Еще в центре некоторое время назад открылось казино. Один одноклассник у меня там работал поваром, другой – охранником, а третий… продавцом в ларьке, что метрах в 30-ти от входа в это самое заведение.
После какого-нибудь «очередного Дня города» можно было собраться в ларьке одного из друзей и продолжить отмечать праздник.
***
Матвей обратился ко мне, чтобы я попросил, в свою очередь, своего папу устроить его, Матвея, то бишь, куда-нибудь «на нормальную работу»: либо к отцу в офис, либо в какую-нибудь конторку по соседству, коих много в редакционно-издательском корпусе ПИК «Офсет». Устроить «компьютерщиком» - причём любой специфики, которая будет доступна качестве открытой вакансии. У отца компов не было, зато в редакции газеты «Вечерний Красноярск» их было завались. «Вечерний Красноярск», или как ее еще называли – «Вечёрку» обслуживала набором и версткой отдельная контора: Рекламно-издательский центр «Труд-Красноярск», сокращенно «РИЦ-ТК». Я выполнил просьбу Матвея: парень был взят в «РИЦ-ТК» учеником полиграфического дизайнера. Контора в это момент как раз претерпевала серьезные изменения: предстоял раздел фирмы на собственно «РИЦ-ТК» и на «Рекламно-издательское объединение «Рио-Пресс». Матвей в итоге попал в это самое «Рио-Пресс», директором и хозяином коего оказался Левичев Сергей Юрьевич (покойный ныне уже, к несчастью), широкой души человек, бизнесмен из бывших комсомольских работников. «Рио-Пресс» переехало с 12-го этажа на 2-й. Я захаживал к Матвею в гости, стояли мы оба у окна в коридоре, курили, стряхивая пепел в банку из-под кофе. Светлые деревянные панели, большие чисто вымытые окна, гранитный серый пол, все современно, по меркам 80-х. Пахнет заводскими котлетами: там столовая дальше по коридору. А возле столовой запах бумаги – это из уже цеха, который расположен еще дальше по коридору, и немного правее, туда попадаем через специальные огромные двери, отделяющий цеховой мир от офисного... Редакционная высотка обрастает сторонними фирмами, площади в аренду здесь недорогие. Помещений у фирмы было два (оба в конце коридора). Я мельком узрел пару местных работников, что ходили из кабинета в кабинет: сильно хромающего светловолосого короткостриженого высокого мужика с чуть опухшим лицом в цветастой рубахе и низкорослого щуплого татарина, с длинной шевелюрой, в джинсухе и модных «казачах». Про первого из перечисленных – будет еще много слов сказано. Да и про второго тоже: это, как оказалось, очень крутой дизайнер-полиграфист, именно его учеником и стал наш Матвей.
Однажды… меня опять «не смогли найти» и самое интересное, «как всегда», было без меня. Почти всех наших общих с Матвеем друзей мобилизовали (включая Андрея П.) на разгрузку какого-то баснословного количества прибалтийских шпрот. Не бесплатно, конечно: директор «Рио-Пресс» славился своей щедростью и размахом. Шпроты - это был бартер. Снова – бартер. Потом были грандиозные посиделки, во время оных остроумный Левичев рассказывал, о быте, нравах, традициях комсомольских лидеров поздней советской эпохи. Впечатлений у друзей потом было на месяц, если не больше.
***
Я прочитал серию книг Мориса Дрюона «Проклятые короли». Что-то в этом есть: когда главные герои бьются за власть, когда определенным набором персонажей представлен весь или почти весь широкий политический спектр, который в принципе может быть, и когда наблюдателю предлагается возможность поочередно «примерить» некоторых из героев собственно к самой власти. Эта серия повлияла на многие мои тексты, на то, что я назову впоследствии ПУВУАРИСТИКОЙ. От французского «le pouvoir».
Так эта серия мне запала в душу, что я придумал у себя в голове целый сериал, снятый по мотивам Дрюона. Сериал был мощный крутой, интересный. Я мысленно провел кастинг, у меня на каждую «роль» был взят один из самых лучших из живших тогда советско-российских актеров. Олег Янковский должен был играть короля Филиппа IV, Владислав Стржельчик – Карла Валуа, Армен Джигарханян – Спинелло Толомеи, Александр Пороховщиков – Ангеррана Мариньи, Нонна Мордюкова – Маго Артуа, Анна Самохина – Маргарита Бургундская, Николай Еременко Младший – Роджер Мортимер, 8-й барон Вигморский. И еще много кого было – я забыл уже…
***
Вдруг Саня В. Приехал в Красноярск, в гости, «над нами – провинциалами «поугорать». Он уже москвич, и акцент у него иногда проскакивает. Учится он там на какой-то экономической специальности. Посидели мы с Саней с Андрюхой П. в летнем кафе на набережной Енисея возле Речного, где толпы народы с пивными стаканами рассиживают, и шашлыками пахнет отовсюду. Ветерок дует… Теплоход у пристани. И дебаркадер качается.
В целях экономии (эти кафе – одно разорение) двинулись в гости к Матвею, на работу, а не домой: рабочий день у него теперь ненормированный, оказывается. По дороге заскочили за бутылкой.
Вечером у Матвея в конторе не так уж и пусто. Кроме самого Матвея там за компом в углу сидел еще один работник, с ним вы уже знакомы: высокий, сильно хромающий мужик с чуть опухшим лицом. Оказался очень общительный чувак, интересный и разносторонне развитый собеседник, с огромным, неиссякаемым чувством юмора и вагоном позитива. Этим человеком оказался известный красноярский журналист, знаток зарубежной литературы, андеграундный писатель и поэт, рокер-меломан (чуть не добавил – «и бродячий философ»), главный редактор и хозяин бульварной газеты «О!» - Олег Фролов.
***
Осень. Начался второй курс Института. В молодости некоторые плохие вещи воспринимаются не так ярко как сейчас, когда оглядываешься, многие плохие моменты, когда ты внутри них с головою находишься - выглядят, будто так и должно быть, будто все это в порядке вещей, и только сейчас с высоты времени смотришь и думаешь: вот это жесть была! Это я о военной кафедре нашего Института… Тьфу ты – Академии, то есть. Все забываю, что нас переименовали.
Итак, чтобы не ходить в армию – пацаны шли на военную кафедру. Шли не все, а те, кто не может «откосить» другим способом.
Из двух наших групп Гуманитарного факультета – «менеджеров» и «социологов» был сформирован взвод – 25 человек. Выдали нам непонятную песочно-желтую стройотрядовскую форму – типа «военная». Официальное обращение к нам теперь: «товарищ студент». Мы будем два года учиться, чтобы получить звание лейтенанта войск РХБЗ. Радиационной химической и бактериологической защиты. Мне «плюсик»: благодаря отцу – с войсковым прибором химической разведки я уже знаком. На этом «плюсики» закончились.
(Продолжение следует)
Рекомендуется чтение всех частей подряд, начиная с 1-го выпуска. Первый выпуск ЗДЕСЬ.