По идее свой блог я затеяла, чтобы рассказывать об интересных местах, людях и событиях из культуры, спорта и истории:))) Первую мою публикацию можно прочитать здесь :)))... Но с другой стороны, почему бы домохозяйке не писать на досуге романы?:)
Представляю вашему вниманию свой первый роман. Первую главу можно прочитать здесь. :)
16
Расстроенный сидел Евпатий в горнице князя Юрия Ингваревича. Не смогли они отговорить Федора от рисковой затеи. Уехал молодой князь тайно под покровом ночи, взяв с собой лишь дружину свою малую.
- Да-а, не ожидал я сего от князя Федора, - тяжело вздохнул старый князь. -
Даже не простился, не испросил благословения отцовского.
- И мне князь Федор ничего не сказывал.
Евпатий поднялся, став мерить шагами скрипучие половицы. Старый князь с грустью наблюдал за ним.
- Эх, ужель князь Федор, надеется, што может заткнуть пасть алчущему
волку! – воскликнул, не скрывая горечи Евпатий.
Юрий Ингваревич молчал.
- Дай, Боже, ему силы, - перекрестился Евпатий.
- Да, Евпатий Никитич, ты прав, давай помолимся, что бы Господь Бог наш,
помог князю Федору в смелой затеи, - встрепенулся старый князь, опускаясь
на колени перед священным образом.
Евпатий молчал, приклонил колено, прося Иисуса помочь другу, ринувшемуся на встречу к самому дьяволу в образе человека. Ах, если бы Великий князь захотел помочь им полками, все иначе было бы. Эх, Русь, Русь сколь над тобой измывались сами же русечи, не заботясь о тебе, видя лишь свои распри и выгоды.
* * *
Тоскливо было на душе у Федора Юрьевича, что-то ждет его за последней заставой. На свой риск и страх решился князь прийти с поклоном в степь к Батыю. Безмерная тревога за родную землю толкнула Федора Юрьевича на такой отчаянный шаг. Но, простившись с отцом, уехал князь Федор ночью, поцеловав лишь сына и жену…
На днях прибежал к ним Куруш Берек, бывший в Булгарии знатным лечцом. Благодаря своему мастерству он остался в живых, лишившись своего богатства и свободы. Береку, по его словам, помог сбежать пленный русеч, с одним лишь уговором, что бы он предупредил князя рязанского о том, что Батый не станет ждать весны, что б вести свое войско на Русь.
Два дня думал совет княжеско-боярский, одни твердили вновь посольство к Великому слать, другие о Михаиле Черниговском говорили, мол, силой он вровень Великому будет, да и к Рязани ближе. Да только так и проспорили два дня, не придя к согласию.
Федора Юрьевича не поддержал даже Коловрат, мол, не гоже к поганому на поклон идти. А князь решил все по-своему, раз супостат сильнее, надо хитрить и даже унижаться, лишь бы не обескровить народ, лишь бы время выиграть…
Снарядив обоз с дарами, и взяв с собой тридцать дружинников пожелавших добровольно идти со своим князем, отправился Федор Юрьевич степь, где гуляет шальной ветер по сухому ковылю и где ждет их всех судьбина двуликая.
Морозный ветер гнал мелкий снег прямо в лицо. Федор подумал о своей Евпраксии. Милое, словно списанное с иконы лицо князю даже померещился голос жены, шепчущий молитву.
Вот и последняя застава. Ночевать решили в ней, а по утру, до восхода солнца вновь в дорогу, уже во владения Батыги. Князь ночевал в доме воеводы Кузьмы Тимофеевича, прозванного в народе Греком. Невысокий, коренастый с большой лысой головой, он по обычаю византийскому каждый день брил подбородок… Изворотливый и немногословный, себе на уме, на рати же храбрый воин, воевода знал о своей кличке, но не обижался, отшучивался: «Мол, не будь греков, не было бы и Руси».
Воевода внимательно слушал князя, не перебивая и не задавая вопросов. Но Федор Юрьевич возбужденно говорил о своем посольстве, словно Кузьма Тимофеевич спорил с ним.
- Сильно веру я питаю в свое посольство. Злато и меха всем любы, может,
хоть не надолго добрыми соседями станем. Ведь нам время выждать
надобно…. Как сказывал еще Владимир Мономах: «Для победы над
супротивником сильным худой мир, лучше доброй войны».
- Да-а, Федор Юрьевич, так то оно так. Да только един Господь Бог ведает,
што у Батыги в голове деется…. Уж больно рискуешь, Федор Юрьевич,
неужто никого другого акром ятя не нашлось, ты же князь, а не посол, -
покачал головой воевода.
- Ты мнишь, што я сего не ведаю? Ведаю, да только ради земли родной я,
Кузьма Тимофеевич, на все пойду, унижусь аки смерд и холоп.
- Так то оно так, да не привычно русечам холопами перед погаными
ходить…. Да тепереча чего уж…, - махнул рукой воевода.
- Прав ты, Кузьма Тимофеевич, но иначе нельзя. Я долго мыслил о сем…,
надо кланяться, ибо к войне мы не готовы, - горько усмехнулся Федор.
Воевода крякнул и звонко хлопнул себя по колену:
- Эх, княже, люб ты мне, словно дитя родное. Давай-ка, выпьем за то, што бы
добрым вышло посольство твое.
- Давай, Кузьма Тимофеевич, - улыбнулся Федор Юрьевич, поднимая полный
вина кубок.
Вновь негромко крякнув, воевода одним махом осушил свой кубок, поставив его на стол, он кивнул князю:
- Доброе вино! Я его в погребе держу еще с позапрошлого лета.
- Булгарское? — коротко спросил Федор, вытирая тыльной стороной ладони
губы.
- Да, хотя лишь бог ведает, с каких земель они его привозили.
- Ну, видать, што из жарких, вон, словно слеза Богородицы, прозрачное, -
заметил Федор Юрьевич. – Эх, жаль, што на Руси ентот самый виноград не
растет.
- Не-е, княже, не мни так. Неужто жаждешь, што бы все смерды спились? Мы
же не греки, водой сие добро не разводим, - раскатисто захохотал воевода.
- - Ну, енто ты и загнул, Кузьма Тимофеевич! – рассмеялся князь удачной
шутке.
Успокоившись, воевода разлил вино и, задумчиво покрутив свой кубок, серьезно поглядел в глаза князю:
- Хочу я тебе Федор Юрьевич, вонт еще што поведать…. Вчера наши языка
приволокли, так ентот нехристь балабонил, будто князь Василий у Батыги
обретается. Ест и пьет в его шатре и отцом величает… Да-а, вонт оно как,
ядрена вошь.
- Не может быть! – вскочил Федор Юрьевич, грозно сверкнув глазами.
- Может, али нет…, - задумчиво покачал головой воевода. – Да только мои
робята его с пристрастием спрашивали.
- Убью Иуду! – в ярости заметался князь по маленькой горнице.
Воевода тяжело вздохнул. Но, решившись, все-таки выпил вино.
- Ну, как, как он на сие решился?!
- Н-да, - пробормотал Кузьма Тимофеевич. – Видать решился, коль содеял. А
ты, Федор Юрьевич, лучше присядь и выслухай меня баламута строго…
князь остановился, с непониманием глядя на спокойствие воеводы, тогда как
в нем все кипело и бурлило в испепеляющей ненависти к предателю.
- Мниться мне, княже, што Батыга схлестнет вас. Я душу его подлую нутром
чую! Так што будь на стороже, хитри, как оборотень с поганым…
Федор угрюмо сел за стол и подперев голову руками, задумался, в словах воеводы была правда.
- И Господом Богом заклинаю тя, вспыльчивость угомони в себе,
приглядись и ежели надобно будет, склони выю в согласии притворном. А
главное обмысли раз десять и со всех боков, прежде чем ответ какой дать.
Не зря сказывают, што он поганый на вопросах своих людей ловит словно
мух. Остерегайся сам, да и воинам накажи, што б по младости, Аль по
глупости чего не ляпнули. Поганые и за взгляд убить готовы.
Федор кивнул и залпом выпил свой кубок. Еще немного поговорив, стали укладываться спать. Князь ворочался, новость о Василии не давала покоя. Брат стал врагом – хитрым и подлым. Горький комок сдавил горло, и бессильная слеза скатилась по обветренной щеке, а за окном зарождался полный опасностей день.
Продолжение вы можете прочитать здесь. :)
Дорогие мои! Если вам понравилось - не забывайте ставить палец вверх, оставлять свое мнение в комментариях и подписываться на канал.:)
#фентези #перун #историческоефентези #роман #мистика #историяолюбви #русь #домохозяйкаофизкультуре