Я уже не помню, как я попал в эту тьмутаракань. Должно быть, я путешествовал по заброшенным деревням, в поисках чего-то необычного для своего блога. Больше у меня нет объяснений. В общем, меня угораздило. И как я сейчас понимаю, по самое «не хочу».
В деревне жилых домов пять или шесть и все они на почтительном расстоянии друг от друга. Улицы все заросшие травой и хаотичной порослью рядом стоящих деревьев. И развалюхи, развалюхи, развалюхи…. И вдруг библиотека. Сельская библиотека. Одноэтажный большой дом, обитый доской, окна решёткой, навес теремком, над входом в который прибита дощечка с выцветшим названием заведения: «Сельская библиотека». Хм! Дверь скрипнула, и я очутился в слабо освещённых сенях. На лавке ведро воды и алюминиевая кружка. На стене под стеклом портреты писателей Крылова, Пушкина и ещё кого-то. Запах застаревшей древесины и чего-то несъедобного, что раньше, очевидно, было съедобным. Где-то на чердаке скрипнула и захлопнулась форточка. Шлёп! А дальше – гробовая тишина. Я не стал испытывать судьбу и открыл дверь вовнутрь. Передо мной стоял стол, за которым сидела девушка, по всей видимости, библиотекарша, а за ней - полки с книгами.
- Здрасте, - сказал я, – а вот и мы.
Девушка улыбнулась и… промолчала. И тут я её рассмотрел. Это было что-то неожиданное.
Во-первых, она была не просто красива. Она была пугающе красива. Она пронизывала своей красотой насквозь. Я это почувствовал от кончиков пальцев до щиколоток своих ног. Сказать по правде я затрепетал и ляпнул что пришло… нет, не на ум (он чудесно исчез), а что слетело с языка.
- Боюсь я не первый, кто влюбляется в вас с первого взгляда в этом очаге культуры. Меня зовут Слава, а вас?
Девушка многозначительно молчала и своим взглядом давала понять, что мой вопрос по-детски наивен.
- Да, ваше молчание намного лучше моего неуклюжего лепета, но скажите, хотя бы… могу ли я у вас взять что-нибудь почитать?
Девушка пододвинула ко мне книжку, которая лежала у неё на столе. Это был «Демон» Лермонтова. Я осторожно взял её в руки, не отрывая от прекрасной феи глаз.
- И всё же, как вас зовут?
- Аграт.
- Аг… - меня охватила дрожь. – Но вы всё равно прекрасны… вы восхитительны… вы….
- Ты тоже ничего. Пойдём со мной у меня есть чем тебя угостить, - перебила меня Аграт.
Её голос был особенный, грудной и манящий. Ему невозможно было не повиноваться. Он как пастушья флейта звал своего ягнёнка побегать и попрыгать на солнечной лужайке, заставляя забыть все страхи, тревоги и опасения. И я заблеял, то есть сказал:
- Да, Аграт, конечно пойдём, я готов, а куда идти?
Она опять улыбнулась и кивком головы показала на дверь в другую комнату. Я сразу же без лишних разговоров направился туда. Комната была оснащена большой кроватью и трюмо. Большое зеркало глядело на белое одеяло и кучу белоснежных подушек. Да, здесь было всё готово к приёму гостей.
Будь во мне хоть толика здравого смысла, я бы дал дёру, но за спиной я услышал её дыхание. Едва я повернулся, как очутился в крепких объятиях. Я потерял всякое соображение, кто я, где я, и что всё это значит. Очнулся я на кровати. Сладкая истома растеклась по всему телу. Я будто оказался в тёплой купели, выбраться из которой не представлялось возможным по причине отсутствия всякого желания это сделать. А дальше я видел в зеркало наши извивающиеся обнажённые тела, я чувствовал позывы её юной пульсирующей плоти, я тонул в водопаде её волос и в её кисельных берегах. Никогда ничего подобного со мной не происходило. У меня не было девушки моей мечты, а теперь вдруг она появилась и столько её много, что хотелось от радости источать из себя восторженные крики упоения и счастья. Мы занимались любовью, как это сейчас преподносится с экранов, с поправкой на дословный перевод с английского. Мы занимались ей страстно и целенаправленно, как люди, наконец-то дорвавшиеся до источника сексуального изобилия во всех его формах. Время остановило свой ход, неутомимо двигались только наши тела. Я ждал эмоционального взрыва, острого экстаза, чтобы разразиться сладострастным криком и выдохнуть, наконец, нетерпимо приятную жуть, терзавшую мою душу и тело. Но пик наслаждения не наступал. Аграта была чертовски изобретательна и обильна, она задавала тон, и мне приходилось быть на вторых ролях. Она, как гремучая змея, обвивалось вокруг меня, и тут же ускользала, оставляя облако томительно сладких ощущений. Она не доводила до остроты, каждый раз меняя положение своих телес и направление движений. И ах! Она наносила глубокие поцелуи в такие запретные места, что я от неожиданности обмякал и терял на мгновения рассудок. Мне казалось, что я перехватывал инициативу и овладевал её изящно-пленительными прелестями, но это только казалось. Я снова и снова оказывался повержен и распят её ласками, которые постепенно начинали приобретать агрессивный характер. Где-то вдалеке за горизонтом замаячила мысль о ненормальности происходящего. Что-то явно происходило не так в этой пустой комнате на обширно-шикарной кровати с зеркалом напротив. Чем сильнее мной овладевала такая мысль, тем навязчивей становились ласки Аграты.
Вскоре я уже не думал об экстазе, я думал о том, как мне вывернуться из щекотливого положения. В конце концов, наши утехи превратились в борьбу за сферы влияния. Она меня силой склоняла к сладострастию, а я всячески этому противился. Силы мои таяли, тогда как её только возрастали. Я понял, что эта бестия меня уморит, и у меня нет шансов. Молитва! Меня спасёт молитва! Но я не знал ни одной молитвы, тем более для данной ситуации. На ум пришла «Отче наш», но я помнил только последние строчки, которые повторяла когда-то моя бабушка, царство ей небесное и земля пухом: «Не введи в искушение. Избавь от лукавого». Вот что я начал повторять сперва тихо, а потом всё громче и громче нараспев. Наверное, силы небесные приняли мою сторону, потому что что-то включилось и моё отчаяние стало переходить в уверенность. Хватка этого суккуб ослабевала. Неожиданно Аграта превратилась в другой суккуб, в девушку невероятной красоты с русыми волосами.
Пока я соображал, она начала шептать мне удивительно нежные и ласковые слова. На мгновенье я потерял бдительность и сразу же почувствовал, как теряю силы. Они переходили в страстное желание овладеть этой новой порно звездой. Я собрался с силой и вновь обратился к молитве, переступив через самого себя. Блондинка тут же превратилась в брюнетку. «Кто ты? – спросил я, сам не зная для чего. – «Лилит». Раз от разу не легче. Да пошла ты!...
Наконец меня осенило. Я поддался наитию - резкому внутреннему порыву, продиктованному инстинктом выживания. Я соскочил с кровати и бросился к окну. Ударом ноги я вышиб раму. Стёкла рассыпались и зазвенели как тысяча ядрёных бубенчиков, и я в чём мама родила, выпрыгнул наружу. И я побежал. Но бежал недолго, машина стояла в кустах метров в десяти от сельской библиотеки. Влетел в неё, вдарил по газам и помчался по заросшей грунтовой дороге, оставляя позади ветхие постройки и дома с забитыми ставнями. По дороге мне встретилось большое опять же деревянное строение.
Над дверью красовалась надпись: «Сельский клуб». «Нет уж, дудки!» - подумал я и прибавил газку.
Роберт Бернс в переводе Юрия Князева