Сун с самого утра порхала, словно птичка. Сегодня вечером был ее прием. И нужно было все успеть подготовить. Аю нравилось видеть свою супругу такой воодушевленной.
- Придут еще повара. – Говорила Сун. – Будет много угощений, вкусный чай, хорошее пшеничное вино. Но самое главное – это предсказательница. Я только переживаю, придворных дам будет много. Не устанет ли она. Я пробовала поговорить про это с госпожой Тан, но она избегает вопросов о Ланфен и, кажется, чем-то недовольна.
Продолжение рассказа "Три Дракона". Начало
- Это странно. – Сказал Аю. – Возможно, просто волнуется.
- Возможно. – Пожала плечами Сун. – Но все же, я за Ланфен переживаю.
- Не беспокойся. С ней все будет хорошо. – Улыбнулся Аю и подмигнул.
Если бы Сун знала Аю с самого детства, в ту пору когда он устраивал шуточки и забавы, то сразу бы поняла, что ее муж задумал очередную забаву.
***
Утром императрице помогала собираться дама Яо. И Руомеи поразила ее щепетильность: все должно было быть ровным, гладким, идеальным. Руомеи подумала, что если бы она строила дома, то они были бы идеально ровными и правильными.
Дама Яо делала замечания служанкам, что те недостаточно хорошо делают свою работу. В итоге, Руомеи, рассматривая себя в зеркале, была уверенна, что так идеально она никогда не выглядела.
Однако, служанки очень сердились на даму Яо. Однако, императрица была рядом, что рядом с ней такой человек. Руомеи подумала, что этой служанке можно доверять.
***
Император почти ночь не спал. Столько мыслей у него было. И нужно было что-то решать.
Евнухи как всегда помогли ему одеться. И он понял самое главное. Он не должен перекладывать ответственность ни на кого.
Его мама, Роу, всегда жалела его, говоря, что тяжёлая судьба ему досталось – быть императором.
Раньше он не понимал, почему она его жалеет, ведь он будет самым главным, самым важным.
Теперь понял. Понял, и словно повзрослел.
Все, что случится – это его ответственность. Каждое принятое решение – это только его ответственность, которую он не должен ни на кого взваливать.
«Возможно, поэтому она хотела покинуть Запретный Двор. Я не понимал. Не верил. Дурак», - думал император.
После этого он отправился во Внутренний Двор. Он шел к своей любимой наложнице. Много думал он о том, почему так сложилось, что Юлу не рада ребенку, которого ждет. Но вспомнил свою мать. Она же говорила, что эта женщина будет любить только его.
Значит, так оно и есть.
Сонная Юлу сидела на большой подушке и расчесывала свои белоснежные волосы. В ее светлых глазах было сначала удивление, а после радость.
Она быстро встала и подбежала к императору, обняла его.
- Я так рада, что ты пришел. – Сказала она. – Я боялась, что больше не увижу тебя. Что ты не захочешь заходить в такой скромный дом.
Цилон обнял ее в ответ и улыбнулся.
- Где бы ты не была, это место будет самым прекрасным, потому что там будешь ты. – Ответил он. – Мне сказали, что ты заболела.
- Мне уже намного лучше. – Ответила, смущаясь, Юлу и немного отошла. – Прости, что я неопрятна сейчас.
- Все хорошо. – Улыбнулся Цилон и они сели с наложницей на диван. Дама Лин с другими служанками ушли из комнаты, оставив наложницу и императора вдвоем.
- Мне снился такой прекрасный сон. – Начала говорить Юлу. – Словно ночь на улице. И такая теплая, ясная. Птички поют, цветы цветут. И мы с тобой идем по дорожке. Рядом река. Мост. И дорожка такая темная, и мне немного страшно. Но ты меня обнимаешь и страх весь отступает.
Император улыбнулся.
- А как чувствует себя ребенок? – Он спросил спокойно, но внимательно следил за реакцией наложницы.
- Хорошо. – Быстро ответила она. – Как бы хотелось мне прогуляться с тобой. Хотя бы один раз.
- Это можно будет устроить. – Сказал император. Он и сам видел, что сама Юлу не интересуется ребенком. Она была равнодушна к нему. – Милая, тебя тяготит беременность?
Юлу испуганно посмотрела на императора.
- Нет, что вы!
- Не стоит меня обманывать. Ты не умеешь. А я не буду сердиться. Ты же обещала, что будешь всегда честна с тобой.
Юлу опустила взгляд.
- Я знаю, что это не правильно. И что счастье женщины в детях. Но ничего не могу с собой поделать. Я не могу больше быть с тобой, не могу больше делать множество вещей. Не могу обнять тебя страстно. Я просто сгораю от любви. Но он все портит. И мне стыдно за свои мысли.
По щекам Юлу катились слезы.
- Я… просто не люблю детей. Дома… я ухаживала за своими братьями и сестрами. И не только за ними. И… меня всегда ругали и били. Я все делала не так. Я не хочу этого больше. Не хочу.
В итоге Юлу совсем разрыдалась. Цилон обнял ее и начал успокаивать. Никогда она не рассказывала про свое детство. Он только приблизительно знал, что семья не смогла принять свою родную дочь. Но не знал, как она страдала. Она всегда избегала разговоров о прошлом. Жила только тем, что было сейчас.
Цилон понял, почему Юлу так боялась его потерять – потому что ее никто до этого никогда не любил.
Когда наложница успокоилась, то он спросил:
- Ты не хочешь воспитывать ребенка?
- Нет. Я думаю нет. Не смогу. Он все время будет напоминанием… не смогу я. Прости. Ты, наверное, больше не посмотришь на меня? Я ужасный человек?
- Нет. Все хорошо. – Цилон погладил ее по щеке. – Я все равно люблю тебя. Но ты должна пообещать мне, что позаботишься о моем ребенке, пока он с тобой. А когда родится, то отдашь его императрице. Если, конечно, ты сама этого хочешь.
- Лилинг? – Спросила Юлу и задумалась. – Она хорошая. Мне нравится. Честная. У нее чистое сердце. Думаю, твоему ребенку будет хорошо рядом с ней. Если бы ты сказал про И-Ки-Лан, то я бы, все же беспокоилась. Но императрице я доверяю.
- Если ты передумаешь, то будешь сама растить ребенка. – Сказал император.
- Хорошо. Будет, как будет. – Сказала Юлу и вдруг повеселела. – А когда мы пойдем на прогулку? Это ведь очень важно!
- Обязательно. Нужно, чтобы погода была не слишком жаркой, что бы ты не утомилась.
- Мне все равно, хоть жара, хоть буря. Если ты рядом, то я не буду знать ни усталости, ни холода, ни жары.
Юлу вновь стала весела, как и раньше. Император понимал, что она наконец решила мучавшую ее проблему. И он был рад, что она стала как прежде. Но все же, ему от этого было не легче.
***
Чунтао утром была вся в сборах. Она приказала приготовить себе ванну с душистыми травами. И совсем не замечала холодный взгляд мужа. Не заметила, что тот ее не поцеловал, как обычно, не спросил как дела, не обнял. Не заметила, что и в одной постели которую ночь он уже не спит с ней.
Она была занята подготовкой к вечеру с придворными дамами.
Ланфен так же приказала наполнить ванну.
У Ланфен было три любимых занятия: говорить что-то странное, пить чай и сидеть в воде. Она с удовольствием видела в деревянной ванне, играя с веточкой, водя ей по воде. И настроение у Предсказательницы было прекрасным.
Чунтао это порадовало. Значит, не будет капризничать.
- Пчелка соты строит. Строит. Крепкие соты, жаркие соты. – Говорила Ланфен. – Да вот только для нас горькие. Горький-горький мёд.
- Нужно будет сказать Сун, что бы мёд ей не давали. – Сказала Чунтао. – Не любит она его в последние дни.
Чунтао так и не поняла, что Ланфен про мёд не просто так говорит.
А Данг и не слышал слова своей первой жены. Зато сегодня он приготовил подарок для своей любимицы Фуми-Ди.
***
Юнхвэ вызвал к себе Ронга. Тот был одет, как и положено, в форму. Выглядел хорошо и свежо.
- Сегодня ты отправишься со мной на вечер к одному из министров. – Сказал Юнхвэ.
- Вы говорили и я полностью готов. – Ответил Ронг.
- Хорошо. Мне нужно будет что-нибудь делать? – Спросил Юнхвэ. Он понимал, что сам не знает, что ему делать с Ронгом.
- Ничего не нужно. Представите меня как свою правую руку. Говорите правду. И все будет хорошо. Ведите себя естественно.
- А что будешь делать ты?
- Производить впечатление. Ведь первое впечатление можно произвести только один раз. – Загадочно улыбнулся Ронг.
Юнхвэ внимательно смотрел на Ронга.
- Ты же понимаешь, как это важно? Никому не удалось до этого произвести впечатление на этих женщин.
- Я понимаю. И прошу вас просто не вмешиваться. Это самое важное – не мешайте мне. – Ответил Ронг. – У вас будут указания по работе?
- Нет. – Ответил Юнхвэ. Ронг поклонился и оставил князя одного. – Надеюсь, эта самоуверенность действительно оправдает себя.
***
Императрица пришла на завтрак. Император отметил, что она держится в последние дни очень величественно. Его это радовало.
- Я разговаривал утром с наложницей Юлу. – Сказал тихо император, как бы между прочим, словно утром он сделал что-то незначительное и обыденное, например, выпил чай. – Вы были правы. Она не хочет этого ребенка.
Императрица нахмурилась.
- Нужно убедить ее, успокоить как-то, что бы она доносила дитя. – Сказала тихо она.
- Юлу пообещала мне и она выполнит просьбу. Она родит и отдаст ребенка вам.
Императрица удивленно посмотрела на императора.
«Так просто?» - подумала она.
- Вы ей нравитесь. – Удивленно сказал император.
- Я отношусь ко всем наложницам и женам одинаково. К тому же, она ваша любимица. И мне нравится то, что она искренне вас любит и делает счастливым. У нее нет злых умыслов и амбиций. Она сама счастлива и вы счастливы.
- Все так просто?
- Несколько мгновений назад, я подумала так же. – Улыбнулась императрица.
- Но Юлу не нравится И-Ки-Лан. Не знаете почему?
- Возможно, причина ее нелюбви к Нравственной Жене проста: И-Ки-Лан ваша любимица среди Жен. И наложнице это может не нравится. Одно дело, когда ты понимаешь, что это ваш долг любить нас и приглашать к себе. Другое дело, знать, что у вас есть еще одна любимица. Полагаю, причина только в этом. Но. Вы можете спросить Юлу. Она ответит вам почему так.
Император улыбнулся. Такой ответ его более чем устроил.
- Вы должны поддерживать хорошие отношения с наложницей Юлу. И когда все произойдет, возможно, следует позволять ей видеть ребенка, или не показывать. Все будет зависеть от ее желания. Так же, после родов, найдите ей место получше, попросторней.
- Разве она не станет Драгоценной Женой? – Удивилась императрица.
- Женщина, которая отказалась от своего ребенка не может быть Женой императора. – Ответил сухо Цилон.
Руомеи удивленно посмотрела на Цилона.
- Я руковожусь разумом, а не чувствами. – Сказал он, увидев удивленный взгляд императрицы. – Пока она наложница, она незаметна для Внешнего Двора и империи. Но если она станет Драгоценной Женой, ее жизнь превратиться в ад.
- Простите, но ее жизнь не будет простой. – Сказала императрица. – Семья Фа очевидно, будет поддерживать мысль, что бы Юлу, даже через силу, но оставила ребенка.
- Встречи будут проходить в Зале Земного Спокойствия. Присутствуйте на них. Есть закон. И никто не может обсуждать состояние здоровья императорской семьи. Ребенок, пусть еще и не родился, но он уже есть. И значит, что он уже часть императорской семьи.
- Значит, его здоровье нельзя обсуждать. – Догадалась императрица. – Вы очень проницательны.
- Да. И, полагаю, вам следует носить наряды посвободнее. Особенно, когда вы приходите во Внешний Двор на завтраки ко мне.
- Я поняла. Вы хотите, что бы все прошло как можно менее заметно для других. Тогда, возможно, будет разумно, в скором времени, если вы будете приходить на завтраки ко мне.
- Это будет разумно. – Сказал император. Руомеи улыбнулась.
- Вы навестите наложницу Жилан? – Спросила она.
- Не знаю, уместно ли это. Она будет просить о милосердии. Но столько дел она натворила. Уместно ли ее прощать?
- Ее состояние очень плохо. – Сказала императрица. – Так сказал лекарь Мингли. И… простите мне мою смелость, но сейчас наказание несет ваш не родившийся ребенок, а не она. Наказать ее можно будет и после. Но, возможно, сейчас нужно сделать все, что бы она была спокойна?
После завтрака император отправился Во Внутренний Двор. Он остановился у запертых ворот и приказал позвать лекаря Мингли. Двор еще приводили в порядок.
Сама Жилан лежала в кровати. В комнате было чисто и свежо. Наложница спала. Ее вид был очень болезненный. Лицо было сероватого оттенка, худощавое, скулы выступали вперед. От красавицы не осталось ни следа.
Император сел рядом с кроватью и задумался. Действительно, наказали наложницу, а теперь ребенок, рождения которого император так ждал, мог не родиться вовсе. И это мог быть долгожданный наследник.
В комнату зашел лекарь Мингли. Император, что бы не разбудить наложницу разговорами, вышел в другую комнату.
- Состояние наложницы я бы назвал крайне истощенным. – Сказал лекарь.
- А ребенок?
- Жив. Я чувствую его сердцебиение. Но нужно внимательно следить за состоянием наложницы. Ей нужен покой и хороший досмотр. В услужение я поставил медсестер. Питание назначил, отвары.
- Хорошо. Ждите меня тут. – Сказал император и вернулся в комнату Жилан. Та открыла глаза.
- Император? – Удивилась она.
- Тебе не стоит вставать. Нужно набираться сил. – Сказал Цилон. – Твое наказание закончилось. Стража сегодня уйдет. Двери больше не будут заперты. Ты можешь гулять и наслаждаться садами.
Услышав это Жилан невольно заплакала.
- Простите меня, прошу вас. – Сказала она. – Я знаю, что вы помиловали меня из-за моего жалкого положения. Но я прошу вас о прощении. Я делала ужасные вещи. И мне стыдно. Я заслужила наказание намного хуже.
- Ты раскаялась в том, что совершала. Это главное. Позаботься о себе и о нашем ребенке.
Император встал и вышел из комнаты.
Он быстро покинул дом наложницы Жилан, а лекарь Мингли быстро следовал за императором.
Цилон остановился у реки. Лекарь Мингли подошел к нему.
- Ты отправишься к отправителю письма. Никому не говори почему и куда ты едешь. Просто уезжай. Там все узнаешь. Если это действительно они… поможешь. А после возвращайся. И сразу же ко мне. Даже если вернешься ночью. Но главное – никому ни слова. Даже моим братьям. Особенно моим братьям.
- Да, ваше императорское величество.
Лекарь Мингли пошел быстро собираться в путь. На самом деле, все необходимое он уже сложил. Не сомневался, что император отправит его на помощь своей матушке. Но вот то, что говорить об этом не следует никому…
На все воля императора.