Администратор в телекомпании, по военной раскладке, - рядовой. И меня это вполне устраивало. Слишком мало я знала еще на тот момент о телевизионной кухне. Многих новичков поначалу смущают загадочные слова – «бетакам», «петля», «зарезал», «хромакей», «фотофон» и прочее.
Начало цикла рассказов "Кулёк" тут.
Предыдущая часть здесь.
В школе уже закончился учебный год, и я объявила, что ухожу, потому что меня берут на телевидение. Этому, наверное, мало кто обрадовался из руководства, но ничего не поделать, как говорится, - «Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше».
Мне повезло, что я включилась в новую работу летом, когда в телесезоне период отпусков. Без перерыва, как пчёлки, трудятся только «новостники». У них каждый день «пожар в курятнике». Если видишь в коридоре бегущего с выпученными глазами и орущего: «Мне под эфир!», лучше отскочить к стене и пропустить, иначе просто собьет с ног.
Все остальные стараются к лету наснимать побольше или перейти на показ повторов. Наша редакция располагалась в огромной комнате, где работало человек пятнадцать. В июне народу было уже не много, а к июлю нас осталось вообще человека три.
В мои обязанности входило подавать заявки на студийные и выездные съемки и писать другие бумажки, оформлять пропуска для приходящих на программы гостей, встречать их и провожать в гримерную, носить им из буфета чай или кофе, выполнять некоторые поручения главного режиссера, быть везде на подхвате, а в нагрузку работать гостевым редактором - обзванивать «звезд» для приглашения в музыкальную программу. Программа была небольшая – беседа ведущей в студии с гостем или парой приглашенных.
Но, это должно было продолжиться лишь в конце августа. Пока же я не спеша разбиралась с бумагами и сопроводила всего одну съемку программы, с которой уже были до меня все договоренности. А так, в основном, шарилась в интернете и играла в игрушки.
Однажды я решила разведать территорию и устроила себе личную экскурсию по компании. В длинном коридоре вдоль стен располагались многочисленные двери – в редакции, студии, аппаратные, монтажные, видеоархив, буфет, туалеты, выходы на лестницу и к лифтам. Я шла и рассматривала названия табличек, если они были, конечно. Шла, шла, и не понимала, почему не кончается коридор?
Лишь когда я третий раз прошла мимо ресепшна с охранником, поняла, что просто хожу по кругу. Здание, оказывается, было выстроено в форме бублика. На месте дырки был внутренний двор. Но, это я поняла, когда рассказала девчонкам в редакции и мы вместе посмеялись от души. «Бублик» на самом деле был пятиугольным, но внутри помещения это было не заметно.
Наша телекомпания арендовала целый этаж у одного Научно-Производственного объединения. Чем оно занималось, я не знала. Да и какая разница? Самым привлекательным местом в этом здании была огромная столовая, которая располагалась в полуподвальном помещении. Мы туда любили ходить обедать.
На нашем этаже тоже обрудовали буфет, но выбор блюд там был не велик и довольно тесное помещение. Но рабочая столовая закрывалась рано, а тут всегда можно было перекусить, вернувшись со съемки, например. Буфет располагался рядом с гримерной, поэтому носить чашки с чаем и кофе гостям было не сложно.
Самым неприятным местом в здании были вертушки на проходной, где заседали очень злобные тетечки. Не дай Бог было забыть дома пропуск, ни за что бы не пустили, хотя прекрасно знали наших сотрудников в лицо. Приходилось звонить коллегам, чтобы кто-то выписал разовый пропуск у нашей охраны и принес его вниз.
Забегая вперед, расскажу один забавный случай. Вахтерши обожали изображать свою важность перед гостями, приходящими на съемки. Некоторые, особо рьяные, придирчиво рассматривали паспорта и сверяли имена и фамилии на выписанных пропускных бумажках.
Мне каждый раз было крайне неловко при этом присутствовать. Особенно, когда приходили «звезды», которых вся страна знала в лицо. Конечно, все покорно стояли в ожидании исполнения вахтершами своих должностных обязанностей.
Каково же было мое изумление, когда перед пародистом Александром Песковым, который, как обычно, пришел ярко эпатажно одетым, вахтерши расплылись в улыбке, и даже замахали руками: «Что вы, что вы! Не надо никаких документов!». То есть Михаила Боярского не желали узнавать и рылись у него в паспорте, словно он переходил Государственную границу, а у пародиста, в то время уже терявшего популярность и узнаваемость, даже не прикоснулись к документу.
Как-то ко мне подошел главный режиссер канала:
- Найди мне белый фотофон!
- Это зачем? – не поняла я.
- Будем снимать «межпрограммки» на белом фоне, а у нас такого нет. Надо найти фирму, продающую фотофоны, узнать цену, выписать счет и купить.
Он развернулся и пошел куда-то дальше по своим делам. Я сидела и судорожно соображала, что же это такое? Но быстро взяла себя в руки, подумав: «Ну, не заставил же его сию минуту достать из рукава, как Царевна лебедь? Ищи! Гугл тебе в помощь!»
Фотофоном оказался обычный большущий рулон белой бумаги. Такие подвешивают к потолку в фотостудиях и продлевают по полу, чтобы не была видна граница между стеной и полом. Потом по мере загрязнения утоптанное пространство отрезают, рулон отматывают и снимают дальше.
На следующий день я уже стояла перед столом главрежа с выписанным счётом.
- Вот! – я положила бумагу на стол.
- Что вот? – переспросил он, - Дуй в бухгалтерию, пусть оплачивают, бери транспорт и поезжай забирай.
Это было мне уже привычно и знакомо. На следующий день рулон был в студии. Студийные съемки мне удалось немного посмотреть – Алина снимала свою детскую программу и я немножко видела ту, где мне нужно было встретить и проводить гостей. С выездными съемками я была не знакома совсем.
- Надо найти рынок и получить разрешение на съемку, - как-то сказала мне Шеф-редактор канала, - Будем снимать «пилот».
- Что будем снимать на рынке? Что мне им говорить? – спросила я.
- Скажи, что нам надо снять, как повар выбирает на рынке продукты и покупает, - ответила она, - И потом еще надо будет найти кафе с кухней, чтобы разрешили на ней поснимать готовку.
Я приступила к выполнению задания. Позвонила на ближайший к нам стационарный рынок. Там оказался очень приветливый директор и съемку разрешили. Нашлось и кафе. Правда детское и в торговом центре, но фотографии кухни устроили режиссера, и я подала заявку на выезд. В другом кафе договорилась поснимать сцену поедания окрошки на террасе.
Мне было велено сопровождать съемки, так как все контакты и договоренности были через меня. Так я впервые увидела, как это происходит. «Пилот» мы сняли за пару дней. Нам с гримером даже пришлось изобразить посетителей кафе, поедающих окрошку, потому что в тот момент там никого не было.
В тот момент я была уверена, что «Пилот» - это такое название программы. И мне казалось странным, почему именно так называется передача про супы и котлеты? Хорошо, что не умудрилась брякнуть об этом коллегам. Меня бы от души выставили на смех.
На самом деле так называют первый выпуск любой новой программы, который потом смотрит руководство канала и решает, запускать ли ее дальше в производство или нет. Наш «пилот», кстати, не утвердили.
В августе из отпусков стали подтягиваться коллеги, наша редакция постепенно заполнилась и превратилась в привычный жужжащий улей. Редакторы вызванивали гостей на социально-политическое ток-шоу – самую масштабную телепередачу канала. Я носилась между телефоном, охраной, вахтершами, гримерной и студиями.
Начался мой первый полноценный телевизионный год.
…
Продолжение тут. Ваши лайки и комментарии помогают каналу развиваться.
Навигатор по каналу «КУЛЁК» ссылки тут.
Вы не пропустите новое, если подпишетесь на мой канал. До встречи!
Кого интересует, с чего все началось, читайте мои рассказы из цикла "Записки театрального ребенка" тут.
Для более серьезного и несерьезного чтива цикл рассказов "Обезьянообразные" тут.