Поголовье скота — главного экспортного и внутреннего продукта Венесуэлы — сократилось с 4.5 млн. голов в 1812 году до 256 тыс. в 1823 году'. Вывоз 2-ух иных продуктов венесуэльского вывоза — кофе и какао
свалился в 1810-1816 гг. в 4 раза.
Валютное воззвание отсутствовало, и войско месяцами не получала никакого жалования — Боливар, как упоминалось, сулил рассчитаться впоследствии
войны. Но за счет кого? В случае если бойцам и офицерам причитались средства или же
территория, то откуда их возможно было взять? Лишь только у богатой креольской элиты.
Нотка так как также былаза республику и сама мучалась от бессчетных реквизиций испанцев.
Половину населения Венесуэлы составляли темные и мулаты. Боливар
сулил отмену рабства, и рабыв глобальном порядке бежали с плантаций. Именно они и льянеро (среди коих было еще большое количество мулатов) принесли победу
республиканской армии. Конечно, собственно что они желали выполнения обязательств
собственного главнокомандующего — собственной свободы, да ещё и земли. Но предоставление рабам свободы значило гибель всей старой плантационной экономики Венесуэлы — так как как раз рабы обрабатывали плантации кофе, какао и
сигарет. Получи они землю — они был стали растить вовсе не эти технические культуры,а кукурузу для себя на пропитание. Это значило крах экспорта
и в соответствии с этим абсолютное государственное разорение, например как государство жила за
счет таможенных пошлин налогов никто не платил. Да и ни малейшего учета собственности и прибылей в стране элементарно не было. В конце концов, чем платить?
Так как жестких средств, пользующихся доверием населения, в независящей Венесуэле не было. Испанская денежная единица была снабжена золотом и серебром с мексиканских и перуанских рудников. Но Мексика стал независящей,а Перу все ещё
контролировала мощная испанская войско. В самой Венесуэле золота и серебра
не было.
Недостаток бютжета в Венесуэле в 1825 году составил 9 млн. песо, и
жалованье служащим выплачивалось лишь только из средств, приобретенных в обязанность от
Англии”.
Политическая амуниция в освобожденной Венесуэле была ещё больше
запутанной.
Для начала, де-юре не было ещё и самой Венесуэлы, а была
Колумбия, куда кроме отчизныродины Боливара заходила ещё и Свежая Гранада. Причем последняя была экономически больше сильной и меньше получила травмы от войны. Почти все в Венесуэле боялись, собственно что в независящем государстве станут доминировать новогранадцы. В Свежей Гранаде также не желали союзного государства. Там не вожделели спонсировать восстановление разоренной Венесуэлы,а самого Боливара считали чужаком, который желал ввести собственную диктатуру, делая упор на штыки.