оглавление канала
Не найдя поддержки у начальства, Иван Петрович, тяжело вздохнув, продолжил без былого энтузиазма.
- Собственно, мы хотели снять с вас показания, как положено по закону.
Я продолжала молча наблюдать, как он ерзает на стуле, даже не пытаясь поддержать его беседу. Пиреев достал свою папочку и зашуршал там бумажками. Папка выскользнула у него из рук, бумаги веером разлеглись под столом. Кряхтя и охая, он полез под стол, ударился головой о столешницу, выполз оттуда, но выронил ручку. Опять полез под стол. Я с изумлением наблюдала всю эту клоунаду, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не начать смеяться. В конце концов, следователь справился со своими вещами, и отдуваясь снова уселся за стол. Мне стало его жаль. Но, памятуя, как он весело беседовал с этой вражиной, нашим охотоведом, веселья во мне поубавилось.
Я подумала, что, если не взять беседу в свои руки, этот цирк может продолжаться до бесконечности. Свой пятидесятилетний юбилей я планировала провести несколько по-иному, поэтому, обратилась к следователю, но, смотрела при этом на Володю.
- А, вот у меня есть вопрос. Иван Петрович, насколько я успела заметить в прошлый раз, у вас довольно теплые отношения с одним из главных фигурантов этого дела. Не могла ли я получить достаточно внятные объяснения. Как такое произошло, и, почему вы до сих пор занимаете эту должность?
Володя отвлекся от моего веника, и грозно глянул на Пиреева. Тот под его взглядом как-то сразу поник. Через мгновение он заговорил умоляющим, с долей отчаянья, голосом.
- Ольга Викторовна, да Степан мой кум! А я ведь даже не сном и не духом!!! Даже и не подозревал, что он такое мог вытворить! Мне уже досталось за это. Чуть на служебное расследование не нарвался. Да, вот, спасибо Владимиру Дмитриевичу. Поверил. А я ведь уже пятнадцать лет в органах. Ни одного нарекания, а сколько раскрытых преступлений! И коллеги по работе уважают. А, тут такое…. – И он горестно замолчал, повесив голову.
Мне опять стало его жалко. С самой нашей первой встрече, он мне понравился. И я поймала себя на мысли, что, даже, когда, я увидела его обнимающимся с нашим охотоведом, я, не очень-то и поверила, что он состоит с ним в сговоре. Но, ситуация была такая, что я не могла тогда рисковать. Конечно, интуиция – это дело хорошее, но, увы, всегда остается пресловутое «а, вдруг …». Попеняв себе, что могла плохо подумать о человеке, я милостиво махнула рукой.
- Ну, что ж, Иван Петрович, будем считать, что инцидент исчерпан. Тогда уж, и вы меня простите, Бога ради, что нехорошо о вас подумала. Давайте ваши вопросы.
Следователь вздохнул с облегчением. Положил листок протокола поудобней перед собой, и начал:
- Ну-с, дорогая Ольга Викторовна, приступим …
Протокол мы заполнили довольно быстро. Ничего нового я не смогла добавить к тому, что уже раньше рассказала Володе. Просто, сегодня мой рассказ получился более внятным и слаженным.
Закончив писать, Пиреев собрал свои бумажки и, мужчины стали собираться. Я даже растерялась от такой наглости.
- Постойте, постойте. А куда это вы собрались, позвольте спросить? Я тут себе места не нахожу от беспокойства, как там у вас все прошло. А вы, ни слова, ни пол слова, встали и пошли, что ли? Так дело не пойдет!
Володя опять мрачно глянул на меня и пробурчал не очень внятно:
- Тайна следствия …
Меня аж от злости подбросило на табуретке. Я, прищурив один глаз, свистящим шепотом спросила:
- И давно …?
Он с непониманием уставился на меня.
- Что, давно …?
- Тайна, говорю, давно ли? Да, без меня у вас бы ни тайны, ни следствия не было! А, когда я все вам на блюдечке преподнесла, теперь, значит, у вас тайна появилась?! – Мое негодование не знало предела.
Володя уже было набрал воздуха в грудь, чтобы поставить наглую девицу на место. И, не знаю, не дошло ли у нас дальше дело до рукоприкладства, но, ситуацию опять спас Иван Петрович.
Он обратил свой взор на начальство и с мольбой в голосе произнес:
- Владимир Дмитриевич, голубчик, ну что вы, право слово? Ольга Викторовна внесла такую лепту в наше расследование. Можно сказать, два убийства раскрыла. Я думаю, не вдаваясь в детали, мы можем ей рассказать основное. Тем более, что она одна живет на этой заимке. А вы сами знаете … - тут он многозначительно замолчал и глянул на начальника так, словно, пытался передать тому мысли на расстоянии.
Это, я так думала, что он спас положение. Но, Володю уже было не остановить. А, упоминание, что я живу на кордоне одна, буквально, подлило масла в огонь. И он взорвался.
Он покраснел, наливаясь гневом. И выдал все, что у него накопилось за это время. Он орал так, что звенели все стекла в окнах моего дома. Мы с Иваном Петровичем вжали головы в плечи. У меня даже возникла мысль залезть под стол, от греха подальше. Думаю, Пиреев это желание со мной разделил. Я подумала, что стол у меня большой, и мы легко с ним там поместимся вдвоем. Но, эта мысль как-то не прижилась. Во время всего этого ора, я пыталась найти положительные моменты. Например, я очень много нового узнала о себе. Так как мы сидели и молчали, затихшие, как мыши под веником, гнев его стал сходить на нет. И скоро он совсем выдохся. Тяжело дыша, он опустился на лавку, гневно сверкая на меня глазами. Я с облегчением выдохнула. И тихонько так, чтобы не вызвать новой вспышки, промяукала:
- Так, все-таки, что там со следствием?
Опасливо косясь на Володю, Иван Петрович начал говорить:
- Мы нашли ту избушку, в которой прятался младший Переделкин. Удалось взять Василия и его друга Петра. Нашли в домике личные вещи Федора Колмакова. А, так же, место, в котором его держали, тот ужасный подвал. Но, вот старшему Переделкину и Игнату Скворцову удалось уйти.
От подобного известия, я впала в столбняк. Видя такое мое состояние, следователь поспешно добавил.
- Но, вы знаете, на канистрах, которые вы так любезно предоставили вашему участковому, обнаружились отпечатки пальцев обоих фигурантов. Так что, мы смело можем инкриминировать им соучастие в двух убийствах, попытке убийства вас, уважаемая Ольга Викторовна, а также, попытка поджога. – Добавил он, вполне довольный собой. Потом, слегка замялся, и продолжил, - Но, возникает одна проблема.
Он кинул быстрый взгляд на своего начальника. А ну, как тот снова начнет бушевать. Но, Володя сидел, насупившись и опять разглядывал мой веник. Я было, совсем уже собралась ему его подарить. Но, от благих намерений, меня вновь отвлек Пиреев. Он с сожалением продолжил:
- И эта проблема – вы, Ольга Викторовна. Основные фигуранты находятся в бегах. И есть опасения, что они захотят с вами поквитаться.
При этих словах, Володя отвлекся от созерцания веника, и сурово нахмурив брови, категорично заявил.
- Ты должна переехать в деревню! И, это уже не шутки! Ольга, ты играешь с огнем! И никак не могу с этим согласиться. Мы сейчас заедем к твоему директору. Он должен понять. Завтра ты отсюда переезжаешь! И все, на этом – точка!! – Сказал, как отрубил товарищ майор.
Я слегка прищурилась, и ласково пропела.
- А я никого не прошу соглашаться. Эти уроды не заставят меня покинуть мой дом. – Я чуть возвысила голос. – Это МОЙ дом, и я отсюда шага не сделаю. И ничье разрешение мне для этого не требуется. Насколько я понимаю, официально ты не можешь меня отсюда выселить. И потом, я думаю, эти двое уже далеко отсюда. Они знают, что их ищет вся милиция. Думаю, что ориентировки вы уже отправили в соседние районы? – Вопрос я адресовала Ивану Петровичу.
Он активно закивал головой.
- Ну, вот и ладненько. У меня есть еще один вопрос. Вы, когда обыскивали домушку, случайно моего карабина не находили?
Пиреев торопливо заговорил, опять косясь на, вновь наливающегося гневом, начальника.
- Мы взяли два дробовика, и пару ножей. Но, карабина не было. Если вы дадите мне документы на оружие, мы будем иметь ввиду, если найдем, что это ваш карабин. Надеюсь, документы на оружие у вас имеются?
- Разумеется. – Хмыкнула я, и вышла в другую комнату, чтобы их принести.
Вернувшись, я застала следователя, стоявшего уже в дверях. Я протянула ему бумаги. Он суетливо спрятал их в папку, торопливо простился, пожелав мне скорейшего выздоровления и выскользнул за дверь.