Дождь и не думал прекращаться. Я сидел спереди, на пассажирском сиденье и смотрел на то, что творилось за окном. Такого сильного дождя я не припомню. Не дождь, а ливень. В двадцати метрах ничего не видно. И теперь я понимал, что застрял здесь и сегодня даже нет смысла пробовать отсюда выбраться. В мокрой одежде было холодно, я замерзал. Переохлаждение мне обеспечено, если я что-нибудь не придумаю. Даже горячий чай из термоса не помогал. Единственное решение - вернуться в тот дом, попробовать затопить печь, высушить одежду, переждать непогоду. Но внутренний голос предостерегал, отговаривал от этого. Я колебался, не мог решиться вернуться в тот дом, хотя знал, что это единственное правильное решение в моей ситуации. Нет! И только, когда стало смеркаться я пересилил себя и решил туда идти! Дождь немного стих, но не перестал. Я взял свой походный рюкзак с термосом, взял небольшое одеяло, подушечку. Из багажника достал кусок старого брезента, топор. Подумал, что неплохо было бы забить окна у избы, чтобы сквозняк не гулял и для безопасности. Поэтому взял из инструмента молоток, пассатижи и банку со старыми гвоздями. При желании в машине можно было найти много нужного. И вот я направился по лужам и грязи к дому, который со стороны казался зловещим, но искать другой времени не было.
Пока добрался до него снова промок и меня стала бить мелкая дрожь, зубы стали постукивать от холода. Температура падала, ночами ещё холодно, а тут ещё дождь. Первым делом я топором вскрыл пол в углу, порубил доски помельче и сложил в печь. Вылил на них из бутылки остатки жидкости для розжига, подождал минутку, и с помощью зажигалки поджёг кусочек щепки и бросил в печь. Пыхнул огонь, осветив избу, и дрова загорелись. Настроение сразу улучшилось. А в проёмах окон было видно, как быстро темнеет, было слышно, как капли дождя барабанят по крыше, но крыша на удивление не протекала.
Я топором вскрывал старые, гнилые доски пола и совсем гнилые, трухлявые относил к печи, а более-менее целые к окнам. Этот процесс занял у меня полчаса.
Огонь в печи разгорелся, от него пошло тепло, он хорошо освещал избу. Печь стала нагреваться, отдавая своё тепло избе. Жизнь налаживалась. Я старался не смотреть на портрет человека на печи и длинными трухлявыми досками пола загородил его. Ну теперь совсем другое дело.
Ещё через полчаса все четыре окна избы были изнутри забиты досками, как и входная дверь. Внутри избы уже стало тепло. Я разделся до трусов, укутался в одеяло, и соорудив из досок что-то напоминающее лавку, уселся перед печью. Как хорошо! Как тепло!
Моя одежда лежала на печи на куске брезенте и сохла. Уже стемнело. Дождь прекратился. Только в животе урчало. Ужина не было. Кроме чая в термосе и начатой пачки овсяного печенья ничего из съестного у меня не было. Я же не думал, что так получится! За два года копа такое со мной приключилось впервые! Ну что же! На ужин чай с печеньем! Класс!
Через два часа одежда высохла и я оделся. Как же хорошо! В избе стало тепло, но запах плесени, гнили остался. Отблески пламени печи плясали на стенах избы, освещали конечно избу не очень хорошо, но мне света хватало. Телефон показывал тридцать процентов заряда батареи, но связи не было, ни одной палочки. Вот попал - так попал!
Я расстелил на печи поверх брезента одеяло, подкинул дров в печь, и улёгся. Тепло, сухо, стало клонить в сон. Сказалась усталость. Пытаться бороться со сном было тяжело и я сдался минут через двадцать.
Проснулся от тяжёлого удара в дверь, входную дверь. В избе было темно, но тепло. Дрова видно давно прогорели. Я включил фонарь и яркий луч света прошёлся по всем углам избы, полу, потолку. Может приснилось! И снова тяжёлый удар в дверь. Я взял топор, слёз с печи и громко спросил: "Кто там?" Ответа не было, как и признаков, что там кто-то есть! Ни шагов, хруста веток под ногами, ни дыхания, ни других звуков - их не было! Я палкой ковырнул золу - угли ещё были. Стал дуть на угли, подбросив тонких щепок и, о радость, они загорелись. Я положил палки покрупнее и ещё несколько раз сильно подул на угли. Огонь стал разгораться. И снова удар в дверь от которого я подпрыгнул и уронил фонарь: "Кто там, чёрт побери?!"
Я поднял фонарь и посветил на дверь, заколоченную изнутри досками. Топор держал в правой руке на изготовке. Медленно подошёл к двери и посветил в щели, присмотрелся, но никого не увидел. И тут, даже не осознавая, что я делаю, положил топор на пол, достал крестик с груди поцеловал его и три раза перекрестился.
Я стоял под дверью и прислушивался. Если бы там кто-то был я его услышал бы, но там точно никого не было! Я в этом был уверен! Но кто тогда стучал в дверь?
Я вернулся к печи, огонь в которой разгорался и отблески пламени худо-бедно освещали избу. Присел на самодельную лавку, смотря на огонь. Сна не было ни в одном глазу! В голову лезли всякие нехорошие мысли и я старался их отогнать прочь! Часы на руке показывали два часа пятнадцать минут ночи! Поспал, блин!
Сильный удар в стену дома и я подскочил с топором и фонарём в руке! Снова удар, но теперь ближе к заколоченному окну. Я крикнул, спросил, но ответа снова не было. Третий удар совсем рядом с окном! Доски гнилые и держатся на честном слове. Выбить из не составит труда! Но кто это делает? Кто надо мной издевается? Кто испытывает мои нервы?
Я стоял и ждал следующего удара. Ждал пять, десять, двадцать минут, но его так и не последовало. Снова присел к печи, к огню, подкинул дров.
И тут сильный удар в противоположную стену заставил меня подскочить со своего места. Я посветил фонарём, держа топор наготове. Через минуту снова удар, ближе к первому заколоченному окну. Я ждал. Сердце готово было выскочить из груди. Третий удар совсем рядом с окном. Я приготовился, но ударов больше не было. История снова повторилась.
Что это такое? Или кто это делает?
Я подкинул дров в печь и снова присел на убогую лавочку перед печью, перед огнём. Но только теперь спиной к печи, с опаской смотря на стены избы, на отблески огня, пляшущие на стенах странный танец, страшный танец. Видно я схожу с ума!
Часы на руке показывали три часа тринадцать минут ночи и я понимал, что теперь не засну до самого утра, до рассвета. Страх не даст мне спать. И то, что пугает меня, изводит меня! Или что?! Я не знал! И это незнание пугало меня ещё больше, чем все эти странные, страшные стуки.
