Его взорвали в ночь на 21 января 1930-го года, в шестилетнюю годовщину смерти Ленина. Вечноживому делу вечноживого вождя постоянно требовалась новая кровь, и Симонов монастырь стал, в общем-то, всего лишь одной из жертв.
Тогда это воспринималось, вероятно, совсем по-другому, и всё же, что чувствовали, о чем думали люди, устраивавшие или просто слышавшие взрывы, разбиравшие завалы многовековых стен и обнаруживавшие поутру пустоту на месте старинных крепостей?..
В книге "История московских кладбищ" говорится, что "в 1930 году в первом, новогоднем, номере журнала «Огонек», на самой обложке была помещена фотография разрушенного Симонова монастыря с одобрительной надписью". Номер журнала оказался другим, но всё же я его нашла:
Часть монастыря уцелела - не совсем понятно, почему. То ли строили так мощно, что запросто не снести, то ли не сильно старались (и тогда не очень понятно, зачем вообще - неужели просто освободить площадку под ДК ЗИЛ?!). Сегодня от монастыря осталась примерно четверть прежней территории: южная стена с тремя башнями; Дворец Федора Алексеевича ( по другой версии, что интересно, это хозяйственная постройка: Сушило или Солодёжня!); монастырские трапезные (старая и новая) и храм Тихвинской Божьей матери, немного хозяйственных построек, обломки могильных камней. Всю территорию получится осмотреть только с экскурсией, но погулять у стен монастыря и пройти к храму с новой трапезной вполне можно и самостоятельно. Пожалуй, именно башни Симонова монастыря произвели на меня самое мощное впечатление, если сравнивать с другими московскими монастырями.
"Симоновъ монастырь ... былъ издревле однимъ изъ знаменитѣйшихъ монастырей въ Россiи. Царь Iоаннъ Васильевичъ и прiемники его <...> любили и уважали его. <...> 385 лѣтъ продолжалось цвѣтущее положенiе Симонова монастыря. Хотя онъ в это время и подвергался неоднократно, наравнѣ съ Москвою нашествiям непрiятелей, которымъ сначала преградою служили стѣны, башни и бойницы монастырскiя; а въ 1612 году, не смотря на то, имѣлъ несчаттiе впасть въ руки Литовцевъ и Поляковъ, разграбившихъ всѣ его драгоцѣнности; - однако жь каждый разъ былъ возобновляемъ и чрезъ щедроты царственныхъ и другихъ особъ возрождался въ первобытном видѣ. - Въ 1764 году, съ отобранiем крестьянъ его в казенное вѣдомство, онъ пришелъ в упадокъ и былъ уже на чредѣ обыкновенных монастырей. Въ слѣд за тѣм, въ 1771 году, отъ моровой язвы началось его запустенiе; братiя выведены въ Новоспасскiй монастырь, а здѣсь учрежденъ карантинъ. Наконецъ в 1788 году по Высочайшему указу онъ вовсѣ упраздненъ и отданъ въ вѣдомство главнаго Кригсъ-Коммиссарiата съ тѣм, чтобъ въ зданiяхъ его помѣстить госпиталь. <...> Въ 1795 году послѣдовало Высочайшее повеленiе, которымъ Симонов монастырь возабновленъ на прежнихъ правахъ", - писали об истории монастыря в "Путеводителе по Москвѣ и окрестностямъ" в 1873 году.
Симонов монастырь этого периода и был изображён Карамзиным в повести "Бедная Лиза", вышедшей в 1792 году: "Часто прихожу на сие место и почти всегда встречаю там весну; туда же прихожу и в мрачные дни осени горевать вместе с природою. Страшно воют ветры в стенах опустевшего монастыря, между гробов, заросших высокою травою, и в темных переходах келий. Там, опершись на развалины гробных камней, внимаю глухому стону времен, бездною минувшего поглощенных, — стону, от которого сердце мое содрогается и трепещет. Иногда вхожу в келии и представляю себе тех, которые в них жили, — печальные картины! Здесь вижу седого старца, преклонившего колена перед распятием и молящегося о скором разрешении земных оков своих, ибо все удовольствия исчезли для него в жизни, все чувства его умерли, кроме чувства болезни и слабости. Там юный монах — с бледным лицом, с томным взором — смотрит в поле сквозь решетку окна, видит веселых птичек, свободно плавающих в море воздуха, видит — и проливает горькие слезы из глаз своих. Он томится, вянет, сохнет — и унылый звон колокола возвещает мне безвременную смерть его. Иногда на вратах храма рассматриваю изображение чудес, в сем монастыре случившихся, там рыбы падают с неба для насыщения жителей монастыря, осажденного многочисленными врагами; тут образ богоматери обращает неприятелей в бегство. Все сие обновляет в моей памяти историю нашего отечества — печальную историю тех времен, когда свирепые татары и литовцы огнем и мечом опустошали окрестности российской столицы и когда несчастная Москва, как беззащитная вдовица, от одного бога ожидала помощи в лютых своих бедствиях".
"Но всего приятнее для меня то место, на котором возвышаются мрачные, готические башни Си...нова монастыря. Стоя на сей горе, видишь на правой стороне почти всю Москву, сию ужасную громаду домов и церквей, которая представляется глазам в образе величественного амфитеатра: великолепная картина, особливо когда светит на нее солнце, когда вечерние лучи его пылают на бесчисленных златых куполах, на бесчисленных крестах, к небу возносящихся! Внизу расстилаются тучные, густо-зеленые цветущие луга, а за ними, по желтым пескам, течет светлая река, волнуемая легкими веслами рыбачьих лодок или шумящая под рулем грузных стругов, которые плывут от плодоноснейших стран Российской империи и наделяют алчную Москву хлебом. На другой стороне реки видна дубовая роща, подле которой пасутся многочисленные стада; там молодые пастухи, сидя под тению дерев, поют простые, унылые песни и сокращают тем летние дни, столь для них единообразные. Подалее, в густой зелени древних вязов, блистает златоглавый Данилов монастырь; еще далее, почти на краю горизонта, синеются Воробьевы горы. На левой же стороне видны обширные, хлебом покрытые поля, лесочки, три или четыре деревеньки и вдали село Коломенское с высоким дворцом своим".
К сожалению, панорамы, описанные Карамзиным, нам к обзору не доступны. Один из служителей монастыря рассказал мне, что с уцелевших башен Москву-реку уже давно не видно. Может, с колокольни, возведенной позднее времен Карамзина, в 1839 году, и превзошедшей по высоте самого Ивана Великого, что-то еще и можно было бы рассмотреть, но колокольню взорвали вместе с остальным монастырем.
Симоново с конца XIX-го века становится промышленным районом, а это уже совсем другая история. То, что там до сих пор сохранилась весьма неплохая часть истории старой Москвы, - большая удача для нас. Сейчас на территории монастыря ведутся ремонтные и реставрационные работы.
Приходите погулять в Симонов монастырь, как в старые добрые времена.
На этом я заканчиваю историю бедной Лизы.
Её начало здесь.
Почитать об истории ДК ЗИЛ можно здесь.
Этот пост - часть проекта "Как попасть в книгу".
Читайте и гуляйте по Москве!
