Всем утра доброго, дня отменного, вечера уютного, ночи покойной, ave, salute или как вам угодно!
Нынче уже пятый выпуск нашего 365-серийного (так задумано) цикла, а потому, думаю, необходимость в преамбуле (слово, пару лет назад приобретшее одновременно зловещий и ехидный смысл) к статье отпала сама собою... Значит - вперёд!
5. 8 ОКТЯБРЯ
8 октября по юлианскому календарю - день памяти Святой Преподобной Пелагии Антиохийской. Вкратце история её такова: отличаясь в молодости красотою и ведя весьма распущенный образ жизни, Пелагия повстречала на своём пути епископа Нонна, который столь усердно молился о спасении души блудницы, что та сама пришла в храм, ужаснулась тому, как жила до этого, крестилась, отдала Нонну всё имущество и, приняв монашеский постриг, затворилась в келье. Принятая за евнуха, она так и прожила до самой кончины в покаянии и молитвах - как инок Пелагий, каковым её все считали.
8 октября 1812 года генерал-адъютант барон Винценгероде пишет Императору Александру обширнейшее донесение, полное обнадёживающих всякого русского сведений.
"...По дошедшим ко мне слухам, что неприятельский корпус оставил город Звенигород и Монастырь, лежащий близ оного, я предписал командующему Воскресенским отрядом Майору Фиглеву занять оный. Сильные партии посыланы мною для открытия Можайской дороги; я намерен предписать всем отрядам, стоящим близ сей дороги, приблизиться к оной.
Касательно же Москвы, то судя по неприятельским движениям, я полагаю, что он или потянулся против большой нашей армии по калужской дороге, или намеревается отступить к Смоленску; по рассказам же пленных основательно нельзя ничего заключить.
Известно мне, что в Москве остался сильный гарнизон; а что прочие войска выступили из Москвы вчерашнего числа.
Больных же и раненых отправляют по Можайской дороге. Кремль, острог и некоторые еще места ими укреплены и имеют в себе особенные гарнизоны..."
Великий исход армии Наполеона, уже упоминавшийся в статье от 5 октября, начался...
8 октября 1823 года старый знакомый "Русскаго Резонёра" Филипп Филиппович Вигель, пребывающий о ту пору по служебным делам в Кишинёве, пишет перебравшемуся в Одессу под начало М.С.Воронцова Пушкину письмо, практически полностью подтверждающее искренность его отношения к поэту, описанного им в собственных "Записках". Да, вот так бывает: ядовитый, желчный Вигель, не обошедший своим сарказмом, кажется, никого ни из круга своего общения, ни даже заочно, на самом деле ценил и любил Пушкина, с которым весьма близко сошёлся в том же Кишинёве! Убедитесь...
Посылаю вам, любезнейший Александр Сергеевич, письмо Тургенева, более вам, чем мне, принадлежащее. Я сбирался писать с Шварцом, но скоро ли мне безграмотному, хотя и Арзамасцу, решиться писать к Поэту? того и гляди, что проврешься. Прочитав Тургенева послание, вы увидите, что вы по прежнему чадо избранное Арзамаса, сердитесь, браните ваших восприемников, они всегда осуждены вас любить. — Скажите, мой милый безбожник, как вы могли несколько лет выжить в Кишеневе? хотя за ваше неверие и должны вы были от бога быть наказаны, но не так много. Что касается до меня, я скажу тоже: хотя мои грехи или лучше сказать мой грех велик, но не столько, чтобы судьба определила мне местопребыванием помойную эту яму. — Письмо сие доставит вам г. Рено, который торопит меня кончить его, ибо торопится в Одессу, и я очень желание сие понимаю. — Напишите ко мне несколько строчек, вы тем большое мне сделаете удовольствие, а естьли в них возвестите намерение сюда приехать, то сделаете меня счастливым. Обнимаю вас весь ваш Вигель.
Кстати, интересный факт: офицер Алексеев, за распространение главы из "Андрея Шенье" со сделанной к ней крамольной припиской "На 14 декабря" первоначально приговорённый к смертной казни, а после сосланный на Кавказ, приходился Вигелю... племянником. Так интересно и причудливо переплела судьба пути этих абсолютно разных людей.
8 октября 1827 года в ходе морского сражения в Наваринской бухте Ионического моря силами союзного флота России, Англии и Франции было нанесено сокрушительное поражение турецко-египетскому флоту. В течение четырёх часов последний был уничтожен полностью, потери турков составили более 60 судов, убитыми и утонувшими не менее 7 тысяч человек, союзники же не потеряли ни единого корабля. Русским флагманом "Азов" командовал капитан I ранга М. П. Лазарев, произведённый за свой подвиг в контр-адмиралы.
К чести капитана Лазарева я должен всеподданнейше присовокупить, что строгая дисциплина, ежедневные учения по пушкам и порядок, в коем служители всегда содержались, были причиной, и чему я совершенно обязан, что корабль «Азов» действовал с таким успехом в поражении и истреблении неприятеля. Он сильным своим огнем потопил 2 огромных фрегата и корвет, сбил 80-пушечный корабль, который бросило на мель и напоследок был взорван, истребил двухдечный фрегат, на коем главнокомандующий турецкого флота Тахир-паша имел свой флаг и который на другой день сгорел, имев, по признанию самого паши, из 600 человек своей команды до 500 убитых и раненых»
Так докладывал о ходе сражения контр-адмирал Гейден в рапорте Императору Николаю. Добавлю, что вместе с Лазаревым на "Азове служили офицеры с очень знакомыми фамилиями, по прошествии немногим более четверти века составившие славу обороны Севастополя и всей Крымской кампании: лейтенант Нахимов, мичман Корнилов и гардемарин Истомин. Адмирал Лазарев скончается в 1851 году в Вене от онкологического заболевания. Адмирал Нахимов получит смертельное ранение в голову на Малаховом кургане 28 июня 1855 года. Адмирал Корнилов скончается от смертельных ранений на том же Малаховом кургане 5 октября 1854 года. Адмиралу Истомину 7 марта 1855 года пушечным ядром оторвало голову, когда он следовал на... Малахов курган. Что тут скажешь?.. Вечная память героям - более ничего!
8 октября 1833 года Пушкин пишет из Болдино Наталье Николаевне... Здесь очень много о деньгах, в которых у него постоянная нужда... Впрочем, почитайте сами - всё сплошь "деньги", "без денег", "30 тысяч", "долги", различные суммы и... снова "деньги":
"Мой ангел, сейчас получаю от тебя вдруг два письма, первые после симбирского. Как они дошли до меня, не понимаю: ты пишешь в Нижегородскую губернию, в село Абрамово, оттуда etc. A об уезде ни словечка. Не забудь прибавлять в Арзамасском уезде; а то чего доброго, в Нижегородской губернии может быть и не одно село Абрамово; так, как не одно село Болдино. Две вещи меня беспокоят: то, что я оставил тебя без денег, а может быть и брюхатою. Воображаю твои хлопоты и твою досаду. Слава богу, что ты здорова, что Машка и Сашка живы и что ты, хоть и дорого, но дом наняла. Не стращай меня, женка, не говори, что ты искокетничалась; я приеду к тебе, ничего не успев написать — и без денег сядем на мель. Ты лучше оставь уж меня в покое, а я буду работать и спешить. Вот уж неделю, как я в Болдине, привожу в порядок мои записки о Пугачеве, а стихи пока еще спят. Коли царь позволит мне Записки, то у нас будет тысяч 30 чистых денег. Заплотим половину долгов и заживем припеваючи. Очень благодарю за новости и за сплетни. Коли увидишь Жуковского, поцелуй его за меня и поздравь с возвращением и звездою; каково его здоровье? напиши. Карамзиным и Мещерским мой сердечный поклон... Не кокетничай с Соболевским и не сердись на Нащокина; слава богу, что он прислал 1500 р. — а о 180 не жалей; плюнь, да и только. Что такое 50 р., присланных тебе моим отцом? уж не проценты ли 550, которых он мне должен? Чего доброго? Здесь мне очень советуют взять на себя наследство Василья Львовича; и мне хочется, но для этого нужны, во-первых, деньги, а во-вторых, свободное время; а у меня ни того, ни другого..."
Для непосвящённых - какая-то даже чрезмерная меркантильность, идефикс. Но давайте вспомним - какова была сумма долга на момент смерти поэта, полностью оплаченная Государем? 92 тысячи - долги частные, в том числе и карточные, и 43 тысячи - долг казне, также было очищено от долгов имение. Едва ли мы можем себе представить - каково приходилось Пушкину - жить и пытаться писать под тяжестью всё растущих сумм?.. Эта - предпоследняя - поездка в Болдино выдалась столь же богатой на вдохновение, как и предыдущая - 1830 года. Были написаны «Медный всадник», «Анджело», «Сказка о рыбаке и рыбке», «Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях», «Пиковая дама» и закончена «История Пугачёва». Поездка "за вдохновением" осенью года следующего даст лишь "Сказку о золотом петушке"...
Нуждается в деньгах и Ф.М.Достоевский. Приведу часть любопытнейшего его письма брату М.М.Достоевскому от 8 октября 1845 года. Оно тем интереснее, что в нём присутствует и Н.А.Некрасов в качестве издателя - со всеми "нюансами" организаторской деятельности, многократно упоминаемыми собратьями-литераторами в первой половине столетия... В дальнейшем Некрасов поступал с коллегами более дальновидно, а зачастую - и вовсе благородно, иной раз принимая издержки редакции на свой счёт.
"Любезнейший брат,
До сих пор не было у меня ни времени, ни расположения духа уведомить тебя о чем-нибудь до меня касающемся. Так всё было скверно и гадко, что самому тошно было глядеть на свет Божий. Во-первых, дражайший, единственный друг мой, всё это время я был без копейки и жил на кредит, что весьма скверно. Во-вторых, было вообще как-то грустно, так что поневоле опадаешь духом, не заботишься о себе и становишься не безмозгло равнодушным, но, что хуже этого, переходишь за предел и бесишься и злишься до крайности. В начале этого месяца явился Некрасов, отдал мне часть долга, а другую получаю на днях. Нужно тебе знать, что Белинский недели две тому назад прочел мне полное наставление, каким образом можно ужиться в нашем литературном мире, и в заключение объявил мне, что я непременно должен, ради спасения души своей, требовать за мой печатный лист не менее 200 р. ассигнациями. Таким образом мой Голядкин пойдет по крайней мере в 1500 рублях ассигнациями. Терзаемый угрызениями совести, Некрасов забежал вперед зайцем и к 15 генварю обещал мне 100 руб. серебром за купленный им у меня роман «Бедные люди». Ибо сам чистосердечно сознался, что 150 р. серебром плата не христианская. И посему 100 р. серебром набавляет мне сверх из раскаяния. Всё это покамест хорошо. Но вот что скверно. Что еще ровнешенько ничего не слыхать из цензуры насчет «Бедных людей». Такой невинный роман таскают, таскают, и я не знаю, чем они кончат. Ну как запретят? Исчеркают сверху донизу? Беда, да и только, просто беда, а Некрасов поговаривает, что не успеет издать альманаха, а уж истратил на него 4000 руб. ассигнациями... Некрасов — аферист от природы, иначе он не мог бы и существовать, он так с тем и родился — и посему в день же приезда своего, у меня вечером, подал проект летучему маленькому альманаху, который будет созидаться посильно всем литературным народом, но главными его редакторами будем я, Григорович и Некрасов. Последний берет издержки на свой счет."
8 октября 1852 года служивший на Кавказе прапорщик граф Лев Толстой сделает в своём дневнике следующую запись:
"Был весь день до вечера в странном положении непреодолимой апатии: ни читать - ни писать. Читал какую-то дрянь, потом написал 1 /2 листа. Надо навсегда отбросить мысль писать без поправок. Три, четыре раза - это еще мало. Вчера посылал Ванюшку в казармы за грубость. Я больше, чем когда-нибудь, решился выйти в отставку; на каких бы то ни было условиях. Служба мешает двум призваниям, которые единственно я сознал в себе, особенно лучшему, благороднейшему, главному, и в том, в котором я более уверен найти успокоение и счастие. Все решится тем, представил или нет меня Бриммер. Ежели представил, то я жду писать в Петербург, и ежели нет, то я тотчас же подаю в отставку"
Меньше месяца назад у Толстого в журнале "Современник" вышла повесть "Детство", получившая одобрение сразу всех - читателей, критиков и собратьев по перу. "Я прочел вашу рукопись... Она имеет в себе настолько интереса, что я ее напечатаю” - отвечал автору Некрасов, обладавший поистине острейшим нюхом на таланты. Выйти в отставку - не вышло, несмотря на то, что лишь несколько месяцев назад Толстой ездил в Пятигорск - лечить ревматизм. Отставка случится только через два года - после Севастополя и рассказов, вызвавших интерес даже у Императора Александра. Судьба сама распорядилась - как было лучше: и для России, и для самого Толстого, ибо для любого писателя опыт - багаж бесценный.
8 октября 1860 года из Женевы 84-летней матери своей, Екатерине Львовне, урождённой Толстой, пишет любящий сын Фёдор Иванович Тютчев:
"Как бы охотно, маминька, вместо этого письма я послал бы самого себя к вам по почте и как бы охотно променял я ландшафт, что у вас теперь перед глазами, на вид Старого Пимена… Да сохранит вас Господь и помилует и доставит нам обоим утешение свидеться, тотчас по возвращении моем в Россию. Насчет же моего здоровья не беспокойтесь, прошу вас. Все мои лечения идут своим порядком, и при теперешней превосходной погоде, я убежден, что они принесут мне много пользы. – Здесь мне удалось напасть на доктора, очень опытного и искусного и который, кажется, вполне понял, что́ мне надобно, так что я имею право надеяться, что моя поездка и пребывание за границею не пропадут даром и что будущею зимою мне будет гораздо лучше и легче. Только бы вы с вашей стороны могли мне дать такие же добрые вести о вашем здоровье, как я о своем… Если теперь жена моя с вами, обнимите ее за меня… также и Marie. В конце этого месяца, или много, много в начале того, надеюсь увидеться и с ними, и с вами. Дай-то Бог!.. Поручаю всех нас Его милосердию и от полноты души обнимаю вас и целую ваши ручки"
Обращает на себя внимание и трогательное перо Тютчева, и какая-то "стариковскость" - совершенно в стиле гоголевских старосветских помещиков. Хотя Тютчеву здесь - всего-то без малого 57. Дружбой с ним дорожит остромысл Вяземский, недавно получен чин действительного статского советника (IV класс по Табели о рангах), он на хорошем счету у начальства, его ценят, впереди - пост председателя Комитета иностранной цензуры и производство в тайные советники, у него огромная семья... Но что за тонкая, звенящая нота в этих строках? Может быть, предчувствие неминуемого ухода? И уже не так много осталось... всего 12 лет! Тютчев скончается в 69 от последствий приключившегося удара, хотя и предупреждали его: "первые звоночки" уже были - и зрение стало ухудшаться, и рука левая почти отказала, и мигрени разыгрывались нешуточные... Но - давайте признаемся: "русский поэт" и "под 70" - понятия у нас практически разнополярные.
...Рискуя утомить и без того слишком терпеливого читателя, я, пожалуй, перескочу сразу на 35 лет, чтобы завершить наш сегодняшний, изрядно подзатянувшийся день вполне себе традиционно: ведь я выбрал "завершающим" каждую статью цикла корреспондентом самого Николая Александровича Романова. 1895-й, уже без малого год как почил в бозе Император Александр Александрович... Верно, хлопот - без меры? Ну... почти!
"8-го октября. Воскресенье.
Погода была пакостная, лил дождь и дул сильный ветер. Поехал с Эллой к обедне. Завтракали у себя со всем наличным семейством в Царском — всего 7 душ! Немного погулял, как и утром. Зато долго читал для своего удовольствия. Обедали втроем с д. Павлом, Элла не пришла, так как у нее болела голова"
Ну что тут скажешь? Пожалуй, иначе, чем герой знаменитого мультфильма "Падал прошлогодний снег" и не выразиться: "Кто тут в цари крайний?" И погода пакостная, и погулял дважды, и к обедне съездил, и долго читал, а после ещё и пообедал... Вот только знать бы заранее - чем такое монаршее благодушное звездодуйство закончиться может?
И - традиционно - финалим день 8 октября стихотворением, тогда же и написанным. Сегодня у нас - мудро-сумрачный 62-летний скептик Афанасий Фет, видящий в осени лишь бесперспективную увядающую красоту, датировка - 1883 год. Вас же, дорогие читатели, призываю не следовать его примеру и наслаждаться каждым прожитым днём внесезонно.
Как грустны сумрачные дни
Беззвучной осени и хладной!
Какой истомой безотрадной
К нам в душу просятся они!
Но есть и дни, когда в крови
Золотолиственных уборов
Горящих осень ищет взоров
И знойных прихотей любви.
Молчит стыдливая печаль,
Лишь вызывающее слышно,
И, замирающей так пышно,
Ей ничего уже не жаль
С признательностью за прочтение, не вздумайте болеть и, как говаривал один бывший юрисконсульт, «держитесь там», искренне Ваш – Русскiй РезонёрЪ
ВСЕ СТАТЬИ ЦИКЛА "И был вечер, и было утро..." Один день из жизни Российской Империи XIX века"
************************** 23 сентября
************************** 27 сентября
************************** 29 сентября
************************** 5 октября
"Русскiй ГеродотЪ" - гид по историческим циклам канала "Русскiй РезонёрЪ"