КАТЯ: Я, на самом деле, немножко запуталась, мне нужна ваша помощь.
Д.ЗИЦЕР: Попробуем вместе распутаться.
КАТЯ: Да. Сыну 7 лет, и мы перевели его в новую школу сейчас. У них, оказывается, следующая система карточек, есть зеленые карточки за то, что ты что-то хорошо сделал, тебе дают, ну, что-то дополнительное интересное. Есть оранжевая карточка, что типа мы за тобой наблюдаем, очки. Есть красная карточка, это за любое физическое какое-то, ну, в кавычках насилие, сразу же дается красная карточка.
И буквально на второй неделе учитель увидел, как ребята приходили, ну, два раза входили в класс, и мой сын ущипнул одного из мальчиков. За что ему прилетела сразу же красная карточка. Но чего мы не знали, их всех, у них по блокам, ну, там до перемены у них там блок по два часа и потом маленькие переменки. И их отсаживают за красную карточку в другое, ну, какое-то общее рабочее пространство. То есть они не в классе с другими детьми существуют. И до следующей перемены.
Ты сделал это за пять минут до перемены, будешь пять минут сидеть, сделал ты это в начале блока, будешь два часа сидеть. И он там один сидит, ну, там кто-то еще есть, наверное, из взрослых, какие-то учителя, но к нему никто не подходит. Ему дают задания какие-то, и он там сидит, по идее должен один сидеть и эти задания делать.
Когда я это узнала, меня немножко как-то очень сильно покоробила эта информация. Но почему я немножко запуталась, как я сказала, потому что я потом поговорила с сыном, говорю – ну, и как тебе, вот как ты себя чувствовал, когда тебя отсадили? Он говорит – вообще прекрасно, говорит, сидел один, никто его не трогал.
Д.ЗИЦЕР: Да отлично.
КАТЯ: Делал, что хотел, вообще замечательно. Я говорю – а по карточкам? Он говорит – мам, это какой-то странный футбол, я его не понимаю с этими карточками. С учителем у нас не было возможности обговорить это детально, потому что у нас очень такая была встреча, ну, по другим поводам организационным. Но когда я ее так спросила, а вот, в чем идея отсаживания, она мне, честно говоря, толком не смогла ответить. Она сказала – ну, вот типа у нас в школе такие правила.
Вот на следующей неделе я все-таки хочу добиться нормального ответа, пойти к ней, поговорить нормально уже, отдельную встречу сделать. И мне интересно ваше мнение, как вообще, то есть все вроде вокруг для них все совершенно нормально, получается, я одна немножко рефлексирую по этому поводу.
Д.ЗИЦЕР: Слушайте, я скажу, какое у меня мнение. Во-первых, я очень благодарен вам за этот звонок, потому что это, знаете, что доказывает, это доказывает тезис, который я предлагал много-много раз в разных странах разным слушателям и разной публике. Что вообще-то проблемы в образовании более-менее везде одинаковые удивительным образом. Вот удивительным образом. Нет, я серьезно так говорю. Действительно, ну, образование чуть более открыто, не знаю, скажем, в Западной Европе. А иногда, когда мы смотрим и сравниваем, я не знаю, какую-нибудь общественную школу в Европе или Америке и какую-то конкретную школу в России, нет, я бы сказал, что и здесь может быть супер продвинутое что-то по сравнению с чем-то другим.
КАТЯ: Это правда.
Д.ЗИЦЕР: Мы более-менее находимся на одной линии, это очень-очень странно, ну, вот на одной средней такой. Я, знаете, вчера, ну, давайте мы с вами потрепимся, раз уж у меня есть возможность поболтать с представительницей моего любимого города.
КАТЯ: С удовольствием.
Д.ЗИЦЕР: Вчера в Instagram, я подписан на одного просто очень-очень интересного преподавателя английского языка, который живет в Петербурге, и вот он пишет, например, про телесные наказания в Англии, которых сейчас, естественно, официально нет, ну, нет уже давно, потому что в Англии была очень консервативная система.
И он пишет о том, что на его взгляд, на самом деле, в сердцах многих преподавателей особенно старшего поколения живет такое, знаете, глубокое сожаление на тему того, что этого нет. И нет-нет, да это и прорывается. Не в том, что кто-то кого-то стукнет по затылку, это, конечно, уголовное преступление, это понятно, но прорывается в отношении, в словах и так далее. Так что в этом смысле мы все в одной лодке, я абсолютно в этом уверен.
Теперь, по сути. По сути, я думаю вот, что. По сути, мне кажется, жаль общаться с детьми при помощи карточек, вот жаль. Я объясню, что я имею в виду. Это, знаете, вот я, ну, это такой термин я иногда использую, это срезание углов. Значит, что это значит? Мы не хотим никакого насилия. Для того чтобы не было никакого насилия, мы исключаем любой физический контакт, пока все в порядке, я не против.
Но дальше мы говорим – окей, вместо того, чтобы сказать человеку это человеческим языком, извините за тавтологию, мы вводим систему карточек. Дескать, по-человечески он не понимает, а красная карточка, как на футболе тот самом, который упомянул ваш сын, молодец большой, между прочим, мы, значит, ее ввели и все, и с судьей спорить нельзя, если мы продолжаем дальше футбольные аналогии.
Слушайте, мне кажется, это очень странно. Я верю, хочу верить, во всяком случае, что преподаватели в школе, в которую ходит ваш сын, не хотят плохого. Более того, за этой системой карточек, я надеюсь, не кроется никакая система насилия. Но, с другой стороны, если они хотят, чтобы дети понимали человеческий язык и хотят быть в контакте с детьми, ну, что, ваш сын не поймет, если училка скажет ему – слушай, дружище, ну, не делай этого больше, очевидно, что смысла в этом нет или, я не знаю, какие-то другие слова.
КАТЯ: Так в том-то и дело. Во-первых, она-то его видела четыре раза в жизни до этого. И, тем более что произошло во дворе, она не в курсе была. То есть тоже был финальный выход моего сына, грубо говоря.
Д.ЗИЦЕР: Да, но даже, если, знаете, что я вам скажу, Кать, даже, если во дворе что-то произошло, все равно не очень хорошо, если кто-то кого-то щипает, оставьте. Возможно, до этого кто-то ущипнул его, не важно. Но эта ситуация требует разговора. Возможно, вы правы, возможно, эта ситуация требует разговора со всеми. А чем еще вообще заниматься учительнице первых классов во всем мире, в любой стране, хоть в Голландии, хоть в России, хоть в Китае?
КАТЯ: Они говорят, что потом мы обсуждаем ситуацию, как бы можно было поступить по-другому, как вот, что ты сделал неправильно и так далее. Все, согласна со всем вообще, все супер. Но вот эта часть, где его отсаживают на два часа, исключая из класса…
Д.ЗИЦЕР: Я согласен с вами. Но эта часть, подождите, эта часть начинается с карточки, поэтому и я с карточки начал. Эта часть начинается с того, на мой взгляд, что мы не разговариваем, а мы моментально выбрасываем, ну, оценку, если хотите, это даже больше, чем оценка – хорошо, средне, плохо. Ну, это такая какая-то, какой-то светофор. При том, что мы понимаем, что жизнь устроена намного сложнее, намного.
И, действительно, разговор о том, как я могу себя повести, если меня обидели, если мне неприятно, это разговор важнейший, ну, так, а чего же не провести этот разговор, да и все? Потому что, еще раз, ну, это как бы я немножко готовлю вас к диалогу с учительницей. Потому что в противном случае…
КАТЯ: Пожалуйста, я, поэтому вникаю.
Д.ЗИЦЕР: Ну, да, да, потому что в противном случае, не возникнет ли у него и у других детей такой идеи, что, а меня наказывают тем, что учительница лишает меня своего внимания или общения с другими детьми. Ну, зачем? Это же наказание. А цель у нас другая в 7 лет. Цель у нас, чтобы человек научился коммуникативным всяким способам взаимодействия. Вот, про что бы я говорил.
КАТЯ: Самое интересное, когда я спросила у сына, наверное, как-то с этим мальчиком, которого он ущипнул…
Д.ЗИЦЕР: Все, Кать, не успеваем, не успеваем. Но, поскольку вы издалека, подождите полторы минутки рекламы и скажете то, что хотели.
Катя, давайте, ваша реплика.
КАТЯ: Да, спасибо. Нет, я просто еще хочу спросить про сына, потому что выводы, которые он сделал из всей этой истории, когда я ему сказала, что надо, наверное, поговорить с мальчиком, с которым произошел конфликт, он меня задирал, задирал, я не выдержал и ущипнул. Я говорю – слушай, ну, надо поговорить. Причем он понимает, что, да, плохо сделал. Надо поговорить. Он – ага, и опять красную карточку получить? Нет, спасибо. Все, он отказывается вообще…
Д.ЗИЦЕР: Ну, это правда. Слушайте, мне кажется, что, может, надо поговорить, может, не надо поговорить, нет, вероятно, надо поговорить. Но я бы на вашем месте сначала поговорил с учительницей и понял правила игры. Интуитивно ваш сын, мне кажется, угадывает, что что-то может произойти не то.
Ну, поэтому, если не поговорили уже, если это было неделю назад, еще два дня это подождет. Так что я согласен с тем, что надо говорить с учительницей, в первую очередь, чтобы понять, что имеется в виду. Слушайте, может, она волновалась, может, она совершила ошибку, может, они вообще-то поступают иначе, а, может, они поступают так, и вы поспорите. Есть много вариантов развития событий.
КАТЯ: Ну, как они мне сказали, что это у них стандартная практика по школе.
Д.ЗИЦЕР: Ну, стандартная практика, идите в другую школу. Слушайте, я в Амстердаме сам знаю несколько, между прочим, но не скажу, естественно. Ну, ничего не поделаешь.
КАТЯ: Конечно. Жаль. Хорошо, большое спасибо.
Д.ЗИЦЕР: Я желаю вам удачи, всего хорошего. Не трудная ситуация, но, конечно, надо разговаривать. Всего вам доброго, до свидания.