Я родился в обычной семье мама, папа, брат, сестры, я, брат и бабушка.
Я играл в футбол, ходил на тренировки, занимался греблей, плаванием, бадминтоном.
Потом поступил в МГУ, окончил с красным дипломом. Я был членом сборной Московского университета по гребле на байдарках и каноэ.
В 1998 году я начал работать в Службе внешней разведки СВР.
Через три года перешел на работу в резидентуру.
Мне нравилось все. Была отличная школа жизни и реальная работа с профессионалами.
Но с 2005 года я уже не работаю в СВР. Меня уволили из разведки.
Я сам принял такое решение.
Я по натуре руководитель, человек во многом аналитический, и мне стало скучно работать в рамках, мне предложенных руководством.
А потом была война. Россия воевала с Грузией.
Большая страна, большая страна воевала против маленькой страны. И те люди, которые сейчас хотят с кем-то воевать, они не имеют ни малейшего представления о том, что значит быть Россией.
Они не понимают, что такое воспитание, что значат социальные институты.
Они знают себя только в рамках Интернета, без понимания жизни государства. В этом отношении они дети.
А когда ребенок не понимает того, что происходит вокруг него, я считаю, что с ним надо поступать соответствующим образом.
О своей работе в разведке я никогда не буду рассказывать.
Потому что я считаю это тяжелейшей работой.
Но здесь есть еще один момент.
Дело в том, сегодня в России так много людей, которые пользуются Интернетом.
Они воспользовались возможностью и узнали, что в Грузии находятся войска НАТО, в Грузии находится грузинский спецназ, в России есть целые военные базы, которые контролируют, например, российско-грузинскую границу.
Это вызвало у них шок.
В каждом общении они делают акцент на том, как они ненавидят Россию и россиян, какая плохая эта страна.
И очень многие американцы чувствуют себя, мягко говоря, неуютно.
А тут я столкнулся с людьми, которые даже не знают, что Россия граничит с Грузией и находится на Кавказе.
С людьми, у которых с географией совсем плохо.
И я думаю, что те лица, которые принимают решения в России, они тоже должны быть готовы к тому, что очень и очень многие люди, когда узнают, что они имеют дело с людьми на Кавказе, просто оторопеют.
Они будут в растерянности.
И это очень неприятно.
Поэтому я хотел бы, чтобы руководство страны и люди в России понимали, что это не я говорю.