Может быть, про Вильгельма Телля и про яблоки, остроумные сатириконцы написали верно, но про гостиницы, извините, соврали. «В Лозанну! В Beau-Rivage!» – вскричали бы три чеховские сестры, доберись они хотя бы до Шереметьево 2. В самом деле, что более подошло бы мятущейся и снобской русской душе, чем великолепие пятизвездочного Beau-Rivage Palace, уцелевшего символа Belle Epoque (прекрасной эпохи).
Скажем спасибо Томасу Куку – да-да, тому самому Куку: это он открыл эти места для туризма. Потому здание отеля, поражающее своим дворцовым великолепием, было построено в 1861 году с прицелом на английских туристов – в типично викторианском стиле. Пристройка начала века своей вызывающей роскошью ар нуво не повредила общему настроению. Все как было: мрамор, старинная мебель, пугающие размахом хрустальных крыльев люстры.
И когда вам откроют дверь номера с видом на озеро и синие горы на другом, французском, берегу и до вас донесется запах цветущих на набережной роз, а бутылочка Veuve Clicquot, присыпанная льдом, будет ждать вас на столике – и вы поймете, что отдых начался.
По крайней мере, именно так он начался для меня: приплясывая босыми ногами по теплому балкону, с надкусанным абрикосом, я представлял, как сяду на белый пароходик с рестораном и поплыву вдоль мирных берегов, вкушая что-нибудь характерное, озерное. Мои пожелания довольно быстро реализовались в виде замечательного пескаря из Женевского озера (фирменное блюдо этих мест, между прочим) с сырным соусом и бокала совсем неплохого местного же белого вина Epesses.
Вместо десерта я разглядывал снежный Монблан, а традиционный Last Drink отложил до бара в Beau-Rivage, уж больно он уютен: пианист наигрывает что-то ностальгически-джазовое за спиной, а в саду, окружающем отель, в теплой темноте распускаются экзотические цветы…
Вообще надо заметить, Швейцария – место тихое, к суете не располагающее, и потому самое милое дело перед отходом ко сну расслабиться в баре своего же отеля (чего совсем не стоило бы делать в Париже, например).
А вот за гастрономическими деликатесами стоит отправиться в ресторан Hotel de Ville de Crissier, который находится в пригороде Лозанны, где когда-то работал «повар века» Фреди Жирарде. Сплетничают, что когда один из посетителей потребовал кетчуп (представляю, как это передавал Фреди метрдотель – так, наверное, посланец с ужасом рассказывал Византийскому императору: мол, пришли турки и нас не уважают), ему от стола было отказано.
Помимо знаменитых поваров в Лозанне есть университет и множество школ для отпрысков богатых семей из разных стран – их готовят к поступлению в высшие заведения Европы и Америки.
Здесь жил Морис Бежар: ему в Лозанне показалось достаточно уютно и интеллигентно, чтобы обосноваться со своим балетом, отказав в этой чести другим городам Европы.
Здесь есть уникальный музей творчества душевно и просто больных людей. Есть даже остатки древнего города – «у самой воды». Так, кстати, и называли римляне Лозанну – лодки втаскивали прямо на каменные причалы, где стояли базилики и жилые дома. А еще здесь есть Олимпийский музей в честь догадливого барона, нашедшего лучший способ выяснять национальные отношения – метанием копья не друг в друга, а в общую спортивную мишень.
Музей творчества душевнобольных De L'Art Brut
Олимпийский музей в Лозанне
Но я обнаружил кое-что совсем необычное – Филиппа. На любой из лозаннских улиц, сбегающих к озеру, Филиппа вы бы ни в чем не заподозрили: такой же, как все, мужчина лет сорока с хвостиком. И даже то, что он делает рисунки для газет и журналов, ничем особенным не является. Вот только должность у него едва ли не единственная в Европе, а может быть, и в мире. Городские власти выбрали его из 28 других кандидатов на крайне почетную работу – быть живой средневековой традицией. Я не смог удержаться, чтобы не познакомиться с ним и не увидеть самому, как ровно в 22.00 и далее каждый час, до двух ночи, Филипп с высокой башни самой старой церкви Лозанны кричит, сложив ладони рупором: «Жители Лозанны! Сейчас десять часов вечера». Спите, мол, спокойно, дорогие швейцарцы, я на страже.
Так заведено с 1405 года, и так будет всегда. Потому что это Швейцария, страна красивая и безопасная. Сюда можно специально приезжать высыпаться и радоваться жизни. Потому, наверное, так влекло на берега Женевского озера не только особ королевской крови всех известных нам дворов, но и наших и не наших великих и неспокойных соотечественников. И Байрона, и Чайковского, и Достоевского, и всех других, способствовавших культурному расцвету Гельвеции.
Впрочем, Достоевскому было как-то невесело: может, мысли об «Идиоте» не давали покоя. По крайней мере, он единственный, кто кидал сердитый взор на озерный окоем, переругиваясь с Аполлинарией Сусловой. Вывод: не приезжайте в Швейцарию с капризными и стервозными любовницами. Швейцария – для любимых жен.
- Источник: www.travel.pp.ru
- Подписывайтесь на наш канал Travel. Планета Путешествий
