Приветствую вас, други-коты
Как дела ваши? Все ли в порядке?
Мое житье-бытье входит потихонечку в колею спокойную, но опасения за будущее светлое мое, да людей моих, все ж-таки не покидает меня окончательно.
В прошлую встречу поведал я вам о поломанном носу (или носе?) человеческом, о том как не жалея сил лечил я его, и как неблагодарною стороною повернулась ко мне кожаная за заботы мои.
Потом она раскаялась, конечно. Прощения у меня просила - вкусняшками баловала, да мятой кошачьей потчевала.
А я что ж...Я мягкий и пушистый. Простил её неразумную.
О неблагоразумии кожаных
И вот о неразумности-то людской как раз и поведу речь в статье сей.
Всем уж давно известно, что кожаные существа на редкость неуклюжие. Грациозности в них меньше чем в панде, перебравшей с парами эвкалипта. Да и веса в существах этих немало. В некоторых особенно.
Так вот, двуногая моя, после того как нос у нее из-за непонятной какой-то короны работать перестал, почему-то решила, что вот прямо сейчас, немедленно то есть, необходимо съесть ей варенье малиновое.
Други-коты, если не знаете - варенье это премерзкое человечье кушанье. Сладкое и гадостно-липкое. Я однажды случайно лег в разлитую на столе эту субстанцию. Так вот, никакие вылизования мне тогда избавиться от него не помогли. Пришлось услугами двуногих воспользоваться - покорно водные процедуры вытерпеть.
Но вернемся к “грациозной” кожаной. Представьте: тесная темная кладовка, увешанная прикольными вещами с запахами интересными, заставленная дивными штуками. Ну и полки с едой человечьей вдоль стенки дальней там имеются. Варенье, будь оно неладно, на полочке, на самой что ни на есть верхней спокойно себе стояло. Дотянуться до него кожаной возможности никакошенькой не было.
Не стоит стоит судьбе противиться
Ей бы, неразумной, судьбе повиноваться, отказаться от затеи своей. Так нет же. Притащила она в кладовку два табурета, водрузила их друг на дружку и принялась вверх карабкаться, руками за вещички вокруг развешанные цепляясь.
Я, естественно, рядом сел. Интересно же.
Все шло как по маслу - табуретки шатались, двуногая карабкалась вверх, заветная цель приближалась. Но что-то пошло не так. То ли корона пресловутая, то ли пыль, в кладовке царящая, виновата, но, так или иначе, кожаной чихнуть захотелось.
Она и чихнула.
Не то чтобы громко. Но как-то уж очень эпично.
Мда.
Табуретки эпичности сей не выдержали. Пошатнулись. Неуклюжая человеческая натура пошатнулась вместе с ними. И, громко ругаясь, рухнула на меня.
Сказать, что перепугался я - не сказать ничего. А в минуты страха я, так сказать мобилизуюсь и…что дальше бывает объяснить уж невозможно.
Вот и в этот раз, сжался я весь пружиною тугою и, как и следует пружине, распрямился и полетел. Сначала вверх. Зацепился там за вещички развешанные. Они как-то странно подо мной затрещали, а меня сила неведомая откинула на полки, а оттуда сошвырнула прямохонько на вытаращившую на полу глазоньки двуногую. Вместе со мной свалилось пару банок.
Грохот был ужасающий. Все это сопровождалось воплями людским. Ну и я решил не отставать и зашипел со всей моченьки.
Очнулся я под диваном. Весь в пыли и в брызгах каких-то непонятных. Полночи потом от них отмывался.
А вот кожаная,от падения видать совсем разболелась, а иначе зачем она потом к затылку курицу замороженную прикладывала?
Ох, лапки печатать устали.
Вы пока подпишитесь на канал мой, да лайк поставьте. А я передохну чуток и дальше о житье-бытье все-все вам расскажу
Засим позвольте откланяться. Ваш кот-мизантроп, Иннокентий I, мохнатейший из шерстяных, великолепный и солнцеликий.