Из Министерства культуры может ли быть что доброе? После этюда в коричневых тонах, описанного в заметке “Алё, это прачечная? - Jawohl!”, даже смотреть в ту сторону не хочется. Но чтобы иметь объективное представление об обществе, в котором живешь, смотреть надо во все стороны.
“Пушкинская карта” запущена в народ вышеупомянутым ведомством по инициативе президента, по ней молодые люди от 14 до 22 лет могут посещать театры и музеи на сумму 3000 рублей, которая каждому выделена на год. В этом подарке сверху, при всех претензиях к исполнению, есть смысл. Даже два. Кроме первого очевидного (облегченный доступ в сокровищницу мировой культуры) - еще один социально-экономический.
Начнем с претензий, чтобы не оставлять их для запоминания по Штирлицу. Есть частные, в большом деле неизбежные: не сработало, послало куда подальше (в банк), не дает доплатить свои, если подарочных денег на билет не хватило. Иногда непонятно, как конкретное мероприятие попало в программу (“афишу”) “Пушкинской карты”. Есть и принципиальный вопрос к разработчикам. Кажется, сегодня это единственная госпрограмма и единственная карта, которой можно пользоваться только через смартфон. Вы скажете: молодняк и без Пушкина туда поголовно воткнут. Но одно дело - личные недостатки, и совсем другое - установка от государства, что без электронного дементора ты не человек.
Теперь о хорошем. Афиша “Пушкинской карты” (на что обладатель может потратить 3000 р.) производит достойное впечатление. Я долго искал, к чему придраться, но на данный момент (середина сентября) подавляющее большинство спектаклей, экскурсий и выставок имеют отношение к культуре и просвещению. Значит, в министерстве способны отличить повидло от сами знаете чего. Между прочим, алгоритм составления такой афиши для ведомства определяющий (системообразующий). Если чего-то нельзя предложить сыну или дочери для интеллектуального и нравственного развития, то этого в государственном учреждении культуры в принципе быть не должно.
Второй (скрытый) смысл новой программы - то, что через нее юные россияне могут непосредственно (без депутатов и чиновников) распределять бюджетные средства в отрасли. Т.е. самостоятельно осуществлять культурную политику. Перед нами кусочек (размером с карту) того народовластия, которое существовало в античных полисах. Потом его пытались восстановить разные революционеры, от наших казаков-староверов до коммунаров Парижа. Изначальная идея ливийской революции состояла в осуществлении власти всеми людьми, а не кем-то от их имени. В этом смысл слова “джамахирия”, которым называлась Ливия при М. Каддафи.
Люди будущего в коммунистической утопии И.А. Ефремова решают проблемы человечества напрямую, через электронику. Этот момент выделим. До недавнего времени привлечь все население большой страны к управлению было технически невозможно. Если использовать компьютеры на благо человека (а не для его подчинения и растворения в “искусственном интеллекте”), то они уже сейчас позволяют передать значительную часть функций государства непосредственно гражданам. Швейцарская привычка к референдумам уходит корнями в самоуправление крестьян, которым когда-то посчастливилось отстоять свою свободу от феодалов. Теперь она может стать повседневной практикой любой мало-мальски развитой страны. Пенсионный возраст - всенародный референдум, застройка заповедника - местный референдум. Естественно, бюрократия в этом не заинтересована. Ее классовая сущность состоит в том, чтобы распоряжаться общим достоянием от имени народа. Поэтому электроника в ее руках - вроде того изделия с завода стиральных машин, которое при сборке из запчастей неизменно оказывалось пулеметом. Самая известная программа для учета “мнения народного” этим же народом была быстро (и справедливо) переименована в “Фиктивный гражданин”.
Но в истории есть место чуду. Японский правитель Тоётоми Хидэёси вдруг приглашает на чайную церемонию людей всех сословий, а не только самураев. “Пушкинская карта” - маленькое социальное чудо. Посмотрим, как оно будет развиваться.
Илья Смирнов, историк