Тюрьма, расположенная на необитаемом острове в океане – изобретение отнюдь не новое. Общество всегда нуждалось в изоляции преступников и чем дальше их удавалось упрятать, тем спокойнее чувствовали себя его законопослушные граждане. Да и с какой ещё пользой морская держава может использовать принадлежащий ей безжизненный клочок суши, окружённый водой на сотни миль вокруг? Очевидно, там только и место всякому сброду: насильникам, грабителям, убийцам и прочим лиходеям, однажды поплатившихся свободой за то, что преступили установленный порядок.
Как раз недалеко именно от такого острова мне и пришлось очутиться в одном из путешествий. Произошло это не по беспечности или по нелепой случайности, а в результате сложившихся неблагоприятных метеоусловий. Для яхтсмена изменить маршрут - дело довольно обычное. Ухудшается погода и прощайте прежние планы. А уж плавание в тропических широтах и подавно полно сюрпризов. Внезапный циклон с диким ветром и ливнем там, как здрастье. Вот перед глазами чистый и ясный горизонт, как вдруг замечаешь вдали полоску предательской грозовой облачности – его предвестницу. Через несколько часов на расстоянии уже хорошо заметно, как небо окрашивается в чернильный цвет и тогда единственный способ избежать встречи со штормом – это сменить курс и без промедления следовать в направлении, может, ненужном, но зато, безопасном.
То памятное утро выдалось на редкость спокойным. Иногда выпадают подобные волшебные минуты единения души с окружающим миром, когда, встретив рассвет в кокпите за штурвалом, в очередной раз радуешься сделанному наконец, выбору – бросить, к чертям, все заботы прежней жизни и уйти в море. Ещё год назад эта мысль лишь робко постучалась в сознание, а уже через восемь месяцев мы с Ингой отошли от причала, чтобы без колебаний затеряться среди безбрежного океанского простора. Наверное, уйти на яхте только вдвоём, в итоге, было идеальным решением. Правда, управлять пятидесятифутовым шлюпом нам физически не очень легко, но зато комфортабельно для души. Во всяком случае, в замкнутом пространстве мы не действуем друг другу на нервы. Долгое супружество делают мужа и жену немногословными, но проницательными партнёрами.
Спасательный жилет, мирно покачивающийся на волнах, я заметил, когда солнце поднялось уже достаточно высоко. Жилет распластало по поверхности воды и оранжевое пятно привлекало внимание на значительном расстоянии. Есть вещи, которые в открытом океане имеют очень определённый смысл. Как например, этот специфический предмет, используемый человеком в экстремальной ситуации. Я не стал беспокоить Ингу, продолжавшую оставаться в постели перед тем, как сменить меня за штурвалом, переложил руль и постарался подойти поближе к загадочной находке. Жилет оказался самым примитивным из всех, используемых в яхтенной практике. Тем более, поразительно было его здесь обнаружить: в стороне от оживлённых торговых и пассажирских морских путей, но рядом с островом - тюрьмой. Как раз накануне, просматривая внимательно карту, где пролегал наш маршрут, я обнаружил на ней предупреждающую сноску - «Территория в радиусе десяти миль ограничена для судоходства». Мы находились как раз недалеко от обозначенного района да и на экране радара уже появились очертания земли. О тюрьме нам приходилось слышать и раньше. Один из давних приятелей, уже побывавший в этих местах предупреждал:
- Имейте в виду, подходить к острову запрещено...
Яхта проскользнула буквально в двух-трёх метрах от жилета. Его лишь качнуло пенным следом и через четверть часа он и вовсе исчез за кормой. Я лишь машинально оглянулся, как бы предчувствуя, что вспомню о нём ещё сегодня же.
Впрочем, мои мысли вскоре переключились на появившуюся на горизонте тёмную полосу. О её природе я уже догадывался. Циклон! Вот только в каком направлении его понесёт? Этот вопрос теперь всецело занимал меня и я поостерёгся бы прогнозировать вслух собственные соображения. Моряки – народ суеверный... Ветер пока оставался умеренным, но как надолго? Я напряжённо вглядывался в бинокль, прикидывая куда движется тяжёлая свинцовая туча, вселявшая в душу оправданную тревогу. Однако, она была слишком далеко, чтобы окончательно определиться с нашим курсом и мне оставалось только попеременно смотреть то на сумрачное небо на горизонте, то на потемневший океан, уже понимая насколько наше положение может вскоре оказаться серьёзным.
Внезапно среди волн мелькнула белая точка и тут же пропала. Стараясь распознать какой ещё сюрприз преподнёс так спокойно начавшийся день, я попытался настроить бинокль. В воздухе висела водяная пыль, образуя на его линзах мутную пелену. Объект, явно искусственного происхождения, опять вынырнул, но пока я судорожно крутил колёсико фокусировки, снова потерялся из виду.
Инга, уже давно не спала. Через открытую дверь салона слышались доносившиеся с камбуза звуки посуды. Она по обыкновению приготовила завтрак и поднялась в кокпит. Естественно, от неё не укрылась моё лёгкое возбуждение.
-Проблемы? – осторожно поинтересовалась Инга.
- Небольшие, - я не хотел раньше времени её пугать, благо представился повод перевести тему. И хотя, нам вместе уже приходилось попадать, в мягко говоря, неприятные ситуации, меня не оставляла надежда избежать встречи с неумолимо надвигающимся циклоном. О шторме хорошо вспоминать за бокалом вина, пришвартовавшись в марине. Или читать о нём в приключенческом романе, удобно устроившись в кресле. Переживать шторм самому – удовольствие ниже среднего. Не говоря уже о том, что его вполне можно и не пережить. Недаром любой уважающий себя капитан считает, что опасность всегда ближе, чем думаешь. Так что моё любопытство по поводу мелькающего среди волн предмета в какой-то степени отвлекло Ингу от неприятных ожиданий.
- Какая-то непонятка. Может тебе удастся разглядеть, - я протянул ей бинокль.
- Куда смотреть?
- По правому борту. Белая продолговатая хреновина. Похоже на сорванный буй. Однако, откуда ему здесь взяться? - я в полном недоумении поделился донимавшими меня сомнениями, надеясь на Ингино зрение, никогда её не подводившее. Вообще то, присутствие неопознанного объекта вдали от нашего курса меня занимало постольку-поскольку. Заботиться в данный момент следовало совершенно о другом...
- Не вижу, - виновато произнесла она минут через пять, опустив затёкшие руки.
- Странно, - меня не покидала уверенность, что затерявшийся среди усилившейся зыби предмет, так и остаётся там. Теперь уже я до боли в глазах всматривался туда, где по моим расчётам он мог показаться в любой момент. Внезапно яхта взмыла круто вверх на гребень волны и мне наконец, посчастливилось поймать в окулярах бинокля то, что так напряжённо искал.
- Вроде как лодка, - я вдруг с удивлением отчётливо увидел её размазанный профиль и две фигуры, похожие на человеческие.
- Или спасательная шлюпка, - в очертаниях силуэта, как мне показалось, угадывались обводы её корпуса.
- Ты уверен? – у Инги округлились глаза.
- И даже, по-моему, с людьми!.. – я опять передал ей бинокль, ожидая очередной высокой волны, позволявшей максимально увеличить обозреваемое пространство. Пока Инга всматривалась вдаль, я уже понял, что туча, казавшаяся мне на расстоянии лишь небольшой полоской, значительно увеличилась в размере. Она потемнела ещё больше и всполохи молний иногда разрывали её набрякшую тяжёлую массу. Небо словно разрезало наполовину. По левому борту ещё благословенно сияло солнце, а по правому – голубизна воздуха превратилась в серое желе и уже сливалось с поверхностью воды. Как раз в том направлении, где на плохо различимой линии горизонта и находился этот остававшийся загадочным объект.
- Ну? Что-то видишь? - нетерпеливо спросил я у Инги, стараясь по возможности вывернуть яхту так, чтобы уменьшить качку. Несколько раз моя жена протирала стёкла бинокля, нещадно потевшие от брызг и наконец, в смятении проговорила:
- Чёрт его знает? Действительно, очень смахивает на шлюпку.
Вообще-то, в такой ситуации выбирать не приходится. Международная конвенция обязывает оказать помощь терпящему бедствие. Я слишком хорошо знал об этом, чтобы усомниться в том, как нам следует поступить. Да ещё тот самый спасательный жилет. Он моментально всплыл в памяти, стоило мне краем глаза зацепить торчащие из лодки фигуры. Тут же без промедления вспомнилась печальная известность острова, в близости от которого мы проходили. Что и говорить, встреча с его обитателями могла стать роковой. Ведь обречённым на годы неволи узникам, уже однажды нарушившим закон, наплевать и на конвенцию, и на всё остальное. И уж подавно не волнует ничего, удачно сбежавших преступников, если таковые, надеясь на чудо, отважились пуститься в плавание в никуда. Этим головорезам точно не до морской этики. А вот мы - именно те люди, кто им нужен в данную минуту. Вернее, наша яхта.
Я не спешил менять курс. Крепчавший ветер, обещающий сорваться в любую минуту в шквал, вынудил убрать стаксель. Необходимости рифить грот пока не возникло, но в результате этих приготовлений скорость хода немного уменьшилась. Мне требовалось время, чтобы принять решение и мои колебания не не остались для Инги секретом.
- Ну и что ты собираешься делать? – спросила она, прекрасно понимая всю болезненную остроту возникшей дилеммы.
- Мы не можем бросить человека на произвол судьбы, - я проговорил это скорее машинально, чем осознанно. Моральный долг и реальность – вещи не всегда совместимые. Это на земле. А в море, где нет свидетелей...
- А вдруг в той лодке сбежавшие из тюрьмы заключённые? – Инга будто прочитала мои недавние мысли.
- У нас нет выбора.
- Есть, - твёрдо возразила она. Мой аргумент её не убедил, но самое страшное, он нисколько не убедил и меня самого.
- Есть, повторила Инга, - и очень простой. Уйти подальше от этого места и чем скорее, тем лучше.
Она опять схватила бинокль и принялась всматриваться в начинавшийся мелкий дождь, усложнивший и без того плохую видимость.
- Их там двое, - её голос уже потерял прежнюю бескомпромиссность. Очевидно Инга воочию представила этих несчастных, которых возможно не первый день носило в океане. Без воды и пищи, объятых ужасом перед стихией.
- Лучше бы всего этого не произошло – в сердцах вздохнула она, испытывая подобные мне чувства.
- Послушай, мы пока не повернули в их сторону, - продолжая колебаться, я невольно хотел посоветоваться с Ингой, выручавшей не раз неожиданной, но верной подсказкой. В моей душе благоразумие отчаянно боролось с состраданием. Да и элементарная осторожность удерживала меня сменить курс и через какие-нибудь час-полтора уже взять на борт людей терпящих бедствие. Вот только людей ли? Или спасти от гибели подонков? И чем обернётся для нас это необдуманное милосердие? Стать жертвой насилия не так уж сложно.
- А почему, спрашивается, в лодке должны оказаться непременно беглецы? Только потому, что мы находимся рядом с островом, где расположена тюрьма? И почему их никто не ищет?
- Кого ты уговариваешь, - усмехнулась Инга, - меня или себя?
- Пожалуй, нас обоих и не хочу, чтобы решение стало только моим.
Я не перекладывал собственную ответственность на плечи жены, как не делал этого раньше. Все годы нашей совместной жизни мы никогда не тяготились мнением друг друга ни по какому поводу. Неудивительно, что и теперь я испытывал необходимость заручиться её согласием.
- Инга, кто бы спорил? Естественно, мы можем продолжать идти, куда шли. Да и кому известно о нашем присутствии здесь? Разве, что тем бедолагам, которые плещутся среди волн и видят лишь кончик мачты вдали, если, вообще, они способны что-то видеть. Однако, вправе ли мы так поступить?
- Ты забыл ещё один важный момент, - Инга без иронии подхватила мой тон.
- Нас будет мучить совесть. Не так ли? Но не забывай, мой дорогой, что иногда лучше потом испытывать её муки, чем пожалеть о собственной глупости уже через несколько часов.
- Или не сделать всё зависящее от тебя сейчас, чтобы сожалеть потом, упрекая себя за малодушие. Инга, я не смогу носить в себе вину. А ты? Ты сможешь?
- Не знаю, - вздохнула она, подавленная необходимостью участвовать в столь непростом решении.
- А чем мы их будем кормить? - Инга предпочитала спуститься с уровня нравственного перепутья к отвлечённым бытовым деталям. Хотя, если разобраться, в её вопросе существовал здравый смысл. А хватит ли нам запасов еды на время перехода до ближайшего порта с гостями, пусть даже и неожиданными? Как-никак, ещё два человека.
- Что б это были все наши проблемы, - мне оставалось лишь покачать головой перед тем как повернуть штурвал и направить яхту в сторону растворившегося в черноте горизонта. А именно туда следовало идти, где едва виднелась белая точка, то исчезающая, то появляющаяся среди волн как напоминание, что вероятно когда-нибудь и ты будешь обязан кому-то своим спасением.
Я поставил штормовой стаксель и придирчиво проверил палубу от носа до кокпита – всё ли надёжно закреплено? Проигрывать худший сценарий у меня в крови. Да и погода, ожидающая нас впереди, отнюдь не располагала к ленивому отдыху. Багор и несколько концов, свёрнутых в тугие бухты, имело смысл иметь под рукой. Иди знай, насколько близко удастся подойти к той шлюпке? Ни я, ни Инга больше не возвращались к обсуждению возможного развития событий. Да и зачем? Каждый из нас всё-равно с тревогой думал о непредсказуемости той миссии, что мы на себя возложили.
К счастью, ветер нам благоприятствовал и через час мы сквозь пелену дождя уже хорошо видели по курсу белый продолговатый предмет, который нещадно кидало из стороны в сторону. Последние четверть мили я испытывал пожалуй, самые мучительные минуты в жизни. Ведь как ни крути, но именно я заметил шлюпку и тем самым поставил нас обоих перед нелёгким выбором. А ведь всё могло сложиться совершенно иначе и сейчас мы прекрасным образом уходили бы от шторма, вместо того, чтобы двигаться навстречу ему и полной неизвестности.
Бинокль был уже не нужен, чтобы очень скоро с изумлением обнаружить вместо шлюпки, раскачивающийся на волнах, обыкновенный холодильник. Невероятно, но факт! Я мог бы задастся вопросом как он здесь очутился, но более меня интересовало как эта штуковина не затонула?! На холодильнике невозмутимо сидела пара бакланов, принятых нами по ошибке за человеческие фигуры. Ну, что сказать? И меня, и Ингу вдруг отпустило безумное нервное напряжение. Словно камень свалился с души. Чего там греха таить, мы оба до последней секунды испытывали сомнение по поводу собственного благоразумия отправиться на спасение людей вблизи тюрьмы. Впрочем, задумавшись о безопасности применительно к гипотетическому месту, следует признать, что убивают и рядом с божьим храмом.
Нам оставалось обогнуть странную находку и постараться спугнуть бакланов. По словам опытных шкиперов, птицам в океане нельзя садиться на жесткие предметы. Оттого яхтсмены, желая тех спасти, гоняют их то ли с леерного ограждения, то ли просто с палубы. Это гораздо гуманней, чем дать птице отдохнуть день или два. После этого та полностью теряет ориентацию и как правило, неизбежно погибает.
Вокруг уже вовсю бушевал тропический ливень. В небе над нашими головами то и дело сверкали молнии и я, задрав голову, искал на кончике мачты огонь святого Эльма. Какой восторг вдруг ощутить, что ты себя переборол. Что твоя совесть осталась незапятнанно чистой и тебе не грозит нести до конца жизни тяжёлую ношу. Инга припала к моему плечу, такая же счастливая как и я и мы, молча провожая взглядом холодильник, поняли уже навсегда, что не сделать выбор так же невозможно, как и не оказаться однажды перед ним...