Певец поделился своими воспоминаниями о музыкальном становлении в лихие 90-е, а также рассказал об отношении к возрасту, здоровом образе жизни и секретах счастливого долгого брака.
— Чем вспоминается гастрольная жизнь времен «Чая вдвоем», вторая половина 90-х и двухтысячные?
— Вторая половина 90-х мне вспоминается сложными, тяжелыми гастролями, но очень интересными. Это такой университет повышения квалификации, даже не повышения, а просто квалификации. Первые гастроли у нас были с Михаилом Захаровичем Шуфутинским, у нас не было сольных концертов, мы ездили с ним, и Михаил Захарович нам очень помогал, в том числе и хорошо платил. А деньги нам нужны были, чтобы поднимать свой проект. Но все равно это были сложные концерты. Сейчас у Михаила Захаровича другая публика, а в 90-е она была специфической — люди, которые приходят на шансон, это люди, которые, недавно вышли из тюрьмы или собираются туда (смеется), с определенными жизненными понятиями. Это всегда был как выход к тиграм в вольер, а половина концертов тогда проводилась в цирках. Мы выходили в середине концерта, Шуфутинский уходил переодеваться, и мы должны были как-то продержаться три песни. Публика понимала, что их обманывают, вышли какие-то два пацана, которые тянут время, зачем они вообще нужны... И вот за этот промежуток, 15-20 минут, нам надо было влюбить публику в себя. И знаете, чему всегда удивлялся Михаил Захарович? Он всегда это на банкетах говорил: «Как так, они всегда уходят на «Браво!»?». И мы действительно уходили так, но как это давалось… Мы рассказывали какие-то анекдоты, мы пели, мы находили такие крючки к публике, которыми я пользуюсь по сей день. Могу сказать, что поставить меня сейчас в какую-то неловкую ситуацию, наверное, невозможно. И невозможно только потому, что мы с Денисом прошли вот эту фантастическую школу жизни.
А потом была Лайма Вайкуле. Я все концерты с ней отсмотрел, чтобы понять, как она выстраивает шоу. Всегда был поражен, что зрители смеются, плачут и встают, кричат «Браво!» всегда в одном и том же месте. То есть все поддается каким-то аксиомам, все просчитывается. И это было, конечно, жутко здорово!
И когда сегодня мы проводим большие мероприятия в городах, я точно знаю, где зритель будет восторженно орать, потому что все это точно просчитано. Во-первых, это облегчает твой труд. Во-вторых, ты всю подачу, энергию посылаешь именно туда, куда надо. То есть 90-е стали нашими университетами. Без них не было бы ни Дениса, ни меня.
— В двухтысячных более лайтово все было?
— Тогда произошел переломный момент, потому что до двухтысячных мы ездили без хитов. А в нулевых мы написали «Ласковую», и это был первый наш мегахит, за который мы получили «Золотой граммофон», и это первая песня, которая зазвучала из всех автомобилей — бизнесменов, политиков, их жен, везде звучала «Ласковая». Мы попали в ту струю, о которой мечтали. И я всегда Дэну говорил, что мы попадем, и так оно и случилось.
У нас было готово шоу, было понимание, как общаться со зрителем. И появился хит. Это очень хорошо! Потому что, если бы сначала появился хит, а потом понимание, как происходит у многих, благодаря продюсерским инструментариям, то… хит становится хитом, а артист так и не появляется. И когда у нас появились «Ласковая», «День рождения», «Желанная», мы точно знали, как вести себя с публикой, и наши концерты были достаточно хороши.
— Вы сторонник здорового образа жизни, как тогда расслабляетесь?
— Я расслабляюсь в спортзале. Когда организм по полной нагружаешь какими-то упражнениями, пробежками. Полчаса занятий, а через полчаса — полная нирвана! Но! В прошлом году знаете, что я нашел? Мы с моим большим другом взяли мотоциклы и поехали в Геленджик. То есть сначала мы поехали до Воронежа, а там поняли, что можем доехать до Ростова-на-Дону. И мы за один день проехали 1200 км. Но мы не знали, что это так тяжело и долго! (Смеется.) Так вот, когда вы едете на мотоцикле в шлеме, у вас звучит какая-то музыка, играет Dire Straits... И вокруг поля с подсолнухами, солнце восходящее или садящееся, и ты ни с кем в течение шести часов не разговариваешь, изредка останавливаясь на заправке — это фантастика! То самое состояние, которое я просто обожаю.
— Я вас поздравляю с недавно случившимся юбилеем. Вы ведь 20 августа отметили 50-летие…
— Давайте назовем это опять двадцать пять!
— Женщины обычно грустят по этому поводу, а у вас какие мысли, ощущения?
— Мне некогда было грустить. И знаете, я что понял? У артиста нет возраста! Они поэтому дурачатся, как дети, например, Энтони Хопкинс, который и сегодня дурака валяет, а ему 80… У артиста есть только одно — ресурс. То есть ты выходишь на сцену и понимаешь: я больше не могу, я больше не хочу. Или ты выходишь на сцену и понимаешь: вообще готов рвать дальше! Поэтому я не измеряю жизнь годами, а измеряю ресурсом, что я могу.
— А как отметили юбилей все-таки?
— Да никак. Мой день рождения всегда проходил в Одессе, 20 августа, когда я гостил у бабушки с дедушкой. Дедушка занимался арбузами, бабушка продавала их, мама помогала, а я был предоставлен сам себе. Но 20 августа мама переставала помогать бабушке, она брала меня, и мы шли с нею в Луна-парк и куда-нибудь в цирк. Вот такой был день. Больше никого не было — мама и я.
— Никогда друзей не собирали на день рождения?
— Нет, в Одессе я был всегда один. Но однажды как-то я собрал друзей, и меня вдруг все начали нахваливать. Поднимают тосты и нахваливают, нахваливают, нахваливают… А я понимаю, что мне это не нравится. И в конце праздника я сказал: «Тост вам всего один. Если я такой офигительный, какого хрена вы весь год молчали?» Все, конечно, посмеялись. Я как раз за это очень не люблю этот праздник. Если я кому-то нравлюсь, об этом можно сказать в любой момент, необязательно для этого ждать дня рождения.
— Кому-то из близких удалось вас подарком удивить?
— Да, Юлька, например, сама печет «Наполеон». И это не просто подарок. Дело в том, что бабушка мне всегда пекла «Наполеон» на мой день рождения, потом мама, теперь это всегда делает моя жена. Для меня это важно. А все остальное… К сожалению, моему окружению тут крайне сложно. «Мы только думали тебе это купить, а ты, зараза, уже купил!» Потому что я не жду дня рождения, чтобы себя порадовать.
— Вы родились в Одессе, а в душе вы считаете себя одесситом, хоть выросли в Ленинграде?
— Да. Я родился в Одессе, потом жил какое время в Питере, потом в Москве. Дедушка у меня журналист был ленинградский, и он однажды позвонил мне и спросил: «Что ты больше любишь — Питер или Одессу?» И я ответил, что, конечно же, Одессу. А что там может нравиться? Я не знаю. «Там же ничего такого нет! Что там есть такое, чего нет в Ленинграде? У нас и Адмиралтейство, и Невский, и Эрмитаж, чего только нет!» Я говорю: «Ну, Черное море и горлицы, которые поют». Этого мне не хватает.
— У вас ведь еще один юбилей был, 22 июля — 15-я годовщина свадьбы с Юлей. Можно сказать, что свою судьбу вы встретили только с третьей попытки?
— Слушайте, катастрофа! Так и есть! Хотя когда-то я думал, что это не навсегда, ведь мы и ссорились, и скандалили… Да все разводятся, и я каждый раз говорю: «Все! Развод! Мне надоело, я устал! Мне надоел твой характер!» «А мне — твой! — говорит Юля. — Найди себе кого-нибудь другого». Но она сделала все возможное, что я не хочу никого находить! И вообще не хочу больше ни с кем общаться. На самом деле она просто идеальная для меня. И я после очередного нашего скандала понял и ей сказал: «Ты понимаешь, что другой просто не может быть?». То есть я могу быть совсем один. Наверное. И то это не факт. Или только с ней.
— Вы друг друга в этот день и другие знаменательные даты сюрпризами удивляете?
— Давайте я расскажу, как это происходит. 22 июля, звонок Юли: «Ты опять забыл?» Я говорю: «О чем?». Она: «Понятно…»
— А вы и, правда, забыли?
— Стопудово! Я всегда забываю. Я хорошо помню ее день рождения, а 22 июля ну никак, и еще одну дату, когда я объяснился ей в любви. Ну, короче, девчонки помнят все. А мужики в этом отношении беспомощны…
— Кто у вас тогда в паре за романтику отвечает?
— Наверное, стараюсь я это делать, ведь если я этого не делаю, мне сразу втык! Юля часто говорит, что я перестал ее водить в ресторан и просто дарить цветы. Я приглашаю в ресторан, дарю цветы, она сразу спрашивает: «А что случилось?». Вот она, женская логика! (Смеется.) И вот почему я этого не делаю! Возвращаешь романтику, а тебя спрашивают, что случилось…
— А совершали безумства типа серенад под окнами, миллиона алых роз? Как вы Юлю покоряли?
— Ну, я покорял я Юлю весьма своеобразно. Решил, что буду каждый день покупать новую одежду. И каждый день я приходил в новом, мне казалось, что это произведет впечатление. А она и не заметила. Потом пригласил ее в кино. Причем пригласил, знаете как, со всем коллективом! То есть угадать, что я пригласил ее, было невозможно. Я тогда пригласил всех танцоров. Потом просто домой ее отвез. Вот такое было ухаживание. Потом я купил билеты в Турцию и вот с этого, наверное, и началось…
— То есть вы скрытый романтик?
— Давайте назовем это скрытый! (Смеется.) Пусть будет так.
— А Юля вас может удивить сюрпризом?
— Юлька да. Она всегда что-то такое придумывает. Какие-то интересные вещи, вкусняшки, типа торт внезапный. Знаете, что меня покоряет в Юльке по сей день? В разгар пандемии, когда у нас вообще не было денег, когда я одалживал у мамы, которой всегда стараюсь помогать, Юля все последние деньги тратила на детей. Для нее нет ничего важнее их яркого и беспечного детства. Тут я просто преклоняюсь. И у меня, и у нее по отношению друг к другу куча всяких претензий, куча нюансов, этими претензиями мы, как ракушками, обрастаем год от года… Но что касается отношения к детям, она просто сумасшедшая мама. И это меня всегда в ней покоряет, она все последнее отдаст детям.
— С жизненным опытом вы поняли, в чем секрет счастливой семьи?
— Я знаю точный рецепт, и он прост — вы не должны быть одинаковыми. В жизни у мужчины есть элемент пресыщения. А пресыщаемся мы, к сожалению, всем, поверьте мне. Садясь в машину за 15 миллионов рублей, ты уже через неделю не испытываешь первоначального восторга. А вот, чтобы не было пресыщения, мы должны быть всегда разными.
Юлька — Близнец, тот человек, который всегда разный. Она всегда разных цветов, разных гамм, и это тебя всегда заинтересовывает. Она ребус, который надо всегда разгадывать. И, казалось бы, я все понял, все разгадал, я знаю, кто ты. Но Юля постоянно меняется! И я думаю, что это тот самый рецепт, который позволяет браку держаться долго.
Ну, давайте представим, что я от Юли ушел или Юля ушла от меня. И я кого-то встретил. Но человек будет изо дня в день одним и тем же, гениальным, потрясающим, хорошим, в ногах будет валяться. Но я не буду с таким человеком. Потому что мне надо, чтобы любимая иногда и на спину плюнула. (Смеется.)
— Когда успеваете заниматься воспитанием сыновей? Какие у вас есть отцовские обязанности?
— С сыновьями я поступаю просто. Мы однажды договорились, что я не папа, я друг. Мы общаемся, как друзья, можем рассказывать друг другу самые непристойные анекдоты. Старшие сыновья приходят из школы, рассказывают мне все, показывают видосы из интернета. И я смеюсь и не делаю вид: «О, перестань! Не надо это никому рассказывать!» Такого ханжества у нас нет. Нет того, что они не могут рассказать, потому что я всегда подскажу и помогу. Я сам набил кучу шишек, потому что в моем социуме было неправильно разговаривать о сексе, о девушках, это была запретная тема. И из-за этого я лично столкнулся со многими проблемами. А если бы со мной кто-то разговаривал, этих проблем бы не было. Потому я хочу изначально всего этого избежать.
— Старшему уже 18, какую профессию он для себя выбрал?
— Мартин поступил в Москве в политех в этом году, на IT-технологии. Там у них жутко интересные предметы, физика, математика, методика общения. И очень здорово, что он со мной поездил на съемки, на работе, с утра до ночи. Едем мы в час ночи домой, он вообще никакой, говорит: «Папа, если хоть кто-нибудь когда-нибудь мне скажет, что у тебя легкая работа, я его прибью».
— То есть ни один из сыновей не помышляет о профессии артиста?
— Для этого у нас есть младшенький! Мирон здорово поет, интонирует ритмически все. Ну ладно «Черный бумер», там просто. Но когда он исполнят Славу Мерлоу, я просто в восхищении: «Да елки-палки, как ты это поешь?!». Потому что там мелодически очень сложно. Но он все поет! Хотя наша мама-спортсменка говорит: «Этот точно будет олимпийский чемпион!» Окей, мама хочет, пусть будет чемпион. Она его в бассейн отдала, он классно плавает, все такое. Ну не будет же он чемпионом до 40 лет! Двадцать. Двадцать два, а потом все равно будет петь! Юля: «Ну, хорошо, давай так и поделим».
Лика Брагина
Досье
Родился: 20 августа 1971 года в Одессе
Образование: Ленинградское музыкальное училище им. Н. А. Римского-Корсакова. Петербургская консерватория (отделение вокала)
Семья: женат на чемпионке мира по акробатике, бывшей танцовщице «Чай вдвоем» Юлии Клоковой (Костюшкиной). Сыновья: Мартин (18 лет), Богдан (14 лет), Мирон (5 лет)
Карьера: певец, телеведущий, экс-участник дуэта «Чай вдвоем», создатель проекта «A-Dessa»
�