Несколько незнакомых друг другу людей получают заманчивое приглашение от туристической компании под названием "Путевка в рай". Звучит многообещающе, но уже в самом начале герои понимают, что это не совсем то, на что они рассчитывали. Есть ли шанс у людей вернуться домой целыми и невредимыми?
Продолжение. Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4
– Дорогой… просыпайся, солнце мое… пора ужинать, – ласковый приглушенный голос долетел до меня откуда-то… справа.
Если честно, я был настолько обессилен, что не мог открыть глаза. Даже пальцем пошевелить мне было трудно.
Впрочем, возможно, вы не так меня поймете. Обессилен – не в том смысле, что перед этим… (перед чем? перед тем, как голос позвал меня ужинать?) я работал на каменоломне, нет (а где я работал?). А в том смысле, что груз забот, ответственности, тревог и целого вала существенных и не очень мелочей вдруг свалились с плеч и мне стало так легко, что даже малейшая физическая активность казалась сущей пыткой.
Такое состояние возникает обычно после нескольких лет ежедневной рабочей рутины, наполненной жуткой нервотрепкой, бесконечными цейтнотами, дедлайнами. К тому же, с этим взявшимся из ниоткуда вирусом – разве съездишь в нормальный отпуск?
Горячая яркая искра промелькнула в моем мозгу.
ОТПУСК.
Я шевельнул пальцем большой ноги.
Она засмеялась.
– Ну же, шалунишка! Я вижу, что ты уже не спишь!
«Шалунишка?» – подумал я. – Аня не называла меня так давным-давно, примерно лет пятнадцать или двадцать… возможно, сразу после студенческой скамьи, когда мы только поженились и были ненасытными словно Эрос и Психея, она и могла так выразиться, но теперь…
Чьи-то легкие пальчики пощекотали меня за пятку, и я отдернул ногу, лениво улыбнулся и вдруг услышал странный звук. Собственно, это был даже не звук, а скорее – шум.
Я не различил его сразу, потому что он сливался с окружающей средой, как будто был ее органичной частью и даже больше.
Я снова попытался разлепить веки, но у меня ничего не вышло.
– Не подглядывай! – снова засмеялась Аня и теперь я был заинтригован!
Что значит, не подглядывай? Это что-то новенькое!
ШУМ. РОКОТ. И…
Я подумал, что стройка фешенебельного ресторана примерно в сотне метров от дома давно закончилась и теперь там велись отделочные работы, которые точно не могли вызывать такое странное ощущение, будто бы звук, какой бы он ни был – проникает внутрь тебя, растворяется внутри и… вибрирует.
Вот отчего ощущение этой непреодолимой неги и сладостного возбуждения. Легкие, едва уловимые вибрации, пронизывающие все вокруг…
– Я скажу, когда открыть глаза, – теперь ее голос доносился из другой комнаты, какой-то звонкий, счастливый и… помолодевший.
– Черт, да что же это? – сказал я шепотом, но поддавшись игре, не спешил нарушать ее правила. Когда еще на нее нахлынет такое настроение?
И потом я ощутил нечто совсем уж выходящее за пределы понимания. Дело даже не в том, что я давным-давно бросил пить, то есть употреблять алкоголь в любом виде, а в том, что сопутствующие употреблению эффекты были мною благополучно забыты, также, как и ощущение эйфории, безмятежности и легкого покачивания…
Легкое покачивание.
Вот что меня по-настоящему беспокоило.
Теперь я понял, что за шум окружает меня. Откуда эта тяжесть на глазах, нежелание вставать и вообще двигаться. А еще привкус.
Я сделал над собой усилие и пошевелил языком во рту. На это мне хватило силы воли.
Шардоне? Рислинг? Мускат? Пино гри или шенен блан?
Нет. Все не то.
Я попытался сосредоточиться, но не смог.
Мысли, словно ленивые мухи ползали в голове и у меня даже не было сил удивиться, откуда мне знакомы все эти наименования. Нет, разумеется, я знал их, но…
ЭТО БЫЛ СОВИНЬОН БЛАН. ОДНОЗНАЧНО.
«Черт!» – подумал я. – «Откуда я это знаю?»
Фруктовый тон с легкой перчинкой, зеленоватостью, свежестью и пикантностью…
– Господи… – простонал я.
– Иду, иду, милый! – раздался голос. – Потерпи еще немножко!
Потерпеть еще немножко? Я долго терплю?
Меня качнуло и это было слишком. В честь чего я вдруг позволил себя вина?
Да, помню, как-то по молодости поклялся, что, когда моя книга заберется в тройку бестселлеров «Нью-Йорк Таймс», я откупорю бутылку дорого вина на крыше музея Метрополитен с видом на Центральный парк. Но… разве это время настало? Вряд ли.
Тогда что это?
Окончательно заинтригованный, я дернул ногой, зацепил что-то холодное и скользкое – оно с шумом упало на пол и тогда я открыл глаза.
С минуту или две я лежал, глядя в потолок, ничего не соображая.
Точнее, минуту спустя я понял, что это был «не наш потолок».
Это была не наша квартира, не наша кровать, не наша постель, вообще все было не наше. Я имею ввиду – не наше с Аней, моей женой.
Пугающая и вместе с тем какая-то дерзновенная, хулиганская мысль пронзила меня:
я изменил жене.
Эта женщина… голос которой я не узнаю (я хотел себе признаться, что это не Анин голос, но не смог), квартира, обстановка… и то… что я ничего не помню… почти ничего.
Или помню?
Я приподнялся на локте, разглядывая окружающую обстановку. Даже если и… да, то у кого я мог быть? Кто-то из издательства? Но я не водил там ни с кем столь близкие отношения. Кто-то из прошлой жизни, случайно встреченный, вернее, встреченная на улице? Но я редко хожу по улицам в поисках приключений. Точнее – никогда.
Убранство квартиры выглядело как-то странно, слишком странно даже на мой весьма смелый вкус. Я даже подумал, что женщина, обставляющая свою квартиру в таком стиле – вероятно или сошла с ума, или…
Я не успел закончить свою мысль, потому что произошло два события.
Во-первых, меня снова качнуло. В голове помутилось, но не успел я слова сказать, как золотая штора в довольно узком дверном проходе отодвинулась и в комнату впорхнула женщина.
Она была непозволительно роскошна. В розовом пеньюаре, с идеальной прической и макияжем. Похожие я видел у супермоделей в журналах вроде «Vogue» или «Elle».
Это была не Аня.
Я закрыл глаза. Постарался собраться с мыслями, но как только я это сделал, чернота внутри начала вращаться – сначала медленно, потом все ускоряясь, и, наконец – безумный ее пляс стал нестерпимым, к горлу подкатил ком, и я едва сдержался, чтобы не перекинутся через кровать и не вывалить содержимое желудка на пол.
ЧТО ТУТ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ТВОРИТСЯ?
Увидев мое выражение лица, женщина слегка зарделась. Очевидно, ее эффектное появление не просто сшибло меня с ног. Я буквально остолбенел.
Просунув руку под одеяло, я вдруг обнаружил, что лежу совершенно голый и это, пожалуй, смутило меня еще сильнее.
– Мда… – сказал я, тараща на нее глаза. – Да уж…
Я повернул голову направо, чтобы отыскать свое белье – хотя бы белье, мне не хотелось выглядеть совершенным идиотом перед незнакомой женщиной. Потому что, честно говоря, не мог вспомнить – в каких мы отношениях, в смысле – насколько близких. Сам факт того, что я лежу голый в чужой постели еще ни о чем не говорил – это я знал точно.
– Ну как? – медленно произнесла она, довольная произведенным эффектом. – Тебе нравится, котик?
«Котик?»
Кажется, мой вид заставил ее почувствовать себя неудобно – она вдруг взмахнула руками, на левом пальце сверкнул перстень с большим красным камнем и повернулась. Мой взгляд последовал за ней.
И тут я увидел то, что заставило меня не то, что похолодеть, – я буквально застыл, ощущая, как от ужаса немеет кожа на затылке и острые стальные когти скребут по предплечьям, медленно подбираясь к горлу.
Там, куда она обернулась, располагался большой раздвижной шкаф с зеркальными дверцами. Ее игривая улыбка сползла с лица, когда она увидела мое отражение.
– Что-то не так? – тихо спросила она.
Я исступленно пялился в зеркало, пытаясь прогнать наваждение, но это было невозможно.
Оттуда, из покачивающейся бездны на меня смотрел абсолютно незнакомый мужчина, довольно молодой и подтянутый, похожий больше не плейбоя, чем на писателя, перешагнувшего пятый десяток. Короткая модная стрижка светлых волос, в меру накачанные мышцы рук и… татуировка дракона, обвивающего руку и плечо.
– Что… это? – прошептал я. – Господи, что это?
Женщина испуганно переводила взгляд с зеркала на меня и обратно и, казалось, не знала, что сказать.
– Марат, что с тобой? Ты меня пугаешь! – ее голос слегка дрожал.
Я тряхнул головой и резко запахнув тонкое одеяло вокруг талии, вскочил с кровати.
Почему-то мне удалось сделать это с какой-то необычайной легкостью и грацией.
– Где… Где моя одежда?! – рявкнул я, поворачиваясь вокруг и пытаясь отыскать свои штаны. – И… и кто вы вообще такая? Я вас не знаю!
Женщина едва заметно улыбнулась.
– Марат… вчера ты заявлял, что следующие две недели не будешь одевать ни штаны, ни то, что под ними. Но если ты настаиваешь… – она соблазнительно повернулась и отодвинула какой-то ящик в стене.
Окончательно сбитый с толку, я уставился на ее точеную фигурку.
«Марат? Две недели?»
В глазах потемнело и мне показалось, что какая-то зловещая тень… призрак мужчины, кажется это был мужчина – заносит надо мною нож… Острое стальное лезвие на миг ослепило меня и я закричал, проваливаясь в бездну все глубже и глубже.
Тьма сгущалась и редкие искры, вспыхивающие то тут, то там, постепенно исчезли. Я остался один наедине с жуткой тишиной. Один во всей вселенной. Ни жив, ни мертв.
– Этой ад? – спросил я, впрочем, не рассчитывая на ответ.
Но ответ прозвучал. Не сразу, но я услышал его. Голос, сначала далекий, потом зазвучал громче и, наконец, сказанные слова отделились от шума, собрались в буквы и наполнились смыслом.
– Это рай, милый. Лежи, отдыхай.
– Кто ты? – спросил я. – Скажи, кто ты?
– Я? – Она рассмеялась. – Даже в таком состоянии ты не можешь не шутить. Я Жаннет, твой дракончик. Это наш первый день плавания. Приходил судовой врач и сказал, что ничего страшного, обычная акклиматизация. К тому же была небольшая качка и тебя, видимо, слегка растормошило. Он дал таблетки от морской болезни.
Кто-то погладил меня по руке.
Смутное воспоминание зашевелилось в мозгу.
Комната. Люди. Путевка. Круиз по Средиземному морю…
Что было до того? Я не помнил.
Что было потом? Я не помнил.
Что происходит сейчас?
Я не знал.
ВНИМАНИЕ! Я принял решение о том, что "Путевка в рай" будет печататься целиком и полностью на ЯНДЕКС ДЗЕН. Подписывайтесь и не пропускайте!
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ!
***
