В неизвестном городе по узкому тротуару, захламленному живыми гниющими, проскальзывал силуэт длинный и тонкий, блекло-серый, сутулый и робкий. Личность его была безнадежно творческой и ранимой. Он художник.
Который раз он вспоминал этот день суматошный и шумный.
От ненавистной бессонницы, ставшей его образом жизни, он проснулся в пять утра, когда солнце только поднималось над горизонтом, готовясь ослепить всех своим излучением, иссушить кожу, одарить ожогами и веснушками.
⠀
Выждав время, он медленно оделся, уложил вещи, собрался с силами, как это делают перед последним боем, и направился на улицу. Уже тогда он чувствовал что-то терзающее и тревожное.
По дороге шатало от головокружения и голода. В глазах мешались черные точки "мушки". Он шел к своей мечте. Шел творить.
⠀
Привлек небольшой многоэтажный дом. Окна его были светлыми, а стены неровными тошнотворного розового цвета. Какой обычно встречается у взрослых дам, застрявших в кукольном возрасте.
⠀
Настраиваясь на работу, художник отлично представил, что хотел видеть на одной из стен. Как было бы приятно осчастливить жильцов и прохожих теплыми и нежными пастельными красками утренней зари. И окунулся в омут с головой.
Творил несколько часов. К сожалению, заинтересовал окружающих, в которых осталось невинное и детское чутье, но не тех озлобленных и обиженных судьбой, каких было большинство. У большинства был вожак.
Гиена в костюме Prada, унижала человека, царапая перепонки прокуренным скрипом. Деньги давали ей власть. Женщина даже не желала слушать, и уж тем более слышать ответы на свои же вопросы. Летела каменистым валуном вниз по моральной лестнице и кричала. Просто кричала.
Что же было потом?
Художник А. пол вечера смывал свое детище со стены дома. Раздарил пастельные мелки прохожим детям и ушел в никуда.
На месте "Морского бриза" осталось нефтяное пятно. В душе художника - разорение и горечь.
© Светлана Гапира