Во время правления императора Гуансюя, в 1898 году в День празднования Китайского Нового года, наблюдалось Солнечное затмение. Придворные астрономы посчитали это плохим предзнаменованием.
Несколько месяцев спустя врач российской миссии, доктор Владимир Корсаков, вспоминал, что “несмотря на внешнее спокойствие, жизнь в Пекине, казалось, была полна надвигающихся потрясений.
События при дворе Цин в течение следующих месяцев, казалось, подтвердили это. Формально вся власть в Поднебесной принадлежала “Сыну Неба”, императору Гуансюю. Тем не менее, было хорошо известно, что настоящим правителем Китая была тетя и бывшая опекунша двадцатичетырехлетнего монарха, вдовствующая императрица Циси.
Весной 1898 года, отчасти из-за тревоги в связи с перспективой того, что западные державы вскоре могут подчинить империю, как это было в Индии, Бирме и Индокитае, Гуансюй начал серьезно задумываться о радикальных реформах. В конце мая император начал реформы, пытаясь ввести Китай в современную эпоху. 9 сентября 1898 года тетя Гуансюя Циси изолировала своего племянника, казнила нескольких его ведущих советников и объявила, что из-за его «слабости» и «неопытности» Гуансюй умолял ее возобновить свое правление.
На улицах Пекина начались беспорядки, никто не сомневался, кто снова был главным в Запретном городе.
Большинство европейцев были встревожены переворотом вдовствующей императрицы. Их симпатии были на стороне молодого государя, который надеялся перестроить свою империю по западному образцу, подобно Петру Великому или императору Мэйдзи.
С другой стороны, исполняющий обязанности российского министра Александр Павлов был на стороне Циси, так как реформы Гуансюя неизбежно привели бы Китай в зависимость от Великобритании и сближению с Японией, что не отвечало интересам России.
Павлов также, вероятно, согласился с одним из ведущих специалистов Русской императорской армии по Китаю, полковником Генерального штаба Дмитрием Путятой, который писал: «Предоставленный самому себе, Китай никогда не будет опасным соседом для России. Под руководством иностранных агентов, снабжающих Китай оружием, инструкторами и стратегическими планами, в союзе с Западом - мы должны быть с таким Китаем настороже».
Ранее, в 1896 году Россия и Китай подписали оборонительный пакт. Россия обещала помощь Китаю, если Япония снова попытается захватить территорию Цин. Пакт не предусматривал помощи в случае, если какие-либо другие державы принудительно присоединят Китайские земли, Это и произошло через год. В ноябре 1897 года под надуманным предлогом, связанным с убийством нескольких немецких католических миссионеров, немецкие морские пехотинцы захватили китайский порт Киаочоу (Цзяочжоу), который вскоре был сдан в аренду военно-морскому флоту в качестве угольной станции. Россия не могла бездействовать. В начале 1898 ее военные корабли вошли в китайские гавани - Порт-Артур (Люшунь) и Дальний (Далянь), на полуострове Ляодун.
Тем не менее, восстановление Циси не вернуло России благосклонность Цин. Когда новый министр Михаил Гирс, наконец, прибыл в китайскую столицу в начале 1899 года, он обнаружил, что Цзунли Ямен (Министерство иностранных дел Китая) становится все более жестким.
Влияние на это оказал новый советник императрицы, маньчжурский генерал Ронглу, который был сторонником изоляционизма.
Гирс был особенно встревожен, узнав о секретной миссии со стороны Китайских официальных лиц передавших письмо Циси Микадо, а также о слухах о японских инструкторах в вооруженных силах Китая.
В декабре 1899 года Гирс начал подозревать о существовании тайного союза между Пекином и Токио.
В этом же году из-за неурожая в Чжэцзяне вспыхнуло восстание, также восстанием оказался охвачен Кантон, и провинции Хубэй и Сычуань.
Сильные летние дожди вызвали подъем воды, пока в июле плотины не прорвало, затопив большую часть северной равнины провинции Шаньдунь и выгнав более миллиона фермеров из их домов. Провинция Шаньдунь была особенно склонна к гражданским волнениям.
В 1898 году в Шаньдуне возникла новая военизированная секта, получившая название Ихэтуани. Примерный перевод названия «Праведные и гармоничные кулаки» или «Боксеры, объединенные праведностью», название происходит от системы упражнений, включающих в себя высоко ритуализированные движения рук и ног, контролируемое дыхание и медитацию.
Лозунгом боксеров стало: «Поддержи Цин, уничтожь чужеземцев».
Дипломатические представительства приняли к сведению угрозу от боксеров, когда те убили своего первого иностранца в декабре 1899 года. Несколько правительств надавили на Цзунли Ямен, чтобы ликвидировать организацию.
Гирс отказался присоединиться к этим жалобам, мотивируя это тем, что они были просто предлогом для того, чтобы потребовать от китайского правительства дополнительных уступок.
Жалобы Запада, казалось, только усилили симпатию Цыси к повстанцам, и ее чиновники действительно подумывали о том, чтобы завербовать их в ополчение. В начале мая новости об увеличении активности боксеров в самой столице начали тревожить небольшое западное сообщество в Посольском квартале. Когда дипломаты встретились 7 мая, чтобы обсудить ситуацию, Гирс теперь поддержал призыв скромного контингента войск из близлежащего порта Тяньцзинь в дополнение к охране миссий.
Министр финансов России Сергей Витте предсказуемо выступил против жестких мер в отношении боксеров. По его мнению, оккупация Россией Ляодунского полуострова способствовала ксенофобскому восстанию в Китае. (van der Oye. 2000: 65).
Единственный способ для Санкт-Петербурга спасти свои интересы, рассуждал министр финансов, состоял в том, чтобы воздержаться от дальнейшей агрессии на Тихом океане. Напротив, лучшей тактикой была поддержка Цин и сдерживание европейцев.
Как и Витте, граф Муравьев сопротивлялся военному вмешательству как можно дольше. Когда в начале июня граф больше не мог разумно воздерживаться от отправки войск в регион, он дал указание адмиралу Евгению Алексееву, российскому командующему на Дальнем Востоке: «Вы должны иметь в виду, что наши подразделения находятся на территории Китая без каких-либо враждебных намерений по отношению к нашему традиционному другу на восточной границе. Как только беспорядки будут подавлены, в наших интересах полностью восстановить как можно более дружественные отношения».
Полковник Вогак, российский военный атташе в Китае, посылал тревожные сообщения о восстании с начала 1899 года.
В Порт-Артуре адмирал Алексеев полностью пренебрег умиротворением дипломатов и стремился преподать китайцам урок.
Главная роль в подавлении восстания ихэтуаней отводилась России. 11 июня, отстаивая свои экономические интересы в Маньчжурии и на Ляодунском полуострове, Российская империя была вынуждена объявить мобилизацию Забайкальского казачьего войска. Из льготных казаков, были сформированы: три конных полка, четыре пеших батальона, две батареи и две запасные сотни (конная и пешая). В действующую армию было призвано 8500 казаков и поставлено в полки 5000 лошадей.
Семь конных полков Забайкальского казачьего войска были распределены на театре военных действий следующим образом: 1-й Верхнеудинский и 1-й Читинский действовали в составе отрядов, оперировавших на Печили и в Южной Маньчжурии; 1-й Нерчинский и 1-й Аргунский были отправлены из Читы в Сретенск, сплавлены по Амуру и в период с 10 июля по 5 сентября распределены по разным отрядам. Они участвовали в обороне Благовещенска, а также в наступлении на Цицикар в составе отрядов генералов Фока, Ренненкампфа и других по очищению Северной Маньчжурии от боксеров; 3-й Верхнеудинский полк вошел в состав Хайларского отряда генерала Орлова и действовал по линии Маньчжурской железной дороги в направлении; 2-й Верхнеудинский полк охранял границу с Монголией в Западном Забайкалье.
Две его сотни охраняли российского консула в Урге. 2-й Читинский полк в походе не участвовал.
В Маньчжурии, где Сергей Витте руководил обширными инвестициями в концессию Китайской Восточной железной дороги (КВЖД), российские интересы были непосредственно затронуты боксерами. Даже после нападения союзных военно-морских сил на Дагу 8 июня, когда Циси издала указ, приказывающий боксерам вооружаться против иностранцев, они монкировали приказ императрицы. Тем временем Сергей Витте делал все возможное, чтобы конфликт не распространился на Маньчжурию.
В отличие от Боксерского восстания в Северном Китае, восстание в Маньчжурии было вызвано ненавистью китайцев к русским. Российско-китайские отношения в Маньчжурии все больше ухудшались после сдачи в аренду Ляодунского полуострова. Согласно договору аренды, россияне имели право взимать налоги и таможенные сборы на арендованных территориях. Тем не менее, китайские местные чиновники продолжали взимать налоги и таможню, поскольку, согласно контракту, акт аренды никоим образом не нарушал китайский суверенитет на арендованной территории; поэтому китайцы сохранили за собой право налогообложения.
С июня 1900 года боксерская пропаганда постепенно распространилась в Маньчжурии. Однако боксеры не получили поддержки ни от местных чиновников, ни от народа.
12 июня 4-я сотня 1-го Нерчинского полка после объявления мобилизации, начала нести разведывательную службу, наблюдая за китайскими подразделениями, выходящими к русской границе.
23 июня 1900 года секретным указом императрицы было китайские генералы начали организовывать боксеров в Маньчжурии для защиты региона в случае российского вторжения. Этот указ также предписывал генералам уничтожить железные дороги в южной Маньчжурии.
Российские министры разошлись во мнениях относительно того, каким должно быть отношение России к маньчжурскому кризису. Военный министр Куропаткин взволнованно заявил, что восстание было хорошей возможностью для России аннексировать Маньчжурию. Он даже подумывал о том, чтобы отправить российские войска в Корею.
Витте же планировал через своего агента главного инженера железной дороги А. И. Юговича предложить 150 000 рублей, чтобы помочь местным китайским чиновникам подавить боксеров в Маньчжурии. Однако, Витте не заметил одного важного факта: местные китайские чиновники были настолько слабы и коррумпированы, что либо присоединились к боксерам, либо сбежали. Таким образом, план Витте был невыполним и непрактичен.
Таким образом возобладал силовой метод разрешения кризиса в Маньчжурии.
Пешая бригада русской армии, под командованием профессора Николаевской академии Генерального штаба генерал-майора Орлова и 2-я Забайкальская казачья батарея с 3-м Верхнеудинским конным полком проводили зачистку участка железной дороги от станции Маньчжурия до станции Цицикар от боксеров.
1-я и 2-я батарея Забайкальского войска приняла участие в самых кровопролитных боях. 1-я Забайкальская казачья батарея действовала в составе отряда, наступающего от Порт-Артура к Мукдену, а 2-я батарея прикрывала продвижение отряда генерал-майора Орлова, действующего на Хайларском направлении.
13 июля, после того как несколько российских военных кораблей вышли из Благовещенск вниз по Амуру, китайский генерал Шушань, начал обстрел русских. Несмотря на это китайцам не удалось сорвать наступление русских войск.
Одновременно с Хайларским и Благовещенским отрядами в Юго-Восточной Маньчжурии действовали два других отряда: один на Хунчунском направлении, для занятия города Хунчун, другой действовал в направлении Нингута-Омосо. Кавалерия отряда состояла из 6-й сотни 1-го Читинского казачьего полка и 2-й сотни Уссурийского казачьего полка.
На рассвете 17 июля отряд перешел русско-китайскую границу в 25 верстах от китайского города Хунчун.
К августу 1900 года татарский генерал запросил перемирия, но это было отклонено русским генералом Николаем Ивановичем Гродековым, который имел в качестве своей главной цели «полное уничтожение противника».
Дальнейшее продвижение русских войск в Кирин не встретило особого сопротивления со стороны китайцев, которые просто подняли белый флаг и позволили русским войти в город. 5 августа 1900 года русские заняли Ньючванг. К 9 августа, они создали там временное правительство.
В сентябре, генерал Чаншунь подписал соглашение с российскими военными властями. Чаншунь согласился разоружить и распустить свои войска, а также передать местную казну под контроль России. Русские согласились сохранить китайских гражданских администраторов, если они будут поставлять русской армии провизию.
Из Порт-Артура, в южную Маньчжурию Россия направила войска, которые не встретили особого сопротивления со стороны китайцев. Генерал Цзэнци, следуя примеру Чаншуня, также запросил перемирия и приготовился к мирным переговорам, но генерал Алексеев отверг его предложение. В октябре, русские вошли в Мукден, тем самым завершив усмирение боксеров в Маньчжурии.
Используемая литература:
1. Колюжная Н.М. Восстание ихэтуаней (1898-1901). Москва, Наука, Главная редакция Восточной литературы, 1978.
2. Непомнин О. Е. История Китая: Эпоха Цин. XVII - начало XX века. - М.: Восточная литература РАН, 2005.
3. Смирнов Н.Н. Забайкальское казачество. Москва, 2000.
4. David Schimmelpenninck van der Oye. Russia’s ambivalent response to the Boxers. École des hautes études en sciences sociales, Paris, 2000.
5. Joseph Esherick. The origins of the Boxer Uprising. Berkeley California: University of California Press, 1988.
Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, делитесь в социальных сетях.
Окажите поддержку.