ЛЕЧЕБНОЕ ДЕЛО
Сегодня случилось страшное: молодой врач участковой больницы номер 7 Крошников предложил Вере Семеновне вылечить ее от болезни.
Пожилая женщина была строптивой и постоянной пациенткой всех врачей
медицинского учреждения и не собиралась так просто сдаваться.
Она посмотрела на Крошникова тяжелым взглядом глаз, измученных катарактой, и встала, хрустнув крупными суставами, пораженными артрозом.
Об излечении не может быть и речи! Как же она будет дальше жить без болей в спине? Хорошо, что этот молодой пройдоха только спиной и занимается. А если б он был по сердцу? Или, того хуже, по желудку?
Вера Семеновна наотрез отказалась дальше общаться с Крошниковым и пошла сразу к Главному врачу сообщить о вопиющей медицинской несправедливости.
Главный врач сидел-поджидал именно Веру Семеновну, потому как других дел у него совершенно не было.
Вера Семеновна впопыхах забыла с Главным врачом поздороваться, но так ему и надо – нечего брать на работу всяких.
Выложив администратору свою точку зрения, заслуженная пациентка поликлиники ожидала услышать извинения, но события приняли неожиданное направление.
Главный врач с ехидной улыбкой объявил Вере Семеновне о том, что в их поликлинику поступило из Уругвая новейшее средство от всех болезней "Болебой", и как только оно оказалось в стенах заведения, все врачи сразу подумали о Вере Семеновне. Они, не 🥇сговариваясь, собрались вот в этом самом кабинете и хором стали уговаривать своего руководителя истратить ценное лекарство на Веру Семеновну.
Пожилая женщина, услыхав о против нее заговоре, поначалу опешила. Но это продолжалось недолго. Мозги, как она ошибочно полагала, оставались у нее единственным не тронутым недугами местом, и оно, это место, быстро приняло решение: лекарство взять, но болезни при себе оставить.
От Главного врача она решение места скрыла и сделала вид, что на все согласна.
Администратор страшно обрадовался и уже предвкушал, как напьется сегодня вечером со всеми своими врачами вопреки субординации.
Вера Семеновна подписала какие-то бумаги спокойно, будучи уверенной, что все равно всех обхитрит. Дело оставалось за малым – отсыпать или отлить (Главный врач пока и не знал, в какой форме поступил «Болебой», упакованный до времени в почтовый крафт) ценное лекарство. Ссылаясь на это, он попросил уважаемую Веру Семеновну немного подождать. Она не без раздражения согласилась и отправилась пока сдавать все анализы – время поджимало – уже целую неделю не знала уровень непрямого билирубина.
Тем временем Главный врач, станцевав победный танец, пригласил к себе всех врачей поликлиники. Те побросали своих больных, которые не были Верой Семеновной, и, сторонясь лаборатории, где она в это время находилась, пробрались в кабинет начальника.
Первым взяла слово кардиолог (по сердцу) Михайлова. Не поминая в суете имя больной, она утверждала, что «этой» вообще никакого лекарства кроме «Болебоя» не требуется, потому что здоровее сердца в возрасте 72 лет она не слышала. С ней не согласился офтальмолог Лепин (по глазам), заявив, что зрелая катаракта на одном глазу имеется, но «эта» (негласно имя закрепилось пока за Верой Семеновной) ни в какую не хочет с ней расставаться. Говорит, что ей и так хорошо – можно по желанию, закрыв здоровый глаз, становиться слепой и украшать детям жизнь еще больше.
Артролог (по суставам) Симшин офтальмолога поддержал, говоря, что хоть и устал безмерно от «этих» суставов, но они, кажется, могут причинять немного боли при движении. Немного. Кажется.
Тут закипел гастроэнтеролог Перке (по желудку). Совершая распространенную врачебную ошибку намекать на несравненную тяжесть собственного заболевания, он заявил, что хотел бы видеть свой желудок столь же складчатым и правильно розовым, как и «этот».
Остальных мелких врачей никто уже не слушал, и все взоры устремились на Крошникова. Наивный доктор делал вид, что ничего не понимает, вернее, он и в самом деле ничего не понимал. Слегка взгрустнув после резкого отказа Ве... «этой» от снятия порчи путем движений и тейпов, он и не мечтал о встрече с нею вновь. С другой стороны, у него были самые крепкие нервы и минимум ответственности из-за редкой специальности кинезиолога.
Не все врачи понимали, в чем заключается тонкость этого слова и дела, а «эта» попала к Крошникову по остаточному принципу (в том смысле, что кинезиолог остался один неохваченный).
Главный врач напомнил отчаянному сотруднику, что излечение «этой» обещал именно он, и с трепетом распечатал волшебное средство из Уругвая.
В большой коробке оказалось много бумаги, сохраняющей странный предмет вроде сосуда, палку и само средство.
Озадаченное молчание старых сотрудников прервал все тот же Крошников. Набиваясь в авторитеты, он заявил, что имя предмета – калебас, и знает, как им пользоваться. Коллеги дружно сошлись во мнении, что кинезиолог с калебасом – это именно то, что поможет излечению «этой» от всех болезней, и отправились по своим заскучавшим уже пациентам.
Кровь Веры Семеновны в это время уже поступила в пробирку и по ее настоятельной просьбе первая отправилась в лабораторию. Сама Вера Семеновна еще во время страшной муки от ковыряния неумелой как всегда медсестры в ее вене испытала страшную потребность в новом лекарстве. Согнув в локте истерзанную руку, она спешно направилась в кабинет Главного врача, опасаясь, как бы какой-нибудь гораздо менее больной не захватил новинку вопреки договоренностям.
Передача сушеной тыквы для заваривания чая мате (а это, как утверждал Крошников, была именно она) произошла в напряжении.
Загадочная красота лекарства взяла свое – Вера Семеновна соблаговолила принять «Болебой» из рук дерзкого Крошникова, но мстительно бросила ему страшные слова:
– Сама я ничего делать с этим не буду! Каждый день станешь говорить мне: что, как и сколько! Давай свой телефон, а расписание я сама посмотрю!
#лживые истории #литература #рассказы #чтение #юмор #писатель #мост без правил