Наш первый ''выпускной'' спектакль ''Месса по деве'' был принят педагогами на ''ура!!''. Все остальные зачёты и экзамены я сдал легко, без особого труда на ''хорошо'' и ''отлично''. Незаметно пролетели летние каникулы и снова, здравствуй, осень! Здравствуй, университет! Здравствуй, 4ый курс! Самый серьёзный, в конце которого будут и госэкзамены и дипломные: академический вокал, хореография, сценическая речь (где надо прочитать наизусть минимум 17 минут либо прозы, либо поэзии). Плюс к окончанию курса мы должны выпустить ещё 3 спектакля. Мащенко и Стеценко предложили поэму-бурлеск И. П. Котляревского ''Энеида'', на сюжет одноимённой поэмы Вергилия. И опять у нас полная свобода в этюдах, подборе музыки и интерпретации сюжета. ''Мащенковцы'' считались одним из самых сильных курсов в университете. У нас было особое чувство юмора и музыкальности. Чего только не творили на своих отрывках! На одном из занятий по актерскому мастерству у меня возникла идея показать жизнь троянцев до и после пожара, уничтожившим её. Под музыкальное сопровождение, в замедленном действии, ''греки'' с ''троянцами'' играли в карты и обманным путем заставили тех потерпеть поражение. Дело было так, Михаил Шейка показывал мне жест рукой и говорил: ''Смотри! Элвис!''. Я медленно с удивленным лицом и открытым ртом поворачивался к зрителям, в это время Миша менял карты, и все понимали что ''троянцы'' в проигрыше... В отчаянии я хватался за голову, отдавал ему наших троянок-одногруппниц, и через затемнение мы переходили уже к другой картине. Все это так и осталось на уровне наших студенческих этюдов.
Спектакль назывался ''Энеида-мы'' и он был одноактным. Костюмы -- самые обычные: желтые футболки с лосинами или обтягивающими темными джинсами (это чем-то напоминало команду из фильма ''Бегущий по лезвию''). Декорации -- самые минимальные: кубы, различные ткани, при помощи которых мы меняли место действия. Спектакль был выстроен таким образом, что весь курс постоянно находился на сцене. Начинали с того, что я, Валя Ковалевский и Юра Кобылинский, втроем играли на гитарах и пели сочиненные нами стихи про жизнь троянцев и Энея. Это звучало на украинском языке и было положено на песню ''Californication'' группы ''Red hot chili peppers''
В этом спектакли все чувствовали себя одним целым, работали очень быстро, чётко, слаженно, успевая на ходу менять декорации, а некоторые дополняли свои нехитрые костюмы какими-нибудь деталями, т. к. играли несколько ролей. К зиме спектакль был готов, зрители приняли его на ''ура!'', и он вошёл в репертуар нашего студенческого театра ''Пятый этаж''. Несложно догадаться, почему театр назывался именно так. Да-да-да, потому что сцена была на пятом этаже. Сюда приходили зрители, покупая билеты за символические деньги. Очень часто они отзывались о нашем новом спектакле так: ''А что??? Вы уже закончили??? Все так быстро пролетело! На одном дыхании! Хочется еще!...''. Итак, у нас было уже два спектакля, которые шли в учебном театре на зрителя: ''Месса по деве'' и ''Энеида-мы''.
Режиссером спектаклей всегда была Оксана Стеценко. Она отвечала за его решение: сценографию, музыку, а Виталий Мащенко давал нам советы по выстраиванию характеров наших героев. Как-то раз на занятия зашёл завкафедрой актерского мастерства Леонид Викторович Садовский и с легкой иронией объявил: "Дорогие друзья! Хочу вас обрадовать! Для получения высшего образования Министерство культуры добавило ещё год учебы!" Никто не ожидал такого поворота событий, т.к. мы планировали уже закончить вуз в этом году. А тут мало того, что добавлялся один год, так мы должны были ещё и перепоступать на этот пятый курс! Это значит, по новой распределение на бюджет и контракт! Но никуда не денешься! Вызов принят! И жизнь потекла по привычному руслу: университет -- рок-группа -- театр. Следующим спектаклем решено было поставить комедию А. П. Чехова ''Медведь''. Здесь мне досталась роль Луки, слуги Поповой. Курс разбили на два состава. Мы всегда играли спектакли в двух составах, но я был исключением, и все свои роли вел один.
Спектакль сделали одноактным. Образ Луки был выстроен очень смешно, и чем-то напоминал мне Труффальдино из Бергамо. На каждую реплику мой герой выходил из разных кулис. Например, в сцене с ударом в глаз Лука улетал в левую кулису, а со смачным синяком выходил уже из правой. Параллельно с репетициями в университете, в театре Пушкина я приступил к работе над ''Рассказами Шукшина''. Здесь мне пришлось быть гитаристом, вокалистом и сыграть главную роль в одной из новелл. Но об этом чуть позже. Из-за работы в театре, репетиции со мной в университете стали всё реже и реже...Премьера ''Медведя'' прошла без меня. Первый состав неожиданно отдали Мише, хотя изначально планировался я. Самое интересное, что и второй состав тоже отдали Мише...
От театра Пушкина до университета было ровно 15 минут ходьбы. Часто получалось так, что репетиции в университете и в театре шли друг за другом, накладывались по времени. Допустим, в театре с 11:00 а в университете с 13:00, примерно, часа два я находился в театре. Получалось, моё опоздание в университет составляло около четверти часа. Несмотря на то, что без меня "Медведь" был сыгран несколько раз, я, как примерный ученик, продолжал ежедневно бегать из театра в университет на репетиции, тихонечко просачивался в аудиторию, чтобы никому не помешать и не нарушить атмосферу. В один из таких дней я вдруг услышал "СТОП!!!" от Оксаны Стеценко.
И дальше её :"Руденко! Что ты себе позволяешь! Почему опаздываешь?" На что я очень спокойно попросил прощения. Но Оксана Владимировна была непреклонна:'' А ну, марш на сцену! Покажи, что ты будешь делать в этом диалоге?'' Честно, говоря, я не помнил своих действий в этой сцене и не смог ничего показать. В этом и была моя вина, потому что как актер я должен был, был обязан в любой момент, в любой ситуации включиться в роль и выйти на сцену. Даже не буду описывать, что мне было сказано Оксаной Владимировной! Главное, ей категорически не нравилось, что я работаю в театре, и она грозилась лично позвонить Барсегяну, чтобы он меня уволил! Я очень на это разозлился и неожиданно для себя выпалил:"Да вы радоваться должны, что одного из ваших учеников заметили и пригласили работать в академический театр! А вместо этого вы перекрываете мне кислород!" Ее поддержал Виталий Мащенко со словами, что театр на меня не очень хорошо влияет и из примерного студента превратил меня в несерьёзного человека. Стеценко с ним согласилась и добавила, что, если ровно через неделю я не буду полностью готов к роли Луки, то как актер я провалюсь перед всем курсом, но если же я докажу обратное, что смогу, она снимет передо мной шляпу, и тогда буду играть в очередь с Мишей эту роль! У меня всегда с Оксаной Владимировной были прекрасные отношения, я был её любимым учеником. Но после того, как меня взяли в театр Пушкина, что-то сломалось. Часто стали возникать недопонимания, разногласия.
Репетировать со мной никто из педагогов не смог: просто не было времени на меня. Впрочем, так же как и у моих товарищей-сокурсников. Я их всех понимал и не обижался, всем было трудно. Занятия заканчивались в 23:00, а с 9-ти утра всем надо было снова быть на месте. Многие частенько оставались в университете с ночевкой, усталые, и поэтому им было не до меня. Вся сложившаяся ситуация разозлила меня, пробудила спортивный интерес и азарт! Я попросил видеодиск спектакля , и со словами: "Я всем вам покажу на что способен, гораздо раньше, чем через неделю!"и вышел из аудитории..