тогда как Яхве регулярно уподобляет могучему быку, или единороге, впрочем, как и праведников.
Как бы там ни было, но «разработка дизайна для Дьявола» является заслугой все же Пана, который, помимо рогов и козлиной шерсти, позаимствовал Дьяволу еще и козлиные же бородку, копыта и уши.
Копыта
Они не относятся к обязательному атрибуту Дьявола. Признаться, они ближе к облику херувимов. Во всяком случае, один из них, согласно Библии, имеет облик человеко-быка, тогда как об облике Дьявола Библия ничего не говорит.
Но, видимо, и здесь величие Пана затмило чисто библейские идеи, сделав Дьявола обладателем копыт. Во многом этому могло поспособствовать то, что Пан был богом дикой природы, естественности и ряда черт, плохо вписывающихся в христианскую концепцию.
Вдобавок к этому его культ, не будучи основным в городах Римской империи, оказался очень устойчивым в сельской местности, где, собственно, и жила большая часть населения.
Скорее всего, именно в рамках борьбы с Паном церковь и наделила Дьявола копытами, которые все активнее вытесняли звериную лапу.
Крылья
Их отличием от ангельских является то, что они перепончатые, как у летучей мыши. Животное-то в общем безобидное, но тот факт, что оно преимущественно ночное сделал свое дело и кожаные крылья присовокупили к Дьяволу.
К тому же крылья летучих мышей были хороши тем, что резко контрастировали с белыми крыльями ангелов и херувимов.
Эта черта закрепилась и с течением времени крылатый облик Дьявола стал вытеснять альтернативные (например, облик кабана или медведя). В итоге в работах Данте у Дьявола уже три пары крыльев летучей мыши (лиц, правда, тоже три).
Стоит отметить, что позднее, когда образ Дьявола был романтизирован, он утратил многие черты, однако крылья никуда не делись.
Вилы
Тоже довольно поздний элемент, не имеющий никакого библейского основания. Считается, что этот инструмент нужен дьяволу, чтобы удобнее проверять готовность грешников на адских средствах готовки.
Однако позаимствован этот символ был, скорее всего, у Посейдона. Владыка морских глубин не слишком сильно тянет на подобие Дьявола, однако против него могло сработать то, что это было хтоническое и достаточно неуправляемое божество, которого сильно почитали бесчисленные рыбаки Северного Средиземноморья, да и просто прибрежные жители.
К тому же ранние христиане быстро познакомились с основами античной мифологии и стали проводить параллели. Так они знали, что трезубец Посейдону выковали выведенные из Тартара великаны-циклопы. Циклопы же обучали богов ремеслам, что тоже роднило их с демонами.
К этому остается добавить то, что в тексте Библии море с обитающим в нем Левиафаном нередко символизирует ад. Видимо этих черт было достаточно, чтобы трезубец Посейдона в конечном счете стал одним из атрибутов Дьявола и не только его, но и его служителей.