От конкуренции идентичностей и языков – к единой башкирско-татарской языковой среде. Часть 4
Ответственность за неблагополучное состояние родных языков в Башкирии несут в первую очередь федеральные и республиканские власти, которые «проявляют некомпетентность в языковой сфере, работая только на пиар», считает уфимский языковой активист, социолог Тимур Мухтаров, возглавляющий координационный совет по контролю за выполнением госпрограммы «Сохранение и развитие государственных языков Башкортостана и языков народов РБ». В новой колонке, написанной для «Миллиард.Татар», башкирский ученый рассказывает, как региональные власти саботировали утвержденные ими же программы по поддержке государственных языков РБ, а выделяемые на их выполнение деньги «попросту проедали».
В предыдущих материалах наш автор рассуждал о том, каким образом отдельными башкирами создается башкирская языковая среда в семье и дома. См. предыдущие части здесь: 1, 2, 3.
«Власти Башкортостана проявляют некомпетентность в языковой сфере, работая только на пиар»
Начнем с констатации того факта, что сегодня в Башкортостане языковая ситуация для башкирского языка – неблагоприятная. Еще более неблагоприятной она является для татарского, марийского, чувашского, удмуртского и других языков Урало-Поволжья. Количество носителей всех этих языков в Башкортостане из года в год неуклонно уменьшается и находится сейчас в точке невозврата.
Во многом ответственность за такое состояние несут власти РФ и Башкортостана, которые проявляют некомпетентность в языковой сфере, работая только на пиар. Но есть недоработки и у гражданского общества. Большинство граждан занимают пассивную позицию в общественных вопросах и предпочитают не вмешиваться, если власти саботируют социальную политику (куда входит и языковая). В результате этих факторов состояние башкирского языка сейчас следует, видимо, признать кризисным.
В Башкортостане предпосылки такого кризиса наблюдались еще в годы президентства Муртазы Рахимова. Оценивая их итоги, надо признать, что башкирский язык уже тогда не получил ожидаемой поддержки со стороны чиновничьего аппарата рахимовской администрации, несмотря на обретение языком государственного статуса.
Возможно, позитивные намерения рахимовских властей в отношении языка и были, однако самые нужные и важные замыслы свела на нет своего рода бюрократическая «прокрастинация», а также половинчатость принимаемых мер. При этом гражданское общество, которое должно было подталкивать чиновников к своевременному принятию решений по развитию башкирского языка, было инфантильно и слабо, а потому неспособно проконтролировать власть.
Например, при объявлении башкирского языка государственным правительством Башкортостана было запланировано к 2001 году разработать специальный перечень должностей работников государственных, правоохранительных органов и отраслей народного хозяйства, в обязанности которых входит общение с гражданами или ведение делопроизводства на государственных языках Республики Башкортостан. О этом в «Госпрограмме сохранения, изучения и развития языков народов Республики Башкортостан на 2000-2005 годы» был предусмотрен специальный пункт. Сделано это было по примеру соседнего Татарстана.
Ожидалось, что такой перечень при его принятии будет иметь обязательную силу, и после этого в сфере услуг и в органах власти население будет обслуживаться не только на русском, но и на башкирском языке. И делать это будут работники, специально обученные и получающие за использование дополнительных языков доплату.
В реальности такой нужный перечень должностей не был разработан ни в 2001-м, ни в 2005-м, а только в 2008 году. По итогу он оказался не обязательным, а примерным, и охватывал только должности государственной гражданской службы. Правительство Башкортостана поручило в 2008 году министерствам и ведомствам самим у себя, внутри, в месячный срок разработать обязательные перечни должностей, использующих башкирский язык.
Насколько сейчас известно, создали у себя перечни и предусмотрели в них должности со знанием башкирского языка в те годы только три министерства: Минздрав, Минкульт и Минюст РБ. Проект создания правового стимула для изучения чиновниками и бюджетниками и широкого применения башкирского языка как государственного, таким образом, провалился. И в дальнейшем ни один из всех этих перечней до настоящего времени не просуществовал.
Примерный перечень должностей, разработанный правительством РБ в 2008 году, был упразднен одним из первых указов нового руководителя республики Рустэма Хамитова в 2010 году. Хамитовым же в 2013 году был упразднен внутренний перечень, разработанный Минюстом РБ (в т.ч. для органов ЗАГС). Остальные министерства упразднили свои перечни должностей со знанием башкирского сами: Минкульт – в 2016 году, а Минздрав – в 2019-м.
«Система жестко сопротивлялась языковым активистам»
Другой пример. Давно, еще со времен правления Рахимова, стоит вопрос автоматической орфографической проверки текстов, набранных на башкирском языке. Проверки башкирской орфографии до сих пор нет в пакете Microsoft Word или Open Office. Отсутствие этой функции в популярных текстовых редакторах приносит серьезные неудобства при изучении башкирского языка в школах, написании материалов в редакциях СМИ, ведении блогов в интернете.
Башкирские лингвисты еще в 1999 году предложили правительству Башкортостана включить в его планы пункт о разработке и включении функции проверки башкирской орфографии в программные продукты Microsoft Office. Это предложение было одобрено и включено в мероприятия Госпрограммы сохранения, изучения и развития языков народов Республики Башкортостан на 2000-2005 годы. Ожидалось, что эта разработка будет создана и внедрена до 2002 года.
Реальность оказалась другой. Когда в нулевых годах Институтом истории, языка и литературы Уфимского НЦ РАН была создана и представлена система проверки правописания башкирского языка, у башкирского правительства не нашлось нескольких миллионов рублей на ее внедрение в программные продукты Microsoft. Как говорится, воз и ныне там, а на дворе уже 20-е годы XXI века.
И во времена Рахимова, и при последующих руководителях республики бюрократическая система жестко сопротивлялась языковым активистам, пытающимся поставить эту систему на службу развития башкирского языка и предлагающим мероприятия по его продвижению. Даже если эти активисты сами были частью системы.
Так, например, в начале нулевых годов в одной республиканской молодежной газете было опубликовано мнение видного деятеля, выступающего за возрождение башкирского языка, профессора Фирдаус Хисамитдиновой, занимавшей тогда должность замдиректора Института истории, языка и литературы Уфимского НЦ РАН. В частности, она предложила при разработке вышеупомянутого перечня должностей, предполагающих знание башкирского языка, предусмотреть за это конкретные ежемесячные стимулирующие надбавки госслужащим, как в Татарстане.
Вышедшая публикация вызвала гнев одного «серого кардинала» старой закалки, который испугался обвинений в национализме против рахимовской администрации и потребовал от директора института принять меры в отношении его инициативного заместителя. Испуганный директор сделал так, что желание давать непрошенные советы чиновникам по части языка у заместительницы надолго пропало. Также в отместку ей было отказано в присвоении очередного почетного звания и еще несколько лет не давали ходу в СМИ. И профессор еще легко отделалась, так как редактор республиканской молодежной газеты вообще вскоре был уволен с должности с ярлыком «неуправляемый», а сама редакция была реорганизована.
«Деньги были попросту проедены, но ответственность за это никто не понес»
Теперь кратко о Госпрограмме сохранения, изучения и развития языков народов Республики Башкортостан на 2000-2005 годы. Ее успехи проявились в основном в вывесках учреждений, предприятий и других организаций. Эта работа была проведена на уровне органов власти районов и городов РБ. Городские, районные комиссии и учреждения проделали большую работу по оформлению вывесок, служебных, рекламных и других надписей на государственных языках.
Большинство производителей товаров обеспечили свою продукцию товарными знаками, инструкциями, рекламой на башкирском и русском языках. Многие из городов и районов республики оформили названия улиц, предприятий, организаций, учреждений на государственных языках. Большую работу проделали и дорожники по оформлению названий населенных пунктов, географических объектов, дорожных указателей на государственных языках.
Однако в целом первая языковая госпрограмма не оправдала возлагаемых на нее надежд. Ее главным недостатком было то, что она была разработана чиновниками и для чиновников. Это выражалось, например, в том, что большинство мероприятий, которые она предусматривала, уже и так планировались и выполнялись министерствами, ведомствами и организациями. Собственно, сами башкирские министерства и предлагали эти свои мероприятия в госпрограмму при ее разработке, чтобы закрыть за счет ее бюджета какие-то свои небольшие потребности.
В результате в госпрограмме оказались, например, такие мероприятия, как «Подготовка и издание на русском и башкирском языках фотоальбома «Башкортостан» (исп. Минкультуры РБ) или переиздание дореволюционных статистических сборников (Управление по делам архивов РБ). Эти мероприятия получили финансирование и были выполнены. В отличие от мероприятия по разработке перечня должностей, речь о котором шла выше.
Правда, финансирование мероприятий приходило слишком поздно, лишь в конце бюджетного года, в декабре. Это стало другим главным недостатком языковой госпрограммы, который делал ее очень трудной и рискованной для исполнения. Некоторые организации, получив бюджетные деньги в конце года на исполнение своих мероприятий госпрограммы, сразу же возвращали их обратно в бюджет.
Другие организации в такой ситуации поступали по-своему – использовали деньги не по целевому назначению. Например, в одном из министерств средства в размере 100 тыс. рублей потратили на проведение банкета для себя и гостей во время одного из ведомственных форумов. То есть деньги были попросту проедены, но ответственность за это никто не понес, т.к. в отчетах было отражено «проведение конференции».
Такая неэффективность была заложена и в следующей Госпрограмме сохранения, изучения и развития языков народов Республики Башкортостан на 2006-2010 годы. Ее особенностью стало то, что в нее «перекочевали» многие пункты мероприятий из прежней госпрограммы, которые не были выполнены из-за отказа в финансировании или субъективных страхов чиновников. Например, в ней фигурировали такие пункты, как «Создание программы автоматической коррекции башкирских текстов» или разработка все того же многострадального перечня должностей. Такой повтор мероприятий в Госпрограмме 2006-2010 годов в итоге не помог, эти пункты, как было сказано выше, остались снова невыполненными. А заложенные в ней другие, новые намерения, в большинстве своем тоже не были выполнены и потому «перешли по наследству» в тексты последующих языковых госпрограмм.
Со времени назначения Рустэма Хамитова в 2010 году на пост президента Башкортостана с государственными языковыми программами стали происходить еще более обескураживающие вещи. Например, при окончании срока действия Госпрограммы 2006-2010 новая программа республиканскими чиновниками вообще не была разработана. Вместо этого было принято постановление о продлении на 2011 год срока действия старой.
«Хамитову не довелось начать выполнение госпрограммы. К власти пришел Хабиров»
В дальнейшем по поручению Рустэма Хамитова все же была разработана очередная республиканская целевая программа сохранения, изучения и развития языков народов Республики Башкортостан на 2012-2016 годы. Но она была принята с таким мизерным бюджетом, что могла послужить примером профанации языковой политики. Если посмотреть на сумму расходов, которые были предусмотрены для реализации многих важнейших мероприятий (в год не более 5 млн рублей на все), то возникает вопрос о целесообразности самой разработки такого документа. И даже в таком размере мероприятия оказались недофинансированными.
Постановлением правительства РБ эта госпрограмма в конце 2014 года была вообще упразднена в качестве самостоятельной единицы. Из уничтоженной госпрограммы некоторые мероприятия были включены в республиканскую госпрограмму «Развитие культуры и искусства в РБ», а затем — в спешно принятую программу «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов в Республике Башкортостан».
Но, оказавшись в них, эти мероприятия были подвергнуты обнулению. Например, на обеспечение сельских национальных общеобразовательных учреждений методическими материалами и мультимедийными средствами на все годы раньше предусматривалось 200 тыс. рублей, после эта сумма стала равна 0 рублей 0 копеек. В дальнейшем в составе этих программ уже все без исключения языковые мероприятия с 2017 года были полностью лишены финансирования.
Таким образом, начиная с 2017 года в Республике Башкортостан на реализацию языковой политики никаких бюджетных средств вообще не было предусмотрено. И республиканские органы власти не имели никакой языковой стратегии, чтобы надлежащим образом реализовывать мероприятия. Например, не были вовремя изданы учебники башкирского и родных языков нового поколения, соответствующие ФГОСам.
В цифровых технологиях башкирский язык далеко отстал от татарского. Была пущена на самотек подготовка кадров со знанием родных и башкирского языков для отраслей образования, культуры и печати, что привело к закрытию национальных кафедр вузов в городах Нефтекамск (башкирского языка) и Бирск (марийского языка).
К моменту, когда грянул общефедеральный языковой кризис 2017 года, в Республике Башкортостан оказалась полностью свернутой республиканская языковая политика. Осенью 2017 года, находясь перед угрозой массовых башкирских митингов с одной стороны, а с другой – окриков из Москвы, глава Башкирии Рустэм Хамитов спешно поручил разработать и утвердить Государственную программу по сохранению и развитию государственных языков Республики Башкортостан и языков народов Республики Башкортостан с подпрограммами «Башкирский язык», «Русский язык» и «Родные языки». Предполагаемый срок этой программы составлял 6 лет. Она была разработана и утверждена в следующем году, однако Рустэму Хамитову не довелось начать ее выполнение, он опоздал. В октябре 2018 года к власти в республике пришел Радий Хабиров…
Продолжение следует
Тимур Мухтаров
Фото: Рамиль Гали, Салават Камалетдинов, Владимир Васильев
Подробнее читайте здесь
