Сегодня во всем мире педагоги отмечают свой профессиональный праздник - День учителя. И получают множество поздравлений от своих учеников. Для кого-то учитель - проводник в мир знаний. Для кого-то Педагог с большой буквы, наставник по жизни. Для кого-то учитель оставил не самый приятный, но все-таки урок в жизни. Каким бы ни был учитель, память о нем остается навсегда.
Журналисты ИА "Уральский меридиан" вспомнили своих любимых учителей и яркие истории, связанные с ними. Предлагаем вам почитать несколько разных, но любопытных историй.
НИНА ИВАНОВНА И КОЛБАСА
Учительница первая моя – Нина Ивановна Юрьева. Свердловск, начальные классы школы №102, 1985-1987 годы. Время талонов на колбасу, масло и сахар, вино и водку. Как сейчас помню, родители покупали конфеты «Курортные» и «Белочка», прятали их в шкаф с бельем, а мы с сестрой в течение месяца их «воровали». Когда берешь одну конфету, не заметно ведь, что общее количество уменьшается… Родители знали, это был естественный процесс регулирования поедания конфет…Но вернемся к Нине Ивановне. Обо**аться в первом классе прямо на уроке – весьма нередкое явление. Но однажды это случилось и со мной.
Есть в стране было нечего, в школе кормили скудно, кухарки-несуны тащили домой самое вкусное и жирное, а нам доставались жалкие бульоны и хлебные котлеты. Как сейчас помню. Когда все произошло, Нина Ивановна осторожно вывела меня из класса, вручила портфель и отправила домой со словами: «Привет бабушке». Бабушка в моей жизни и жизни Нины Ивановны имела центральное значение. Бабушка работала в продуктовом магазине. Она была мафиози на районе, потому что все талоны на колбасу проходили через нее. Нина Ивановна, интеллигентный до седины учитель, очень любила мою бабушку. И колбасу – за 2.20, 2.70 – и особенно за 4.20 – ветчину, настоящую, не то, что сейчас. Благодаря колбасе, Нина Ивановна в классе всем детям внушала, что меня нужно называть не «очкарик», а «профессор».
В третьем классе «профессор» первым вступил в пионерию. Возможно, колбаса и сыграла роль, но мальчик был на самом деле умный и талантливый. Нина Ивановна не просто учила нас, но и постоянно таскала в походы. Уктусские горы в 1987 году казались мне Эверестом, каменные палатки на Шарташе – Ленскими столбами. Спустя много лет, забравшись на Конжак или какой-нибудь алтайский четырехтысячник, я всегда вспоминал Нину Ивановну. Тогда, в безумных восьмидесятых, она была уже немолодая, но бойкая и энергичная. Любовь к путешествиям – от нее. И к колбасе, конечно…
Сергей Стуков
МОНОЛОГ КАТЕРИНЫ НА ГЕОМЕТРИИ
Сложно вспомнить фамилию учителя, но звали педагога 75-ого лицея в Нижнем Тагиле Ирина Сергеевна. Для меня, тогда ученицы 10 класса, она преподавала геометрию. Я училась в колледже на филфаке и мягко говоря, то был не мой самый любимый предмет. Даже сейчас я затрудняюсь ответить на вопрос: «Можно ли провести параллельные плоскости через две скрещивающиеся прямые?» Однако моя фамилия Быкова способствовала тому, чтобы меня спрашивали чаще, чем других гуманитариев.
Если не ошибаюсь, это был понедельник. Воскресным вечером я учила монолог Катерины из «Грозы». У нас должно было быть целое представление с педагогами из Пединститута, такой, знаете, смотр талантов. Мне казалось, что у меня получается прям гениально, лучше всех. К утру я отлично все помнила: «Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и всё поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы, и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся».
Одно я не учла: до литературы была геометрия, где мне тоже бы стоило подучить кое-что. В принципе, с первой минуты я вспомнила, что Ирина Сергеевна меня даже предупредила: «Смотрите Быкова, в следующий раз спрошу вас!» Это как раз было следующим разом. Вызвали меня к доске, а у меня полный провал в голове. На какой-то момент я вообще забыла, что сейчас геометрия.
В итоге, даже не знаю, почему, но я начала свой монолог, как вы догадались, по «Грозе» Островского: «Отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь».
Учитель дослушала меня до конца, вздохнула и сказала: «Два, Быкова. Даже будущим актрисам надо знать свойства скрещивающихся прямых». Когда я уже сидела за партой она добавила: «Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь?». Повторив часть монолога Катерины, я думаю, она мне дала понять, что она знает геометрию на «отлично», но и литературу на забывает. Отличницей в этой науке я не стала. Но мне настолько было стыдно. Я одна из всего филфака пошла на защиту проекта по геометрии. Заняла второе место с докладом о «Параллельных плоскостях». Грамоту и приз – вазу – отдала Ирине Сергеевне. Если вы сейчас это читаете, то я вам очень благодарна за такой урок. Из Тагила я уехала давно, и лично давно уже вас не поздравляю, но, если бы могла сказала бы вам: «Большое спасибо за эти параллели!».
Катерина Быкова
КАК Я СТИХИ НА СТУЛЕ ЧИТАЛА
Мне повезло (или не повезло) учиться сразу в трех школах. После 4 класса я перешла в школу-интернат, где благодаря учительнице по русскому языку и литературе полюбила этот предмет. Хотя раньше получала по нему одни "3"… Теплых воспоминаний, связанных с Жанной Юрьевной не счесть. Благодаря ей я не только выбрала свою будущую профессию в 5 классе, но и получила большой жизненный опыт. На 9 Мая мы учили стихи к конкурсу чтецов. Я, конечно же, участвовала. Парадокс заключался в том, что я страшно боялась публики, осуждений и публичного провала, но стихи любила, видимо, намного больше.
На репетициях я прогоняла по три раза стихотворение перед своей учительницей, но каждый раз боялась выходить на сцену. На любых выступлениях я всегда смотрела в одну точку, боясь пошевелиться. Один раз Жанна Юрьевна пригласила группу старшеклассников. Мы все «прогоняли» поэтический вечер на 9 Мая. Хорошо помню, как я тушевалась, не хотела репетировать перед всеми. Кто-то хихикал, кто-то занимался своими делами, кто-то безразлично наблюдал. Я стояла красная, как рак. Для того, чтобы понимать, на сколько я боялась публичного мнения: иной раз было страшно даже выходить к доске. Жанна Юрьевна долго за мной наблюдала, в один момент она принесла стул, поставила вместе несколько столов, нах них взгромоздила этот самый стул и предложила мне туда встать.
И я встала. Я выступала до тех пор, пока, держали мой стул-импровизированную сцену. Хорошо помню фразу «Будь выше» в прямом и переносном смысле. С высоты почему-то было не так страшно читать стихи, там было совершенно не важно, что о тебе подумают другие: как ты выглядишь, как стоишь, как считаешь, на кого похожа. "Лишь бы не свалиться", - думала я вначале. Было важно сохранить спокойствие, темп, нормальную дикцию, ритм, не забыть слова и не упасть вниз, стоя на стуле. Это был вызов.
Я думала совсем о другом. Сейчас я понимаю, что это был хороший эксперимент работы над собой – уметь руководить своими эмоциями там, где это нужно, резко переключаться. На том стуле я научилась жестикулировать на выступлениях. В старших классах я не боялась сцены: была ведущей на мероприятиях, общалась со зрителями мимикой, в другой школе вела «Елку», с удовольствием читала стихи, любила выступать перед публикой. Не знаю, эта ли история так повиляла на меня, но я ее часто вспоминаю.
Гертруда Тиунова
БОЙКОТ
Учительницу, воспоминания о которой живы во мне до сих пор, зовут Нина Васильевна Кудрявцева. Она учила отстаивать свои интересы, приспосабливаться к ситуации, искать и получать выгоду. А преподавала английский. Женщина помимо школьных занятий зарабатывала написанием писем её повзрослевшим ученицам, под заказ, чтобы те удачно вышли замуж за иностранных подданных. Некоторое время ее супруг, учитель физкультуры, был директором школы. За это время в здании школы часто появлялись арендаторы разного толка - исповедники возникших из неоткуда учений, торговцы и прочие деятели 90-х. Но это - к слову. Сама история в другом.
Кудрявцева начала руководство нами в 5 классе, ей достались 32 смышленых человечка, прошедшие собеседование перед началом обучения в школе, дети с выраженными способностями к обучению. Школу заканчивали один отличник, несколько ударников и троечники, одна из девчонок на выпускном вечере была заметно беременной.
Конечно, ситуация в Полевском в 1990-е годы была сложной, работы в городе почти не было, инженеры работали в киосках или занимались другим неквалифицированным трудом. Моя мама одна из первых начала ездить в Екатеринбург, чтобы не потерять и профессиональные навыки, и возможности помочь детям устроиться после школы. Это было сложное решение, ведь терялись некоторые связи в Полевском: например, пришлось отказаться от "помощи" классному руководителю дочери продукцией деревообрабатывающего комбината, где она до этого работала. Но отец одного из моих одноклассников оставался там, поэтому для Кудрявцевой вопрос был решён: мальчик был любимцем, пользовался популярностью. А у Нины Васильевны строилась дача.
Примерно в это время и произошла следующая история.
Когда мы учились в 1-3 классе, с мальчиками дружно играли. Потом парни начали периодически меня дразнить, мне это всё больше надоедало, я не знала, как их угомонить. Учительница мне советовала просто: "Дети в Африке вообще голодают". И я начинала грустить о негритятах, забыв о своих сложностях. В один из дней начавшегося учебного года, мои сверстники-подростки ударились в шалости сильнее обычного: часть травили, дразнили, другие молча наблюдали. Помимо словесных нападок перед последним уроком кто-то особо старательный подменил мой стул на сломанный, я упала и стукнула копчик. Вечером рассказала об этом маме, которая обратилась с заявлением к директору школы (тот уже сменился).
Мальчиков вызвали на беседу, заставили передо мной извиниться. Казалось бы, конфликт исчерпан. Но нет! Тут началось что-то невообразимое. Классный руководитель перед занятиями вывела меня перед одноклассниками и сказала - не общайтесь с ней, даже не смотрите в её сторону. Так был дан старт бойкоту. Представьте, что это значит в 12-летнем возрасте? Когда однокашники молча выходили после того урока, только одна из девушек посмотрела мне в глаза, сочувственно, Лена Савватеева. А мальчики потом писали заявление на меня, ну, не хотели со мной больше играть. И угрожали скинуть из окна...Но это тоже не самое интересное. Поведение учительницы мне тогда уже казалось странным. Почему-то вдруг был ею фактически организован бойкот, кроме того, она буквально уливалась слезами и перед другими учащимися школы, которые из уст в уста передавали - "обидела учительницу". Зачем? Для чего Нине Васильевне это потребовалось?
Ответ на этот вопрос нашёлся через несколько лет. Со слов учителей, тогда Кудрявцеву хотели уволить. Это и удар по репутации, и финансовые потери - зарплата плюс поддержка родителей. Чьи интересы предпочесть учителю? Свои или 12-летней строптивицы? Ответ очевиден. И, кажется, у неё всё получилось. Она сохранила своё тёплое местечко, а так как я из класса не ушла (тогда я не видела в этом выхода - своих одноклассников я уже хорошо знала, в другой школе слухи тоже бы расползлись, и чем бы кончилось - неизвестно), Нина Васильевна назначила меня старостой класса, а дети продолжали тихую травлю вплоть до 10 класса, после которого я поступила и перевелась в СУНЦ. Правда, в последний год обучения некоторые мальчики снова пытались особо агрессивно меня донимать, я, признаюсь, пнула одного из них по причинному месту, это помогло. Решила в таком формате за себя постоять: обойтись без бюрократии.
Спустя примерно 10 лет в социальных сетях бывшая одноклассница Алёна написала мне и извинилась. И еще через три года Дима-отличник, посмотрел на жестокость уже своих детей, покаялся в прошлых грехах. Я была удивлена, но уверена до сих пор, что все мы, ребята, были игрушкой, что зачинщица всего этого - дорогой учитель английского языка. Настолько дорогой, что я до сих пор как будто расплачиваюсь.
Анна Овсянникова