Наверное, читатели этого канала давно заметили, что история на нём подаётся довольно обезличено. Без имён, без оценок отдельных личностей и их отдельных решений.
Если не воспроизводить всю длинную цепочку рассуждений, что привела к такому подходу, то нужно сказать, что обращение к личностям - это путь приучающий к лёгкости. Не только и не столько автора, сколько его читателя. Всё, что ни делается - это решения отдельных людей и, если есть возможность списать эти решения на особенности личности, то так многие и сделают.
И будут делать, как бы автор не старался описать обстановку и информацию, что вела к каждому отдельному решению.
А далеко не все авторы будут стараться. Уж точно не те, кто пожелает навязать свою точку зрения читателю.
"Пфф, страна во главе с недоучкой-семинаристом, а армия под командованием бывшего унтера, да чего они навоюют?"
После такого, например, вступления запросто можно выдать за историю и самые безумные фантазии.
Мы с вами не будем заниматься погружением в жизнь или оценкой квалификации генерала Собенникова - командующего 8-й Армией Прибалтийского Особого военного округа. Рассмотрим только одно решение. То, которое принял именно он. Не Москва, Кремль, Сталин, Жуков, а один конкретный командарм.
Запросы и ответы.
В 1989-м году в Военно-историческом журнале, в пятом номере, была опубликована сравнительно небольшая подборка документов последних предвоенных дней, примечательная, однако, тем, что в ней нашлось место не только донесениям штабов армий и директивам командующих военными округами, но и донесениям командиров дивизий.
Всего таких донесений в подборке - два. От командира 139-й стрелковой дивизии (КОВО) и от командира 125-й СД (ПрибОВО). Оба командира, в виде донесений, сообщают своему командованию, что предвидят серьёзные трудности с выполнением приказов по обороне границы.
Комдив-139 обеспокоен тем очевидным обстоятельством, что, получив директиву
о выводе глубинных соединений Киевского Особого к границе, включая 37-й стрелковый корпус в состав которого входит 139-я дивизия, исполнить его он не может.
Потому что, например, от его стрелковых подразделений остался всего один стрелковый батальон (всего их девять) и одна стрелковая рота, а остальные задействованы на работах и охране объектов.
- к сожалению, я пока не работал с картами Киевского округа и мелкие топонимы найти не удалось
- сама дивизия стояла к началу войны в Перемышлянах (не путать с Перемышлем) в 50 км от Львова и 75 км от Тернополя
Ответ будет вполне однозначен.
Из приказа (в том же сборнике) командующего 6-й Армией от 20-го июня:
Штабам корпусов, дивизий, полков находиться на месте. Из района дислокации никуда не убывать. На всякие учения, связанные с отрывом от района дислокации, испрашивать разрешение военного совета.
Однако, 139-я СД находится в глубине округа, в 115 км от границы, если ориентироваться на её местоположение на штабной карте, и 22-го июня у неё будет запас времени на сборы.
125-я стрелковая дивизия стоит в приграничной полосе и беспокойство её командира определяется совсем иными вещами, с куда более опасными последствиями.
Проблема всех стрелковых дивизий ПрибОВО, в приграничной полосе, в их широком предполье - 30-40 км на разных участках.
Да, это ещё и проблема, а не только преимущество. Предполье не будет работать, если просто так его называть. Нужны полевые укрепления и инженерная подготовка местности, а чтобы действовали они, нужны занимающие и использующие их войска.
На том отрезке участка прикрытия №2, что занимала 125-я стрелковая, расстояние до границы, а с ней и до начала предполья, только на участке перед городом Таураге, из-за "выступа" границы составляло всего около 10 км, в основном же, 20-30 км. То есть, несколько часов марша, и даже сократив сборы до минимума и получив сигнал своевременно, дивизия может потерять предполье и его укрепления. Всё предполье, если будут действовать танки и мотострелки.
Зная реальные события утра 22-го июня, именно это и случится, но не на участке Богайчука (комдив-125) и не в районе прикрытия №2 - 8-й Армии.
Ответ на это донесение, со стороны командующего округом, тоже был достаточно простым и сводился к сохранению прежнего положения:
В предполье закончить работы. Но позиции предполья занимать только в случае нарушения противником госграницы.
Решение.
Непростым оказалось решение командарма-8 генерал-майора Собенникова. Не в том смысле, что ему грозили кары за творческую трактовку директивы командующего, хотя могло случиться и такое.
- отношения в армии немного сложнее, чем привычная по современным фильмам и книжному творчеству разных месье картина, когда один орёт, а другой делает
В послевоенном "опросе Покровского" он сам будет упоминать, что обстановка в штабе округа была нервной, шла череда противоречивых приказов, так что командующий армией мог рассчитывать на то, что его высокое звание, настойчивость и, главное, обоснованность решения "вывезут".
Непростым был сам подход к исполнению директивы командующего:
Да, под видом исполнения директивы запрещающей выводить войска в предполье, командарм, по сути, отдал приказ вывести войска в предполье. Это очевидная игра словами, ничего особого выдающегося в плане искусства крючкотворства.
Заменить запрет на занятие "предполья" запретом занятия "боевых сооружений" в предполье (20-го июня их ещё строят), с размещением войск в непосредственной близости к ним.
- в том же ответе Покровскому, сам генерал уже без обиняков пишет, что посадил войска в окопы и спорил об этом с командованием округа
Сработало. Соединения 8-й Армии встретили 22-е июня 1941-го года в окопах, а не на пути к ним.
И это решение генерала Собенникова.
- другие статьи на канале:
- для поддержки канала не помешают лайк, подписка и доброе слово