Субботним вечером Антон Иванович, уютно расположившись в кресле после сытного ужина, приготовился смотреть фигурное катание. Об этой его слабости никто кроме жены не знал. Ну, какой мужчина в здравом уме признается друзьям, что питает страсть не к хоккею, а к совершенно неинтересному (с точки зрения сильного пола) виду спорта.
— Нет, вы посмотрите, как этот горе-фигурист держится на коньках! – глядя на одного из участников, воскликнул Антон Иванович, — Нина, ты только глянь! Даже я такую произвольную программу лучше бы откатал!
— Может и откатал бы, — не поднимая глаз от вязания, ответила Нина Сергеевна, — На то она и произвольная. А вот насчет обязательной я сильно сомневаюсь.
— Ты на что намекаешь! – встрепенулся Антон Иванович, — Конечно, тройной тулуп я уже не выполню, но ты вспомни, как я в молодости на катке первые призы брал!
— Когда это было, — вздохнула Нина Сергеевна, обиженно поджимая губы, — Я уж забыла, когда ты в последний раз хотя бы на один «тулуп» был горазд.
— Ты это о чем? – прищурившись, спросил Антон Иванович, — Объясни свои намеки.
— Какие уж тут намеки, — махнула рукой Нина Сергеевна, — И так все ясно.
— Тебе, может, ясно, а мне нет! – настаивал Антон Иванович, — Может, я не о том думаю.
— Уж не знаю, о чем ты думаешь, — снова взялась за вязание Нина Сергеевна, — Только кажется мне, что мысли твои идут в правильном направлении.
— Вот, все вы женщины одинаковые, — подскочил в кресле Антон Иванович, — У вас в голове одно. Ну, не можете вы без этого.
— Без чего? – не поднимая головы, спросила Нина Сергеевна.
— Нет, ты скажи, почему вы все к постели сводите? – спросил Антон Иванович, слегка запнувшись на слове «постель». — Вроде, на пенсии уже, а туда же – любовь им подавай!
— А что в этом плохого? – отложив вязание, Нина Сергеевна сложила руки на груди, — Я не старуха еще. Тройной тулуп хоть на коньках, хоть без них, хоть прямо сейчас.
— Ой, испугала! – на всякий случай сказал Антон Иванович, — Да, кому ты нужна со своим «тулупом»! Мы, мужики, в любом возрасте против вас, дам, орда!
— А нас – рать! – стукнула кулачком по подлокотнику кресла Нина Сергеевна. — По статистике нас больше и живем мы дольше вас!
— Ну и ладно, — насупился Антон Иванович. — Вот, не станет меня, и крути тогда свои «тулупы» с кем хочешь. Хоть тройные, хоть какие.
— Тошечка! – отбросив вязание, всплеснула руками Нина Сергеевна и трижды плюнула через левое плечо. — Не говори так. Куда ж я без тебя? Мне без тебя никак.
— Х-мм, — крякнул от удовольствия Антон Иванович, но для вида схватился за сердце.
— Что, прихватило? – засуетилась Нина Сергеевна, — Я сейчас корвалолчика накапаю. А хочешь, чай с мятой заварю? Твой любимый.
— Лучше чаек, — тихо простонал Антон Иванович. — Твой чай, Нинок, самый лечебный.
Вскоре супруги, обнявшись, сидели перед телевизором и смотрели фигурное катание.
— Нет, ты посмотри, — отхлебывая чай с мятой, вдруг воскликнул Антон Иванович. — И это тройной тулуп!
— Ужас, — поддакнула ему Нина Сергеевна. — Даже сейчас ты за пояс бы заткнул этого горе-фигуриста! Ведь ты у меня еще ого-го какой!
— Сомневаешься? – хитро прищурился Антон Иванович.
— Сейчас я покажу тебе произвольную программу…
Я стала мамой, но перестала быть женщиной для мужа
Он дарит мне лучшие годы. Но когда придет время я отпущу его к ровеснице
Вторая половина. Он нашел ее через века
Муж сделал процедуру, которая лишила меня счастья стать мамой в браке. Моего мнения никто не спросил
История мудрой женщины, которая сумела удержать богатого мужа
Плач сорокалетней Ярославны. После 40 жизнь точно только начинается?