Десятый раз подряд нудист Никанорыч проигрывал в дурака. Младший сержант Фрикаделькин, понарушку поплевав на карты, весело пришлёпывал их к голым плечам нудиста.
— Получите очередное звание, агент Ноль-ноль-ноль! — смеялся следователь Жучкин.
Беспородная собака по кличке «агент Псина» весело виляла хвостом, плясала и лаяла.
— Но почему же Ноль-ноль-ноль? — сокрушался Никанорыч. — Вы вешаете мне погоны уже десятый раз, а всё Ноль-ноль-ноль и Ноль-ноль-ноль!
— Ну, вы же тайный агент, — пояснил Фрикаделькин шёпотом. — Поэтому нельзя разглашать ваши звания.
— А-а-а! Вот оно что! — дошло до Никанорыча.
— Ага, — кивнул Жучкин. — А мысленно можете называть себя хоть генералом, хоть маршалом, этого никто не запрещает.
Время вяло тикало, толкая стрелки к полудню. Замученная колода карт спряталась за полупустым графином.
— Вот скажи, Никанорыч, — спросил вдруг у нудиста Жучкин. — В чём смысл?
— Смысл чего? — Никанорыч явно не понял вопроса.
— Не глупо ли отвечать вопросом на вопрос? — усмехнулся Жучкин и многозначительно поднял указательный палец. — Ответ прост: смысл в правде!
— А-а-а, — понимающе закатил глаза Никанорыч.
— А правда, — продолжил мудрец, — она никуда не торопится, она и так правда. Так что, и вам не надо никуда торопиться.
Подняв заднюю лапу, агент Псина сделал на подоконнике большую лужу.
За окнами кабинета жизнь тоже била фонтаном. Люди делали вид, что что-то делают. Болтуны болтали, обсуждая других болтунов. Чиновники перекладывали из стопки в стопку бумаги. Рабочие перекладывали из кучи в кучу мусор. Сапожники чинили прадедовы штиблеты, чтобы оставить свой важный след в истории башмачного искусства. Дамы с собачками высокомерно взирали на дам с обезьянками. И все эти люди и звери были потенциальными преступниками.
— Открою вам маленькую, но страшную тайну, агент Ноль-ноль-ноль, — после третьей стопки Жучкина потянуло на душевный разговор. — Большинство людей приходит в этот мир не для того чтобы сделать в нём что-то стоящее, а только затем, чтобы совершить какое-нибудь преступление.
Положив голову на стол и прикрыв глаза слипшимися ресницами, младший сержант тихо посапывал.
— Вот взять хотя бы нашего Митю, — продолжал Жучкин. — С виду совершенно безобидный молодой человек, а что ему сейчас, спрашивается, снится?
— Ну, не знаю, — пожал плечами Никанорыч.
— Снится ему, что он грабит банк!
— А… откуда вы знаете? — удивился агент Ноль-ноль-ноль.
— Я всё знаю, — таинственно подмигнул Жучкин. — Профессия у меня такая.
— А-а-а…
— Вот я и говорю, каждый человек потенциальный преступник.
— И даже вы? — задал неуместный вопрос нудист.
— Даже я, — признался следователь, — Так как, когда слышу подобные вопросы — могу быстро залепить в глаз!
— Извиняюсь! — поспешил оправдаться Никанорыч. — А я, честно говоря, не способен стать настоящим преступником. Я как открытая книга.
— Снаружи да, — согласился Жучкин. — Но внутри. Кто знает! Вот скажи, Никанорыч, есть ли у тебя какая-нибудь тайна?
— Ну, если честно... Одна есть, — признался нудист. — Я в душе как Диоген.
— Диоген? — переспросил Жучкин. — Актёр какой, что ли, американский?
— Нет, это философ один, древнегреческий, — зевнул Фрикаделькин спросонья, — тот, что в бочке жил и рукоблудием занимался.
— Так ты тоже... рукоблудник? — Жучкин посмотрел на нудиста сочувственно.
— Нет, я имел в виду, не это, — отрицательно покачал головой Никанорыч. — Но я, как и Диоген, презираю условности и люблю свободу. Вот что я хотел сказать. Поэтому и хожу голым. А люди, не знающие философии древних греков, прозвали меня «нудистом».
— Безобразие! — воскликнул в сердцах Жучкин. — Прозвать друга Диогена нудистом! Как они посмели?.. Вот, — Жучкин протянул Никанорычу лист бумаги и авторучку. — Пиши на них заявление! Сейчас же! Я их всех в тюрьму посажу за друга древнегреческого философа!.. Но учти, за дачу ложных показаний — до пяти лет лишения...
— Девственности? — спросил спросонья Фрикаделькин.
— Свободы, — уточнил Жучкин, погладив младшего сержанта по голове. — Спи, Митя, спи. Пусть тебе присниться счастливое будущее… Пиши, Никанорыч.
— Не надо никаких заявлений! — взмолился нудист, чуя, что дело пахнет керосином. — Я не в обиде на людей. Я уже привык называться нудистом. Мне даже нравится!
— Ну, как знаешь, — пожал плечами Жучкин. — Как говорится, на нет и суда нет. Тем не менее, спасибо тебе за Диогена!
Следователь поднялся со стула, крепко сжал и потряс руку Никанорыча, прослезился и... на радостях расцеловал агента Псину в мокроносую морду.
Младший сержант Фрикаделькин в очередной раз клюнул носом, зевнул и нажал кнопку включения телевизора.
По экрану шёл новоиспечённый детектив. Опять кого-то убивали, грабили, насиловали. Жизнь текла привычным руслом.
Вечерело...
Фото вверху страницы с сайта https://pixabay.com
#рассказ #детектив #байка #юмор #криминальное кино #пародия
