- Петровна, ну как твой постоялец? Не жалеешь, что пустила?
- Димка-то? Нее, не жалею. Хороший мальчишка, чистоплотный, всё за собой убирает, не шумит. Он, КлавдЕя, и мне помогает, если попрошу что. Мать его каждый день звонит, спрашивает меня: не мешает ли мне, ходит ли на учёбу в институт. На днях какой-то ихний знакомый посылку привёз с продуктами деревенскими. Я вот, девки, пробую эти деревенские продукты и думаю: правильно говорят, что своё, натуральное оно вкуснее и полезнее, а не то что мы с магазина едим.
- Так у вас и продукты, что-ли, общие? Деньги получаешь за комнату и кормят тебя они? - в глазах Клавдии вспыхнула зависть.
- Так у нас всё общее, я тоже от него ничего не прячу. А деньги за комнату, я думаю, может и не буду с них брать, пусть только за коммуналку оплачивают, и всё. Отца-то у него нет, а мать на ферме работает, откуда у них деньги-то лишние.
- Ты, Петровна, может и пропишешь его у себя, - со злым смешком сказала Клавдия Сергеевна.
- Может и пропишу. Федя мой к себе зовёт, сказал: «мама, ничего от тебя не надо, у нас всё есть, тебя только не хватает». Вот решила - в квартире своей перезимую, а весной может и решусь. За внуками буду приглядывать, всё помощь от меня.
- Глупая ты, Петровна. Кому мы нужны на старости лет, это пока есть что с нас взять, так нужны… Вон ко мне Ленка-внучка приехала, тоже учится поступила, ходит всё осматривает у меня: «ой, бабуль, какие у тебя штучки разные интересные», старинные, говорит… Ходит, всё приглядывает… Я ей сказала: «вот помру, тогда и будешь прицениваться», отправила её, пусть в общежитии живёт. Я не позволяю собой управлять. Глупая, ты Петровна.
- А ты, Клавдия, недобрая, - молчавшая до сих пор заговорила Макаровна, - как же можно так детям своим не верить. Вот у меня нет родных внуков, Женёк мне внучатая племянница, а как родная внучка. Я ей утром перед работой то оладушек, то блинчиков, а вечером жду её, ужин для неё готовлю, а потом ещё и чаёк с вареньем перед телевизором , да разговоры… Хорошо!
- И ты, Макаровна, глупая! Думаешь она тебя любит? Да ждёт она, когда ты на тот свет направишься!
- А зачем мне её любовь, жалеет она меня и уважает. Ты же знаешь, Клавдия, что Женя всю свою зарплату отдала, когда меня в больницу положили. Почти пятьдесят тысяч заплатила за отдельную палату, да за лекарства… каждый день ко мне приходила, а потом дома ещё за мной ухаживала. Это, Клава, забота – называется…
- Я, КлавдЕя, знаю, что когда помру, то будет кому свечку в церкви за упокой души моей поставить, и за Макаровну тоже есть кому свечку поставить, - сказала Петровна.
Клавдия, поджав губы, приняла монументальную позу, и молчала. И было непонятно: обиделась она на своих подружек или осуждала их.
(Яндекс.Картинки)