Найти в Дзене
victor voronov

"Вурдалак Тарас Шевченко или Поддельный Кобзарь" Олеся Бузины.

Бессмертный Олесь Бузина.
Бессмертный Олесь Бузина.

Олесь Бузина.

Есть люди, умеющие сочинять фантастические, по своей масштабности, истории. Эти истории настолько привлекательны, что миллионы людей уверовали в их подлинность и теперь пребывают в счастливом заблуждении, что вся их прошлая жизнь – просто сказка. Но есть люди, что пытаются развенчать этот сказочный миф и лишить целый народ главного источника гордости за деяния своих великих предков.

Вот, выкопали, тогда ещё не совсем великие, укры, Чёрное море, о чём поведали миру свидомые историки, а что получили в итоге? Клятые москали исключительно из чувства зависти к величайшему творению прошлого, по своим масштабам превосходящего семи чудесам света, мало того, что не поверили, так ещё и обвинили честных историков в фальсификации и элементарном обмане.

Но нашлись мужественные люди, что не побоялись своей жизнью доказать подлинность этого исторического артефакта.

Итак, давайте посмотрим, что говорил об этом событии самый честный человек на Украине – Олесь Бузина.

«По вечерам я люблю выходить к памятнику Шевченко возле Киевского университета. Это смешное место. И символическое. Может быть, самое смешное и символическое в Украине. Именно тут культ Кобзаря, превратившись в аллегорию Абсурда, достиг пика. До революции сквер, в котором стоит памятник, назывался Николаевским – в честь императора Николая I, а университет носил имя князя Владимира. Всё казалось логичным. Царь, заботясь о благе подданных, учредил в 1834 г. Университет и отдал его под покровительство святого, который крестил Русь и завёл в ней первые школы. В сквере, у фонтана, выкопанного в форме Черного моря, проливы которого мечтал отобрать у турок Николай, резвились дети, вырастая потом в гимназистов и студентов. Резвятся они и теперь».

Итак, по свидетельству одного из самых честных людей Украины, укры действительно выкопали фонтан в виде Чёрного моря.

«Стой лишь разницей, что с 1939 г., согласно очередному гениальному сталинскому плану, всё на километр вокруг, куда ни плюнь, как асфальтом, было залито именем Тараса Шевченко. К Шевченко Олесь Бузина испытывал давнюю «любовь».

Как пишет он сам, взял толстый том воспоминаний о Тарасе, вышедший в советское время и начал читать. Как только начиналось «интересное» место, сразу же шли три точки, означавшие, что тут цензурный пропуск. Олесь отправился в Историческую библиотеку в Печерской Лавре и отксерокопировал все пропущенные моменты по дореволюционным изданиям. Большинство этих запретных текстов были опубликованы в журнале «Киевская старина». И такой, любимый Сталиным и рекомендованный как светило украинской мысли, Тарас, предстал в них живым человеком, то бишь пьяница, гуляка, пресмыкался перед властью имущими, проклинал их потом за своё пресмыкание, шлялся по публичным домам, болел триппером, забирал у своей невесты, подаренные ей тряпки и много чего интересного.

Первые две публикации, в период отпусков политической элиты, прошлись ими не замеченными. Но с третьей публикации, помещение редакции было завалено до самого потолка возмущенными письмами. Даже первый президент Украины Леонид Кравчук озаглавил свой опус» Не под силу карлику сдвинуть великана».

И всё же первая книга Олеси Бузина «Вурдалак Тарас Шевченко» вышла в свет в 2000 г. «Скандал века» - красовалось на его обложке. Националистическая пресса подвалами печатала обращения к президенту и генеральному прокурору. Требовали отдать под суд, распять, растерзать, посадить в тюрьму, изгнать из страны. Через неделю весь тираж был раскуплен. Пятое издание было выпущено на русском языке.

Писателя делают читатели, а не корочки от каких-то бюрократических структур и литературные премии.

Чем же так напугал Бузина националистов печатанием неудобных сведений о Шевченко, которые не пропустила даже советская цензура?

«Кожух на кровати, бардак на столе и… пустой штоф из-под водки» - вот что прежде всего бросилось в глаза поэту Полонскому в меблировке шевченковского жилища. Захаживавший примерно в то же время к Кобзарю художник Микешин отметил ещё шмат сала в завернутой бумаге, валявшийся посреди каких-то коробочек и малороссийских бус. И всё это прямо в обиталище Аполлона и муз – на антресолях Академии художеств. Даже храм искусства Тарас без малейшего стеснения превратил в филиал знакомого ему с детства украинского шинка, чей дух был впитан чуть ли не с молоком матери.

Не хватало только соответствующей компании, не раздражающей чрезмерным аристократизмом. Но за ней всегда можно было сходить в какое-нибудь из самых дешевых питейных заведений, где пиво разносила босая девица, подливая его прямо в бурлящий котёл поэтического вдохновения:

Дивча любе, чернобриве

Несло з льоху пиво.

А я глянув, подивився –

Та аж похилився…

Кому воне пиво носить?

Чому босе ходить?

«Живя в Петербурге, - вспоминает Николай Белозерский, - Шевченко любил посещать трактир возле биржи, в котором собирались матросы с иностранных кораблей. Всегда тихий и кроткий, Шевченко, подвыпивши, приходил в страшно возбужденное состояние, бранил всё, и старое, и новое, и со всего размаха колотил кулаком по столу».

А будущий издатель «Киевской старины» профессор Лебединцев и вообще познакомился с певцом народных страданий при пикантнейших обстоятельствах – когда тот в дымину пьяный валялся под каким-то забором на Подоле.

В молодые годы вместе со своими приятелями-собутыльниками – братьями Закревскими и де Бальменами Шевченко составил целый политическо-алкогольный заговор – «Общество мочемордия», на заседаниях которого председательствовал «его всепьянейшейство» Виктор Закревский. Морду мочили ромом, наливками и крепчайшими травяными настойками, от которых у непривыкшего человека могло просто разорвать голову. Употребление вульгарной сивухи устав общества строго запрещал. В пьяном угаре мечтали о грядущем братстве славянских народов и справедливом социальном переустройстве.

Полиция знала об этом, но посчитала их обыкновенными алкоголиками.

Василий Белозерский предложил такую версию поэтического вдохновения собрата: «Стихи свои Шевченко писал в состоянии опьянения, не имея никаких дерзких замыслов, и в естественном состоянии не сочувствовал тому, что написал под влиянием печального настроения».

До последнего времени образ Тараса Шевченко использовался националистами как боевое «красное» знамя. Портреты Тараса в жупане и в вышиванках, а также цитаты из его творчества использовались с эпохи Грушевского и Петлюры, в советский период украинизации юга России и тем более в новейшие времена. Лишь недавно, и не без помощи Олеся Бузины, Шевченко стали заменять портретами Степана Бандеры и Романа Шухевича. И на то были причины.

Если внимательно почитать труды Шевченко, вы не найдете там призывов к отделению Украины от России. Даже самого термина «украинский народ» нет у Шевченко. Поэзия «Кобзаря» хоть и пропитана ненавистью холопов к панам и москалям, но в ссылку он попал не за крамольные мысли, а за оскорбление императрицы – супруги царствовавшего тогда Николая I, которую он нарисовал в весьма неприглядном виде.

Для украинских политиков и историков, Тарас Шевченко говорил, писал, думал и даже видел сны исключительно на украинской мове. Лингвисты, филологи, публицисты и этнографы середины XIXв. сходились на том, что на Украине разговаривали на малороссийском языке – смеси русских и польских слов. А про украинскую мову никто и не слыхивал. Но архивы показывают, что личный дневник Тарас писал исключительно на русском языке, равно как и письма, прошения, рапорты, которые также выходили из-под пера Шевченко на языке «клятых москалей».

Портреты Тараса Шевченко, на которых он одет «в жупан и каракулевую шапку» уже на протяжении ста лет украшают классы в украинских школах. В сознании украинского народа образ Тараса Григорьевича неразрывно связан с образом «простого мужика из села в вышиванке, в жупане, с обильной растительностью на лице».

Тарас Шевченко в театральном костюме.
Тарас Шевченко в театральном костюме.

Однако на самом деле он был тот ещё щегол и модник, почитателем светских вечеринок и приличного общества. Двадцать семь лет из своей жизни он провёл на территории Российской империи, где был постоянным гостем на балах, банкетах и светских раутах. Когда Тарасу предстояло развлекать гостей чтением своих стихов, он по просьбе знатных персон переодевался в малороссийский костюм. Шевченко «выходил на публику в холопской одежде», читал стихи на непонятном гостям языке, срывал аплодисменты и шквал одобрительных возгласов и после выступления переодевался в обычный костюм.

Украинофилам необходим был мужик в жупане из народа, страдающий за всё украинское и с Украиной в сердце.

«Не просто не нужно, а даже вредно населению Украины знать о чёрной икре, рябчиках, ананасах, французском вине и шампанском, которые не успевали даже перевариваться в желудке борца и страдальца за Украину и украинский народ во время его светской жизни в Петрограде».

Вот потому и понадобилась замена знамени Шевченко на знамена с ликами Бандеры и Шухевича, которые хоть и служили верой и правдой за нацистов другой страны, но те и эти ненавидели и боролись с москалями.Олесь Бузина