Исповедь не всегда была тайным делом. Первые христиане практиковали публичное исповедание. Кающийся в рубахе из грубой ткани должен измазать себя грязью. При этом ( лучше с рыданиями и воплями) напоминать себе и окружающим о своих грехах. Чем лучше получится себя уничижить, тем больше шансов, что Бог в итоге смилуется.
Дремучее невежество! По другому такое исповедание не могу назвать. Спасибо Августину, который растолковал, что не во всех грехах надо каяться публично. То, что совершено тайно, не надо исповедовать прилюдно.
Но по-настоящему тайной исповедь все равно не стала. Нам навязали уши священника, как свидетеля покаяния. Тогда возникает вопрос: кому свидетель должен подтверждать этот факт? Мне? Это глупо! Но и у Бога все хорошо со слухом и памятью. Тогда зачем все это?
Ведь согласитесь, что исповедь, это на 99% состоит из слов, которые верующие повторяют из раза в раз. Это скучно произносить и ещё невыносимей слушать. А оставшийся 1% исповедального текста, это то, что как бы именуются грехами, но совесть никак не тревожат. И что с ними делать? Просить прощение формально, без ощущения греховности? Это называется лицемерие вообще-то! Ну и умолчать тоже неправильно…
И зачем священников превратили в бачок для сливания дерьма? Сколько грязи приходится им выслушивать! И ведь все это хранится в их головах.Выслушать и забыть не получится. Информация никуда не исчезает, она просто будет хранится. Можно, конечно, не вдумываться в слова исповеди, а только делать вид. Тогда тем более весь этот процесс теряет смысл.
Видите, как все просто: если исповедуем, то Он простит.
Исповедоваться по расписанию? А что мешает избавиться от ощущения греховности сразу в тот момент, как оно появилось? А если вы так и сделали, то зачем эту уже "дохлую мышь" тащить в церковь? Далеко не каждый священник обладает умом, опытом и знаниями, чтобы эту "мышь" не оживить.
Всё эти грехи ему знакомы. Он сам их совершает каждый день. Но, слушая вас он невольно будет думать лишь о том, наложить епитимью или отпустить без наказания. Но Бог прощает в любое время и на любом месте, а не во время разрешительной молитвы в церкви.
Этот добрый совет почему-то превратили в обязаловку , в заповедь. Можно признаваться друг перед другом в проступках. Но только для того, чтобы получить поддержку и заявить о своей решимости в борьбе с грехом. Но это все уже после покаяния перед Богом, а не вместо него. И подходить к этому вопросу надо тоже мудро. Разговаривать о грехах можно только с тем, кто в состоянии выдержать услышанное. То есть хотя бы не осудить.
Давайте вспомним ветхозаветные времена. Грешник, нуждающийся в прощении, приходил в храм с животным. Священника не интересовал сам грех. Он про него ничего и не спрашивал. Все внимание было направлено только на животное. В центре внимания всегда жертва, а не то, как человек согрешил. Действительно ли животное без порока? Нет ли где изъяна? И только убедившись, что жертва на самом деле хороша, совершалось жертвоприношение.
Прощение не бывает без пролития крови. Так веками учил Бог свой народ. Потому что однажды прольется кровь Его Сына за грехи всего человечества. Сегодня не надо убивать животное, чтобы получить прощение. Иисус - наша совершенная жертва за грех.
Так что когда грех вновь врывается в жизнь, надо не собирать их в копилочку для следующего воскресенья, а расправиться с ними на месте через покаяние и благодарность за прощение.
Исповедовать надо не свои грехи, а тот факт, что:
- Иисус умер за нас.
- Его кровь смыла все наши грехи, включая вот этот, совершенный только что.
- Бог больше не имеет к нам претензий.
А кому про свои грехи рассказываете вы?