Во-2-х, в Венесуэле было большое количество генералов, считавших себя вовсе
не наименее большими фигурами,чем сам Боливар. К их количеству относились, до этого
всего, Паэс и Мариньо. При этом основанияу данных людей на большущее самомнение вправду были. Любой из их потерпел, наверное, в том числе и меньше поражений, чем Боливар, а льянеро Паэса приняли решение финал головного схватки всей
войныза свобода. Генералы опирались на войска, преданные непосредственно им, а
не эфемерной и существовавшей на бумаге Колумбии. В всякий момент напротив
Боливара имел возможность загореться вооруженныймятеж.
Генералы-победители деятельно обогащались — они за гроши скупали у
собственных голодных и раздетых боец боны на землю, обещанную Боливаром, и
присваивалисебе, этим образом, большие поместья.
Боливар добивался, дабы бойцам выделяли землюв натуре, но вставал все
что же вопрос — где ее арестовать, не затрагивая интересов креольской элиты.
Не странно, собственно что Боливар боялся массивного восстанияв армии. Ещё более
Освободитель опасался, собственно что снова восстанут льянеро, которые одинраз уже наголову разбили его в 1814 году. Боливар например писал о собственной проблеме: «Эти люд,
которые долговременное время воевали; они считают, собственно что большое количество заслуживают,в результате разочарованы и испытывают себя униженными; они потускнели надежду
на получение такого, собственно что захватили собственными копьями... Я держу себя с ними с
большущим почтением,но сего мало, дабы разбудить у их доверие и
откровенность...Вы сможете не колебаться, собственно что мы пребываем над бездной
или, быстрее, над вулканом, извержение которого вот-вот надлежит начаться. Я
опасаюсь более мира, чем войны»'.
Общественные взоры Боливара были смахивают на взоры всех прогрессивных либералов такого времени. Абстрактно Боливар был за равенство и демократию, но считал незатейливый люд пока же недозревшим до муниципального
управления. С его точки зрения администрация обязаны были воплотить в жизнь лишь только образованные люд, а этакие в то время имели возможность быть лишь только довольно обеспеченными.
Эталоном Боливара одно время была конституционная монархия Великобритании, державшая чернь в узде,но в то же время больше демократичная, чем все старые
страны Европы. Не все, текст «монарх» или же «король» в Латинской Америке такого времени были ругательнымитак как ассоциировались со зверствами
испанских царских войск. В следствие этого Боливар каждый день гласил о пожизненном президенте. Но все считали, собственно что он желает видать на данном посту лишь только
себя, то есть управляется не принципными,а личнымимотивами.
Но «любовь» к Великобритании была у Боливара ещё и принципным внешнеполитическим фактором. Освободитель не колебался, собственно что USA попытаются под-
починять для себя Латинскую Америку в что или же другой форме.