Это не значит, что А. Я. Головин неправ: он не просто заставил всерьёз относиться к не вполне убедительным доказательствам своих гипотез, но и как человек, несомненно, талантливый, не просто стремился навязать их обществу, но стремился убедить в них учёных. Правда, учёным А. Б. Головина понять было трудно. Не случайно даже те учёные, которые, казалось бы, были «с ним согласны», в беседе с ним, судя по их письмам, признавались, что «не знают и не могут представить себе, как в тончайшей и сложнейшей ткани религиозных верований допускают существование совершенно отвлечённых от жизни богов».
Подобное представление о религии свойственно не только обычным атеистам, но даже и многим верующим.
Не случайно же в новом виде религию (точнее, её наиболее злостную форму — теократию), породившую более 10 млн. религиозных фанатиков, стали называть «идеологией».[10 - Подобный вид восприятия религии сохранился и в наше время, ибо и на нынешнем этапе среди коммунистов немало тех, для кого «создать», «уважать» — всего лишь пустой звук. В их основе — обычное непонимание и нежелание понять сущность вероучения, которое может быть по-настоящему выражено лишь словами.
На уровне обыденного сознания такая интерпретация религии оправданна и вполне естественна, хотя с моральной точки зрения не совсем приемлема, поскольку позволяет перекладывать ответственность за тягу человека к религиозному экстазу и за его грехи на божество. Это, конечно, снижает ответственность человека, тем более совершившего грех, за самого себя, и предохраняет его от тяжких грехов, но зато возрастает ответственность священнослужителя, пастора, парамедика за свои действия.
Нетрудно понять, что замена понятия «религия» на понятие «религиоведение» в значительной мере облегчает и понимание религиозного фанатизма, и объяснение многих его проявлений, и, конечно же, решение многих проблем, связанных с его подавлением. Религии (будучи «разновидностями идеологии») должны определяться не так, как определено сейчас в Договоре ЮНЕСКО, а по реальным делам и поступкам верующих, тем самым утрачивая ореол таинственности и загадочности, превращаясь в науку, столь желанную для многих, но почти невыполнимую для определённого числа учёных и преподавателей высших учебных заведений.
Почему люди хотят верить?