Кульминацией торжеств в честь 300-летия дома Романовых стал визит императора Николая II в Кострому. Царь прибыл в город утром 19 мая 1913 года на пароходе «Межень».
Несмотря на ранний час, у пристани наблюдалось большое стечение народа. Многие из встречающих заходили в воду, чтобы получше разглядеть Государя.
Первым делом Николай IIс семьей отправился в Ипатьевский монастырь, откуда его предок Михаил Романов был призван на царство. Затем императорский кортеж проследовал в город для открытия Романовского музея, специально построенного к памятной дате.
Осмотрев здание снаружи, Николай II посетил отдел, посвященный истории рода Романовых. А затем изволил принять труд Костромской ученой архивной комиссии: «Сказание о спасении Царя Михаила Федоровича Романова от рук поляков». После чего утвердил печатью документ об именовании музея «Романовским» …
Утром в день нашего визита потомки верноподданных горожан спешили по своим делам, на ходу прилаживая к ушам гарнитуру смартфонов. Однако, как довелось убедиться, исторической памяти они не растеряли.
Первый же встречный безошибочно указал дорогу к Романовскому музею: - «Вон, видите каланчу? Оттуда завернёте на проспект Мира – там красивый теремок» … Руководствуясь образной навигацией, уже через 5 минут были на месте. И точно, музейное здание напоминало древние палаты.
Сегодня главной ценностью Романовского музея является собрание картин костромского художника Ефима Васильевича Честнякова. Признаюсь, приходилось слышать и такие мнения о работах «шабловского затворника»: «Да разве это картины? – детские рисуночки какие-то. Ну не тянут они на серьёзную живопись»!
Дело в том, что в молодые годы Честняков учился в Императорской Академии художеств, вращался в столичной среде. И неплохо владел как техникой академической живописи, так и модными стилями. Для примера несколько его работ:
Но в своём творчестве он избрал иную стезю – нехоженую и тернистую. Вспомним как Пушкин писал в «Езерском»:
Глупец кричит: куда? куда?
Дорога здесь. Но ты не слышишь,
Идешь, куда тебя влекут
Мечтанья тайные; твой труд
Тебе награда; им ты дышишь
Говорят, что показать Честнякова за рубежом впервые надоумили иностранцы, увидевшие в 1977 г. его персональную выставку в Москве: «О, это фантастично! Браво! Это должны видеть в Европе»!
В итоге, его выставки с триумфом прошли в Турине и Флоренции. Творчеству «неповторимого русского фольклориста» рукоплескали в Париже и Гавре … А имели бы такой успех его академические штудии? Можно усомниться.
Честнякова надо смотреть, настроившись на таинство, на святочное действо. Недаром в западной прессе героев его шабловских мистерий сравнивали с колоритными персонажами Комедии Дель Арте.
Девушка на картине ниже изображена в короне и с русалочьим хвостом. Да простят меня женщины, показалось, что похититель более озадачен, чем похищенная
Работа Честнякова «Бани топят» напомнила яркие краски Сарьяна
Иногда его полотна похожи на вышитые шелком гобелены
Отдельная тема – портреты Честнякова. За лаконичной манерой скрывается цепкий взгляд художника, глубоко вникающего в характеры персонажей:
Удивляло многолюдье его картин. Как видно, в отдалённой кологривской глубинке жизнь тогда кипела, била ключом. Честняков изображает своих героев в некоем «соборном предстоянии», подобно Павлу Корину в «Руси уходящей»:
В последнем зале почти всю стену занимало огромное полотно «Город Всеобщего Благоденствия» (размеры 198 х 335 см.). Прежде читал, что некоторые искусствоведы сравнивают его с картинами Босха и Брейгеля. Тогда подумал: - Ну, эк уж хватили!
Воочию подобного скептицизма поубавилось. Картина выражала самую суть человеческого бытия. Будто нескончаемая река жизни текла через холст – наискось, от нижнего правого к верхнему левому углу. Мимо диковинных храмов, дворцов, колоннад - к своему победному апофеозу - изумрудной арке Ворот Счастья с парящим над ней голубем.
… Скажете, утопия? Конечно. Но из рода тех, что противостоит на весах судьбы сухому прагматизму. Мечта должна быть во всем. Иначе недолго закостенеть от тоски в оковах повседневной рутины …
Еще понравились «глинянки» Честнякова. Фактура фигурок живая, дышащая: будто они только что вышли из-под рук мастера
