Он выбрался на дорогу и, не прячась и не торопясь, пошел по ней
вверх. Куда? Он не представлял, просто двигался подальше от
людей, подальше от того, что ему привелось сейчас пережить.
…Вот теперь идтито?
Услыхав гдето рядом стук лошадиных копыт, Лешка нырнул в кусты,
спрятался. Переждал, покуда спешившиеся всадники лениво
переругивались с привратником каравансарая, и, снова выйдя на дорогу,
пошел, куда глядели глаза – лишь бы подальше. Идти было темно, трудно,
пару раз юноша едва не свалился в какието ямы, плюнул и, отойдя от
дороги, завалился под первый попавшийся куст – спать. Куда дальше
направиться – все равно ночью не разберешь, лучше уж подождать до утра,
отдохнуть хоть чуточку, восстановить силы.
Неожиданно для себя Лешка уснул так крепко, что когда проснулся,
уже вовсю жарило солнце. Яркосинее небо, безоблачное и высокое,
нависало над степью, а гдето далеко на юге, у самого горизонта, маячили в
смутноголубоватой дымке горы. Приземистые строения постоялого двора
белели километрах в двух. Странно, но никакого людского движения видно
не было – скорее всего, караван толстяка Хаимчибея уже покинул место
ночлега.
Лешка задумался – интересно, почему никто не ловит сбежавшего
пленника? Ленятся? Или просто нет времени? Скорее – второе. Парню
вдруг жутко захотелось есть, а пить – еще больше, однако выбраться на
дорогу он все же побаивался – мало ли что – поэтому, для начала
осмотрелся и, заметив позади, в нескольких шагах, высокое раскидистое
дерево, недолго думая, забрался на него, силясь получше рассмотреть
окружающую местность. Ничего особенно нового юноша не увидел – все
та же бескрайняя степь, пыльная желтоватосерая дорога, далекие горы.
Впрочем, нет – за дорогой, поросшей небольшими кустами, угадывался
обширный овраг – балка, – по дну которого вполне мог бы течь ручей.
Лешка еще раз осмотрелся – вроде бы никого нет – и, спрыгнув с
дерева, со всех ног бросился к балке. Шуршала под ногами желтая,
выжженная солнцем трава, взметнулась к небу серая дорожная пыль,
затрещали кусты, с недовольным шумом выпорхнули какието птицы.
Парню повезло – ручей в овраге и в самом деле был! Узенький,
коричневатый, но, кажется, чистый – Лешка бросился к нему, не
раздумывая, упал на грудь, погрузив губы в прохладную воду, и принялся
жадно пить. Боже, как хорошото! Напившись, юноша с большим
удовольствием обмыл лицо, шею, плечи… Эх, искупаться бы, да жаль,
глубины не хватает – даже не по колено – по щиколотку. Дно чистое,
каменистое – ого! Тут и рыба имеется – юркие серебряные мальки! Раз есть
мальки, значит – и чтото покрупнее имеется. Хорошо бы поймать –
сложить из плоских камней запруду, заодно и искупаться можно будет…
Искупаться – это, конечно, хорошо, спору нет. А вот насчет рыбы – что же с
ней потом делать, как приготовить – спичекто нет, костер не разведешь, да
и не из чего – разве что из кустов? Ндаа, задачка… Лешка в задумчивости
уселся на камень. Убежатьто оказалось проще всего – а вот что теперь
делать, как быть? Для начала хорошо бы определиться – где он.
Однозначно, гдето на юге – уж больно солнце печет, да и степи кругом. Ну
и горы вдали. Кавказ? Крым? Тогда и море должно гдето совсем рядом
быть. Рядом… Это «рядом» может составлять километров двадцать, а то и
все пятьдесят! Пойди, добреди, попробуй. Знать бы еще, в какую сторону
идти. Да, еще ведь и время на дворе – тысяча четыреста тридцать девятый
год] Господи, как же такое бытьто может? А может – и не может? Кто это,
вообще, сказал? Какойто подозрительный пацан – и что, ему теперь
безоговорочно верить? Ну уж нет, надо еще подумать, разобраться. Итак,
что имеем? Банду людокрадов – ну, это очевидно – плюс пленников, людей,
надо признать, до крайности странных… как, впрочем, и бандиты. Кто они
и откуда – вопрос пока оставим открытым. В общем, это то, что есть.
Теперь то, чего нет. А много чего нет – ни асфальтированных шоссе, ни
железной дороги, ни самолетов в небе, ни крупных городов, ни селений,
ни… ни даже разбитых бутылок, пластиковых пакетов, пэтов – а уж этогото
добра повсюду должно быть в избытке, чточто, а мусорить мы умеем. И –
нету! Странно. Но, с другой стороны, если за время пути не попадались на
глаза ни дороги, ни населенные пункты – это еще не значит, что их нет.
Ведь бандиты не дураки, чтобы вести похищенных по людным местам.
Наоборот, выбрали побезлюднее, поглуше. А пешком, да на конях – потому
что в этой глуши никаких проезжих дорог нет. Да, ловко все рассчитали –
никакая милиция не поймает. Что ж, будем пока считать, что никакого чуда
не произошло и он, Лешка, Алексей Сергеевич Смирнов, находится сейчас
гм… гденибудь на юге России. Или на Украине, в Молдавии… Да, гдето
здесь. Тогда главное сейчас – выйти в людное место. К какойнибудь
деревне, железнодорожной станции или хотя бы к шоссе. Голоснуть –
довезут докуданибудь, подбросят…
Ага, подбросят, как же! Лешка нагнулся к ручью и скривился –
нечесаный, заросший, в грязных изодранных джинсах, босой. Какой водила
возьмет такого? И с другой стороны, может, среди местных жителей, у
бандюков свои люди имеются. Тото за беглецом никто не гнался – выйдет к
деревне, тут его и схватят. Нет, похитрее надо действовать. Для начала –
изменить, насколько возможно, внешность, чтоб как можно меньше
походить на того в умат подозрительного типа, что отражался сейчас в
ручье. Вопервых, постираться…
Лешка выбрался из оврага и внимательно осмотрелся. Никого – ни
автомобилей, ни пешеходов, ни всадников. Убедившись в этом, юноша
спустился к ручью, разделся и на сколько мог тщательно постирал джинсы,
после чего еще раз вымылся сам. Разложив джинсы на камнях – сушиться,
Лешка, за неимением расчески, пригладил волосы руками и, заглянув в
ручей, улыбнулся – другое дело! Еще бы обувь… Да и джинсы рваненькие,
особенно внизу. Ага! Дождавшись, когда джинсы высохнут, Лешка без
особых усилий оторвал обе штанины – получились шорты. Теперь
отыскать бы пляж…
Наверху, у края оврага, вдруг послышался какойто шум. Лешка, едва
успев натянуть шорты, бросился в росшие на склоне оврага кусты и
затаился… так, на всякий случай. И, как оказалось, не зря! Сверху
послышались быстро приближающиеся голоса и лошадиное ржание.
Посыпались мелкие камешки, и к ручью спустились трое: двое парней
примерно Лешкиного возраста и высокий худощавый мужчина с русой
бородкой. Одеты все трое были примерно одинаково, чудно – в синие,
заправленные в небольшие сапожки штаны, и белые вышитые рубахи,
подпоясанные разноцветными поясами. Парни тащили с собой плетеные
фляги, которые и принялись наполнять холодной ручьевой водой. Мужчина
же лишь ополоснул лицо и теперь стоял, насвистывая, с самым довольным
видом.
Лешка напрягся. А может, показаться? На бандюков вроде непохожи.
Судя по одежке – хохлы или молдаване. Обана! У бородатого за поясом
нож! Впрочем, даже не нож – кинжалище в украшенных блестящими
камешками ножнах. А, это казаки, наверное.
Пока Лешка решался, парни набрали во фляги воду и с шутками
потащили их наверх. Говорили, кстати, порусски! Ну, точно – казаки.
– Здравствуйте, – натянув на лицо самую доброжелательную улыбку,
Лешка выбрался из кустов.
– Здорово, коль не шутишь! – бородач, казалось, ничуть не удивился,
лишь прищурил глаза, но это, верно, от солнца.
– Я из молодежного лагеря, – представился Лешка. – Вот, заплутал
немного. Не подскажете, в какой стороне море или хотя бы шоссе?
– Море? – незнакомец вдруг улыбнулся. – А мы как раз туда и едем. –
Пошли, довезем.