Трагический инцидент в кампусе Пермского государственного университета, унесший жизни 6 человек, вновь обратил внимание общества на проблему безопасности учебных заведений. Уже не в первый раз молодой человек берет в руки оружие, чтобы устроить массовое убийство. Опыт показывает, что подобные случаи происходят не из-за трагического стечения обстоятельств: будущие убийцы тщательно готовятся к преступлению и продумывают каждый шаг. В последние годы отчетливо наблюдается тенденция к увеличению числа таких преступлений, поэтому в обществе возникает вполне ожидаемый запрос на разработку новой концепции безопасности.
Самые громкие случаи в России
Трагедия в Перми стала продолжением цепочки схожих событий, произошедших в других учебных заведениях. Предыдущий инцидент случился в этом же году в мае в Казани, когда в результате стрельбы в гимназии № 175, устроенной Ильназом Галявиевым, погибло 9 человек. Перед этим юноша попытался взорвать свой дом, рассыпав селитру на полу и устроив пожар. Подтолкнуть Галявиева к шутингу могли проблемы в семье, замкнутость и отчисление из гимназии. Деньги на покупку оружия и лицензии он получил от продажи игровых предметов из компьютерной игры Counter-Strike. Самое крупное по количеству жертв нападение на образовательное учреждение произошло тремя годами ранее в октябре 2018 года в Керченском политехническом колледже. Тогда от рук Владислава Рослякова погиб 21 человек (включая самого нападавшего). А до этого в феврале 2014 года произошел шутинги в школе № 263 в районе Отрадное города Москвы. По статистике, в последние 7-8 лет количество случаев массовой стрельбы в образовательных учреждениях увеличилось в несколько раз. Для сравнения, в 90-х годах прошлого века в России произошел только один подобный инцидент.
Шутинг за рубежом
Больше всего случаев массовой стрельбы случается в США. По подсчетам ученых, в период с 1982 года по 2011 год инциденты происходили в среднем каждые 200 дней (после 2011 года частота начала увеличиваться). Пожалуй, самым известным случаем стало массовое убийство в школе «Колумбайн» в Колорадо, в ходе которого погибли 15 человек (вместе с 2 нападавшими). Позже социолог Ральф Ларкин обнаружил, что этот инцидент стал своеобразным шаблоном для всех последующих шутингов в США. Он изучил 12 крупных случаев массовой стрельбы, произошедших в течение следующих 8 лет, и описал попытки организаторов убийств оставить некие отсылки к случаю в Колумбайне. Не повезло в этом отношении и другим странам. К примеру, Япония бьет рекорды по количеству массовых школьных убийств в Азии. Правда, здесь из-за суровых ограничений используют в основном ножи, а не огнестрельное оружие. Во время одного из самых известных нападений в Акихабаре погибло 7 человек. Массовые убийства в школах и университетах происходили также в Канаде, Финляндии, Азербайджане и других странах.
Что заставляет подростков взяться за оружие?
Основной причиной совершения преступлений являются депрессивные состояния, психические патологии и врожденные дефекты нервной системы. Анализ недавних случаев массовой стрельбы четко указывает на наличие проблем с психически здоровьем у нападавших. К примеру, Сергей Гордеев после психиатрической экспертизы был признан невменяемым и отправлен на принудительное лечение, а Ильназ Галявиев страдал от энцефалопатии, проявлявшей себя сильными головными болями. Стрессовые ситуации, конфликты с учителями и одноклассниками выступали в роли катализаторов окончательного перехода к социопатическому поведению. В подавляющем большинстве случаев расправа над сверстниками является обычной местью за оскорбления и унижения.
Еще один важный фактор – влияние различных антисоциальных учений и идей. Сергей Гордеев на допросе заявлял, что к совершению убийства его подтолкнула идея солипсизма, согласно которой весь мир и другие люди являются проекциями сознания. Даже своей матери он в детстве заявлял, что она его иллюзия. После прибытия полиции на место преступления Гордеев открыл огонь по патрульному, боясь, что тот помешает ему доказать свою теорию. Ильназ Галявиев утверждал, что считает себя богом и может убить кого угодно, а перед началом стрельбы в своем телеграмм канале она написал, что собирается «убить огромное количество биомусора».
Заметное влияние на психическое состояние и поведение потенциальных убийц оказывает также культура. После массовой стрельбы в Колумбайне появилась целая субкультура, представители которой интересовались тематикой шутинга и даже планировали подобные акты. В США организаторы атак в нулевых годах часто повторяли действия колумбайнских стрелков и озвучивали те же самые мотивы. Журналист Малкольм Гладуэлл выдвинул предположение, что действия молодых людей вписываются в модель медленно развивающегося мятежа, в котором действия новых участников обретают особый смысл, когда они предстают в виде реакции на действия предшественников. Это взаимодействие делает субкультуру чрезвычайно опасной и для российского общества. К примеру, Керченский стрелок Владислав Росляков также черпал вдохновение у своих американских предшественников. На это непрозрачно намекают упоминания о событиях в Колумбайне в переписках со знакомыми.
Нездоровая социально-политическая обстановка также может подталкивать людей к совершению преступлений. В условиях пропаганды насилия и ненависти психологическая атмосфера становиться токсичной для психики, что в свою очередь приводит к учащению случаев массовой стрельбы в учебных заведениях.
Борьба с шутингом
После каждого инцидента власти всех стран пытаются вводить дополнительные запреты и ограничения на владение огнестрельным оружием. Подобные шаги предпринимали и в России, но на практике они демонстрируют лишь частичную эффективность. Полностью ограничить оборот огнестрельного оружия невозможно. Во-первых, какое-то количество будет всегда находиться на руках у силовиков. В таких условиях сохраняется вероятность его попадания в руки потенциальных стрелков. Во-вторых, в странах с высоким уровнем коррупции всегда можно найти возможность получить все необходимые справки и разрешения.
Альтернативным вариантом может стать усиление безопасности образовательных учреждений. Правда, при такой частоте нападений охранники вряд ли будут готовы предотвратить стрельбу. К тому же, стоимость усиленной охраны будет экономически нецелесообразной. Контроль месенджеров, телеграмм-каналов и социальных сетей дает возможность выявить только часть потенциальных стрелков. В случае с Ильназом Галявиевым это мера не дала бы результатов: свою запись с описанием намерений он сделал публичной лишь за 15 минут до случившегося. Поэтому у правоохранителей не было даже теоретической возможности предотвратить шутинг.
Реальное решение проблемы лежит в плоскости психологического климата в обществе. Борьба с булингом в школах, развитие служб психологической помощи помогло бы создать более позитивную атмосферу, благоприятную для формирования личности. Снижение потока негативных новостей и пропаганды насилия с эфиров федеральных телеканалов уже в среднесрочной перспективе могло бы дать ощутимый результат. Комплексная работа со стороны правительства по снижению социальной напряженности – единственный способ провести масштабную профилактику столь не свойственного когда-то для России явления.