в 1790 году. В 15 лет Мануэла убежала с испанским офицером,
бросившим ее сквозь некоторое количество месяцев. Опекунам все же получилось выдать
17-летнюю опозоренную дочь замуж за британца Торна, который был практически
в два раза старшесвоей жены. Супруга собственного Мануэла не обожала.
Мануэла владела инициативным нравом и интересовалась политикой.
В Лиме она сдружилась с Роситой Кампусано, жилище которой стал салономантииспанских заговорщиков. Мануэла отлично фехтовала и была великолепной
наездницей. Когда в Лиму прибыл Сан-Мартин, Мануэла пробовала направить на
себя забота Освободителя Юга, но в различие от Боливара Сан-Мартин слыл
аскетоми на дам особенного интереса не направлял. Сан-Мартин непосредственно вручил
Мануэле орден и... все.
Но несмотря на все вышесказанное в Кито, куда Мануэла переехала совместно с отцоми супругом, ей получилось
без труда завлечь Боливара. Что приглянулась в том числе и не столько наружность,
сколько ум данной дамы, способной на протяжении нескольких часов грамотно рассуждать о политическом деятеле.
В денек парадного заезда Боливара в Кито Мануэла и Освободитель провели некоторое количество часов совместно на балу и потомужене разлучались на долгое время.
Почти все считали, собственно что в Кито у Боливара стали проявляться признакимании великолепия, Он возводил огромные намерения, затмевавшие размахоми Наполеона, и Юлия Цезаря. В частности, Боливар желал совместить всю Южную Америку до мыса Горн, а заодно и расшибить Бразилию, ставшую независящей империей. Он например писал о для себя в то время: «Я опекун веков, мистика молвыи
потаенны, моя мама — Век. Моя государство безгранична. У меня нет могилы,
вследствие того собственно что я посильнее погибели. Моему взгляду подчиненно и прошедшее, и будущее.
Реальное располагается в моих руках».
Впрочем Боливар пока же очевидно выдавал желанное за действительное. Большая доля Перу все еще была оккупирована крепкой испанской армией.
Чили и Аргентина вовсе не горели желанием принимать администрация Боливара, например
как захватили свободу без его поддержке, В конце концов, в Лиме с титулом протектора
Перу располагался Сан-Мартин, ни в чем не уступавший Боливару по известности или же
военнослужащему таланту.
Боливар пригласил Освободителя Юга в Эквадор на собственноеличное рандеву и
26 июля 1822 года корабль «Македония» с Сан-Мартиномна борту пришвартовался в Гуаякиле. Боливар сделал собственному постояльцу пышную встречу, но такого абсолютно не касались символы наружного интереса. Когда 1 из женщин возложила на
головы Сан-Мартина и Боливара желтый лавровый венок, Сан-Мартин, смутившись, незамедлительно его снял.
Оба Освободителя проговорили один на один некоторое количество часов. Боливар фактически внес предложение Сан-Мартину ультиматум — в Южной Америке обязан
быть лишь только раз Освободитель и он, Боливар, сам высвободит Перу от испанцев. Сан-Мартин был готов на 2-ые роли при Боливаре, но что поставил
строгое условие — Сан-Мартин вообщем обязан укатить из Перу