Финал истории про Нину Викторовну и рыжую кошку Люсю. Начало ЗДЕСЬ
~~~~~
Наглаживая любимице живот, Нина Викторовна нащупала небольшое уплотнение. Люся дёрнулась, стоило дотронуться ещё раз и трогать больше не позволила. При каждом удобном случае женщина пыталась прикоснуться к смутившему месту, но Люся сворачивалась клубком и подставляла голову, а то и вовсе недовольно фыркая, спрыгивала на пол.
У Люси пропал аппетит. Раньше она не давала хозяйке понежиться с утра в постели, мяукая, и стягивая когтем одеяло, выманивала на кухню. Сейчас шла только, если позовут, и часто недоедала любимую рыбу, оставляла молоко в плошке. Перестала прыгать из-за угла на хозяйские ноги, всё чаще спала на тёплой батарее.
Наверное, из-за осени и холодов, — думала женщина, но внутри росла тревога. Люська ещё молодая, у соседей кот 19 лет прожил, а ей всего-то четыре. Да и не может так резко перестать играть, недавно же мячик гоняла по залу. На улице ещё не сыро, в прошлом году она до первых морозов мышей на крыльцо приносила. Сейчас только по нужде выйдет и сразу обратно.
Нина Викторовна гладила худые бока и снова нащупала шишку. Может показалось, но будто шишка стала больше, твёрже. Что делать? Ветеринара в деревне нет, разве, что на ферме, но он из соседней деревни приезжает, на две фермы работает и как его найти неясно. Позвонила Лёше, тот пообещал записать Люсю к ветеринару на выходные. Но сердце было не на месте. Нина Викторовна то и дело бросала встревоженный взгляд на кошку, та спала.
Следующим утром Нина Викторовна собралась в сад. Люся подняла морду и снова зарылась в лапы. Спала она на привычном месте — хозяйкой подушке, занимая крохотный уголок, хотя раньше любила вытянуть лапы во всю длину. Нина Викторовна посмотрела на календарь — среда. До выходных ещё три дня. Замотав покрепче платок, вышла из дома, но в сад не пошла, а направилась к соседям.
Сосед Аркадий только что вернулся со смены и намеревался подремать, когда в дверь постучали. Он, нехотя пошёл открывать, на пороге Нина Викторовна:
— Аркаша, доброе утро. Не сочти за наглость помощь твоя нужна!
— Здрасьте, тёть Нин. Ну?
— В город мне надо, кошку в ветклинику отвезти. Как будто помирать собралась.
Аркадий только было открыл рот сказать, что кошек в деревне скоро больше людей станет, но заметив дрожащий подбородок и бледное лицо соседки, промолчал.
— Я заплачу́, Аркаша, сколько скажешь, заплачу. Но прямо сейчас ехать надо!
— Какие деньги, о чём вы? Собирайтесь, я сейчас кофе выпью, чтобы не заснуть, покурю и подъеду.
Нина Викторовна направилась обратно. Сбросила галоши на пороге и только сейчас поняла, что надела их на босу ногу. Ступни тут же почувствовали студёный пол и шершавые половицы. Тяжёлой, стремительной походкой ринулась в комнату. Доски покряхтывали под ней — не привыкли к бегу. Открыла гладкую, лакированную дверцу шкафа, пальцами ощущая холодный, гладкий лак. Сунула руку на верхнюю полку и нащупала колючую шаль, вытащила её. Снизу взяла коробку с зимними сапогами, вытряхнула прямо на пол, один сапог ударил по пальцам, напоминая о носках. Натянув мягкие, махровые носочки почувствовала, как ноги тут же начали согреваться, а стоять на полу стало комфортнее.
Нина Викторовна постелила на дно коробки шаль, одну часть свесила за борта. Разгладила, прижимая ладони ко дну, проверяя достаточно ли мягко получилось. Пушистые шерстинки то и дело цеплялись за шероховатые пальцы.
Затем просунула руки под спящую кошку — та на миг открыла глаза и вновь смежила веки. Тыльной стороной ладони женщина ощутила гладкость наволочки, а обратной стороной — сальную, маслянистую кошачью шерсть. У неё самой волосы были такими же, когда она вернулась из больницы.
Люся стала совсем лёгонькой, как тополиный пух.
Аккуратно положила её в коробку, укрыла длинным краем шали. Увидела в окно подъезжающую машину Аркадия, и в последний раз залезла в шкаф: перебирая холодные шелковые блузки, мягкие свитера, колючую шерсть, наконец нащупала жёсткий сатиновый халат. Нырнула в его карман и выудила сложенный в несколько раз ситцевый платок — сбережения. Сунула их в сумку, взяла осторожно коробку и как была в домашнем платье и телогрейке, вышла на крыльцо.
Дорогой она не спускала глаз с Люси. Кошачий бок то быстро-быстро поднимался, то замирал, и вместе с ним замирало сердце Нины Викторовны. Она чесала за рыжим ушком, приглаживала усы, а Люся доверчиво утыкалась горячим носом в любимые ладони.
Спустя сорок минут женщина поднималась по ступенькам ветклиники, моля бога, чтобы врач был на месте и не было очереди. Им с Люсей повезло, единственный пациент уже уходил, записи не было. Врач удивлённо поднял брови:
— Что случилось, Нина Викторовна? — после операции женщина раз в год привозила Люсю на осмотр, последний раз они были в конце весны.
— Дмитрий, с Люсей что-то не так. Она вялая, не ест почти, сегодня даже не вставала. И у неё какая-то шишка, — было страшно произнести слово «опухоль» вслух.
— Положите её сюда, а сами, пожалуйста, выйдите. После осмотра вас пригласят.
Нина Викторовна, закрыла дверь, села напротив и стала смотреть на плакаты с животными, но сосредоточиться не получалось. Как там её Люся? Сердце беспокойно билось, она встала и начала ходить по коридору. Но места в частной клинике мало, не расходишься и она села на прежнее место, сцепила пальцы и уставилась на дверь.
Через полчаса (а, казалось, через вечность), её пригласили в кабинет.
— Нина Викторовна, у Люси злокачественная опухоль. Не понимаю откуда она и почему так быстро развилась, мы посмотрели записи, в мае делали УЗИ, всё было в порядке, даже намёка нет, — он замолчал, Нина Викторовна прошептала:
— Что делать?
— На начальных стадиях мы ставим капельницы и уколы, но боюсь, Люсе это уже не поможет, ситуация запущена. Единственный вариант — операция, — он подбирал слова — Но гарантий никаких, понимаете?
В глазах пожилой женщины заблестели слёзы. Дмитрий продолжил:
— Это недешёвая операция, но у меня есть опыт их проведения, пациенты вернулись практически к прежней жизни. Очень важно, что Люся ещё молодая, сильная кошка.
— Я заплачу́.
— Настя, — обратился врач к ассистентке, — Готовь операционную. Никаких приёмов до обеда, записывайте после 14 часов.
— Хорошо, Дмитрий Андреевич.
— Нина Викторовна, — он повернулся к ней — вам сегодня лучше не уезжать из города, быть рядом, на связи. Есть где остановиться? В идеале вообще на несколько дней, чтобы не тревожить кошку.
— У меня дети здесь живут, остановлюсь у них.
Нина Викторовна подошла к Люсе, погладила рыжую, сальную шёрстку. Нагнулась к самому уху:
— Люся, ты не уходи, не оставляй меня ладно? Кто же меня с постели по утрам поднимать будет? Ты у меня сильная, справишься. Только не сдавайся ладно? — на кошачью морду капнули слёзы. Люся открыла глаза, мутным взглядом посмотрела на хозяйку и Нина Викторовна скорее почувствовала, чем услышала: мм-рр-м.
— Я буду рядом, я никуда не уйду без тебя. Слышишь, Люсенька? — женщина поцеловала кошку, и в последний раз проведя пальцами по рыжему боку, вышла в коридор.
Достав из кармана ситцевый платок, развязала его, расплатилась и подписала документы. Вышла на улицу, отпустила Аркадия, успевшего задремать в машине. Позвонила Лизе.
Время потянулось медленно, тягуче. В клинике тихо, только изредка звякал дверной колокольчик, заходили люди с пушистиками на руках, и быстро уходили, узнав, что врач на операции. Нина Викторовна смотрела на часы, ей казалось, стрелки топчутся на месте.
В голове крутились слова ветврача: «У Люси опухоль. Не понимаю откуда она и почему так быстро развилась, в мае даже намёка не было».
Женщина, вспомнила как давным-давно в детстве, бабушка рассказывала, как её вылечил любимый кот, а потом сам умер. «Он забрал мою хворь» — сказала тогда бабушка, Нина не поняла как это возможно. Нельзя же забрать себе чужие сопли (других недугов маленькая Нина не знала), это же не яблоко!
Так вот о каком чуде рассказывала бабушка! Бедная Люся, пожертвовала собой, чтобы хозяйка смогла встать на ноги. Лиза рассказывала, как шатаясь она выходила из спальни, жадно пила молоко и засыпала. Хотя, казалось бы и так весь день на хозяйке спит. Нет, не дремала она, лечила!
— Люсенька, живи, моя хорошая, — шептала женщина, — Живи, моя умничка. Живи, моя красавица.
Наконец дверь открылась, стягивая перчатки, вышел Дмитрий Андреевич, она вскочила навстречу, умоляюще заглянула в глаза, язык прилип к нёбу.
— Нина Викторовна, успокойтесь. Всё прошло хорошо, лучше, чем я ожидал. Люся молодчина — жажда жизни есть.
Слёзы брызнули из глаз пожилой женщины, напряжение стекало по щекам.
— Она под наркозом, до конца дня будет здесь. Вечером приезжайте, забирайте, дам инструкции по уходу. Вот сотовый — он протянул визитку — Звоните в любое время, я возьму экстренные препараты с собой. В случае чего приеду.
— Спасибо вам, Дмитрий. Спасибо за Люсеньку! Знали бы вы как она дорога мне.
— У меня в детстве пёс умер, я год в подушку плакал, до сих пор не решаюсь завести собаку, боюсь потерять. Поэтому я вас понимаю.
— Можно я хотя бы посмотрю на неё?
— Конечно.
Вечером Нина Викторовна приехала за Люсей. Та очнулась, но ещё находилась во власти лекарств. Услышав голос хозяйки, попыталась встать, но лапы не слушались.
— Лежи, красотка моя, я заберу тебя домой.
Врач аккуратно положил кошку в коробку, протянул Нине Викторовне. Женщина почесала за ушком, услышала знакомое урчание. Такой счастливой она была только дважды — когда родились её дети...
Спорный вопрос кто кого заводит. Человек кошку или кошка человека. Но Нина Викторовна этим вопросом не задаётся, самое главное — у неё есть Люся, а у Люси есть она. Важно, что родственные души нашли друг друга. И совсем не имеет значения, что одна душа живёт в кошачьем теле.
~~~~~~
Расскажите мне историю про ваших питомцев. Уверена, их много. Я давно не писала про животных, а между прочим на канале есть несколько рассказов про них:
~~~~~~
#кофейные романы #айгуль шарипова #рассказы о животных #кошки #питомцы #история из жизни #чудесное исцеление #отношения #рассказ