В ночь с 29 на 30 сентября 1938 года наши будущие союзники в Большой войне отдали Гитлеру центр Европы, открыв ему путь к этой самой войне. Музеи Европы до сих пор хранят свидетельства этого позора.
То была нервная осень.
Гитлер, вдохновлённый недавним аншлюсом Австрии, теперь требовал себе чешские Судеты — широкую полосу земли, фактически внутреннее кольцо, душившее Чехословакию. Основание: предки проживавших в Судетах 2,8 млн этнических немцев пробрались сюда ещё во времена средневековой «Восточной колонизации» — первого германского «дранг нах остена».
Лидеры свободного мира (Великобритания и Франция :-)) так не хотели связываться, что отдали Гитлеру Чехословакию всю, с потрохами.
Отставить, нет, не всю. Поляки, венгры — приготовьтесь вспомнить.
«Самое большое достижение Гитлера состояло в умении находить слабости своих оппонентов и пользоваться ими», — пишет британский военный историк Энтони Бивор. Слабость премьера Великобритании Невилла Чемберлена и его континентального коллеги Эдуара Даладье состояла в том, что они не видели дальше своего носа.
Так что когда Адольф предъявил окончательный ультиматум, стороны явились в Мюнхен и в торопливой, слегка торжественной обстановке всё подписали: Судеты в 10-дневный срок должны быть отданы Германии.
Пара комментариев от уважаемых людей, которых тогда не позвали за стол:
Уинстон Черчилль, британский парламентарий: «...Мы потерпели поражение, не начав войны. В адрес западных демократий прозвучал жуткий приговор: „Ты взвешен на весах и найден очень лёгким“».
Эдвард Бенеш, президент Чехословакии: «Это катастрофа для нас, которую мы не заслужили. Но мы, конечно, не последние, это коснётся и других».
Странным образом Мюнхенским сговором оказались недовольны все, кроме наивного Невилла (сэр Чемберлен какое-то время потрясал на всех углах заветной охранной грамотой от фюрера — «Я привёз мир для нашего поколения!»)
Даже Гитлер картинно сетовал, что у него отобрали его войну, сдавшись сразу. А, нет, отставить — опять забыл про Польшу. Наши энергичные соседи решили, что в Европе складывается новый военный союз (Британия-Германия-Франция), и надо бы в него успеть. Ну и территории прирезать, как великому народу без агрессивных приобретений?
Уже 2 октября 1938 года польские танки с разрешения Германии вошли в приграничную Тешинскую область Чехословакии (Заользье). Вот этот момент:
Варшава получил 805 кв км территории и статус ситуативного союзника фашистской Германии. В ходе вторжения погибло до 100 граждан Чехословакии. Причём польская пресса тогда трактовала события в Заользье как победу над... русскими. Над кем же ещё. Так и писали: «Польша указала Ивану его место» :-)))))
Поляки! Соседи, друзья. Вы поделили чужую страну на паях с Гитлером. Тут, конечно, все виноваты, и это было давно, и мы не без греха, и всё прошло. Но! Вы потише, пожалуйста, про пакт Молотова-Риббентропа. Небо, скажи им — они первые начали.
Венгрия, прекрати улыбаться — ты тоже молодец среди овец. Тоже отрезала от Чехии кусок: южные районы Словакии и Подкарпатской Руси с городами Ужгород, Мукачево и Берегово.
На Судетах Гитлер, само собой, не остановился. К марту 1939 года от Чехословакии не осталось ничего. Из стенограммы Нюрнбергского процесса:
Вопрос: «Напала бы Германия на Чехословакию в 1938 году, если бы западные державы поддержали Прагу?»
Отвечает начштаба Верховного командования вермахта, фельдмаршал Вильгельм Кейтель: «Конечно, нет. Мы не были достаточно сильны с военной точки зрения. Целью Мюнхена было вытеснить Россию из Европы, выиграть время и завершить вооружение Германии».
Спасибо, союзнички, а вот и война. Поднимается на нас розовым закатом, обещая большую кровь. Пять танковых дивизий вермахта из числа сил вторжения 22 июня 1941 года въехали в СССР как раз на чешских танках.
Вы обратили внимание? На пике любой европейской свары они все скопом приходят воевать нас (1812, 1853, 1914, 1941 — надоели, правда). Идут на мы. И теперь ворчат, что мы им не доверяем. Не пускаем НАТО к своим границам. Мы, дорогие зарубежные партнёры, просто всё запомнили.
Приезжайте к нам в составе спортивных делегаций лучше. Ещё у нас музеи хорошие.
Мир — всем.