По идее свой блог я затеяла, чтобы рассказывать об интересных местах, людях и событиях из культуры, спорта и истории:))) Первую мою публикацию можно прочитать здесь :)))... Но с другой стороны, почему бы домохозяйке не писать на досуге романы?:)
Представляю вашему вниманию свой первый роман. Первую главу можно прочитать здесь. :)
12
Бату внимательно слушал старого звездочета. Седой мудрец говорил с ним на равных, не льстя и не унижаясь. Старый таджик по-своему любил хана, но он любил не жестокого хитрого полководца прошедшего огненным вихрем по Азии, Кавказу и широким степям. Он любил того испуганного, голодного мальчишку, которого однажды спрятал в своей убогой хижине от подосланных убийц. Много воды утекло с тех пор, пышным серебром знаний покрылась борода Азиз Али, а затравленный юноша стал выдающимся джихангиром всех монгол, повторяя славу родного деда. От грозного взгляда Бату дрожали целые народы, моля о пощаде и мире. Вот и сейчас он раскинул свои кибитки у границы огромного царства, равного всем царствам, 'покоренным им раньше, но мудрец был уверен, что Бату победит любую силу.
Джихангир тоже глубоко любил этого невзрачного старика, чья мудрость была сравнима с Великой стеной. С хитрой улыбкой хан наблюдал, как в такт мерно журчащим словам Азиз Али, покачивалась седая голова в изящной тюбетейке.
- Ты по-прежнему мудр, учитель, - с легкой тенью восхищения поцокал
языком Бату.
- А ты, как и прежде хитришь, - смеясь, погрозил пальцем Азиз Али.
- Ай-ай-ай, ты вновь прав, - расхохотался Бату.
- Постой, я, кажется, знаю, о чем ты хочешь меня спросить.
- Угадай, учитель, угадай.
- О, джихангир, ты хочешь знать, что говорят звезды, - серьезно закончил
таджик.
Бату неопределенно кивнул. «Как же он хитер», - в который раз изумился Азиз Али.
- Марс в Юпитере – будет много крови, но и много славы. Ты вновь
победишь, прославя свое имя в веках.
- Ну, что же, раз звезды так говорят, то мы вновь прославим наше имя, и
Сульде будет довольна, - загадочно усмехнулся Бату. – Эй, раб, подай
кумыса!
Бату хлопнул в ладоши и словно по взмаху волшебной палочки, из-за шелкового полога в заднем углу, появился худенький мальчик-раб с серебряным ошейником. Низко поклонившись, он поставил перед ханом нефритовый китайский поднос с двумя фарфоровыми пиалами и золотым остроносым кувшином. Разлив живительный напиток по пиалам и подав их Бату, переломившись пополам, мальчик попятился назад. Довольно прикрыв глаза, джихангир подал одну пиалу таджику. Это было великой честью, и старик с благодарностью поклонился хану. За стеной кибитки послышались крики, оттолкнув стоявших у входа стражников, вбежал взволнованный Сартак.
- Отец, в степи поймали двух воинов урусов.
- Остуди свой пыл, сын мой, - строго сказал Бату, скрыв свой интерес под
маской безразличия. – Ты прервал мою беседу с достопочтенным Азиз Али.
Ай-ай, не хорошо, сын мой, - поцокал языком Бату.
- Прости, отец, - поклонился Сартак. – Но эти урусы отправили в мир теней
отборный десяток из сотни Ногая, прежде чем их взяли.
- Ай-ай-ай, урусы богатуры, - то ли с сомнением, то ли с восхищением,
покачал головой Бату. – И все же, сын мой, я не вижу причины для волнения.
Даже самый храбрый урус не может помешать допить кумыс двум старым друзьям, один из которых монгол, - сделав с наслаждением глоток, Бату усмехнулся. – Пусть урусы подождут, надо найти толмача.
Через час Сартак привел испуганного булгарина. Оглядев его, хан ехидно усмехнулся, весь вид новоявленного толмача вызывал презрение: изнеможенный старик в латаном халате и грязном сером тюрбане на бритой голове. Упав лицом вниз прямо у входа, он дрожал сипло дыша.
- Кто он? – обратился Бату к сыну.
- Говорят, что он был самым богатым купцом в своей стране и знает наш
язык и язык Урусов.
- Хм, ну если купец,- пробормотал Бату и, вновь оглядев толмача,
усмехнулся. – Как тебя зовут, пес?
- Мамед, о великий хан, - не поднимая головы, робко ответил булгарин на
родном языке хана.
- Откуда ты знаешь наш язык? – заинтересованно спросил Бату.
- Мои караваны ходили в Самарканд, еще при правлении твоего великого
деда.
- Хм, хм, - задумался Бату. – Хорошо, я беру тебя на службу. Введите
уруских псов! – приказал он.
Через мгновение в кибитку волоком затащили двух связанных воинов. Двое стражников тупыми концами пик не давали поднять им головы, нещадно пиная ногами.
Хан внимательно разглядывал их: оба молодые, оба сильные. Один лицом похож на булгарина, а второй урус и судя по одежде, он и был главным.
- Спроси у них, кто они, - хмуро бросил Бату.
Не поднимая лица от пола, булгарин послушно перевел вопрос хана. Вздрогнув от неожиданно зазвучавшей родной речи, русоволосый приподнял голову, но стоявший рядом стражник ловко опустил ему пику между лопаток.
Русоволосый охнул от боли и, не поднимая лица прохрипел:
- Скажи хану, што князь Василий Юрьевич, а ентот мой слуга.
Выслушав толмача, Батый удивленно спросил:
- Зачем ты пришел ко мне, князь?
- Я хочу служить тебе верой и правдой, аки моему единому господину, -
прохрипел Василий.
Ответ уруса поразил всех. А особенно Харюшия. Он замер от слов своего князя, чувствуя, как сердце медленно опускается в пропасть. В один миг вся его любовь и преданность своему господину иссякла, превратившись в
презрение. Предать родную землю, пусть даже из-за самой красивой бабы в княжестве…. О-о, этого он не смог бы простить самому себе…. Хотя в душе еще тлела слабая надежда, может, лукавит князь перед поганым?
Бату обвел изумленные физиономии придворных хитрым взглядом. Признание уруса было неожиданным, но хан не подал и виду.
- Почему я тебя должен верить? – сухо спросил он.
- А ты проверь меня хан, - ровно ответил Василий.
- Ну что же, проверю, - задумчиво пробормотал Бату. – А ну-ка подведите
его ко мне, - приказ он.
Двое воинов схватили Василия за вывернутые назад локти и подвели к хану.
- Развяжите, - кивнул Бату.
• Перерезав кривым ножом веревки, воины отступили на полшага, не сводя настороженных глаз с пленника. Растирая затекшие суставы, Василий решился взглянуть на Батыя. Приподняв голову, он встретился с маленькими колючими глазками. Ледяной холод пронзил его насквозь, но Василий не опустил голову, выдержав гипнотизирующий взгляд великого завоевателя. В сердце была решимость добиться своего и отомстить оставшимся там, за глубоким крепостным рвом в спокойствие и любви.
- Зачем ты хочешь служить мне? — в упор спросил Бату.
- Все слишком просто, хан, - горько усмехнулся Василий. – У меня была
родина и семья, но отец и брат отвернулись от меня. И земле родной я тоже
стал в тягость. Возьми меня к себе на службу, хан, и даю тебе слово князя,
што ты ни разу не пожалеешь о сем…
Тишина замерла, медленно витая над головами пораженных людей. Все ожидали решения джихангира. По доброй воле из стана врагов, пусть и будущих, никто еще не переходил. Бату прикрыл глаза тяжелыми веками, но ленивый вид был обманчив. Василий напряженно ждал решения узкоглазого «антихриста», понимая, что сейчас решается его судьба. От недоброго предчувствия сжалось сердце, и холод заструился по венам. Заметив внезапную бледность пленника, Бату язвительно усмехнулся…
- Прими нашу веру, - уныло зевнул он, наблюдая за князем из-под
полуприкрытых век.
Василий громко сглотнул, нервно дернув правой щекой: «Кажись, пронеслось».
- Да, хан, - спокойно, стараясь не уронить себя в глазах присутствующих,
ответил Василий, смело, посмотрев в глаза Бату.
- Вот и хорошо. Когда станешь монголом, тогда и поговорим, - повернув
голову к сыну, хан коротко приказал. – Сартак, проследи, что бы их устроили
и пусть шаманка готовиться к посвящению. Да-а, толмача тоже у них
держи, пусть нашему языку учит.
- Будет сделано, отец, - кивнул Сартак, махнув рукой воинам, чтобы увели
нежданных гостей.
Оставшись вновь наедине с Азизом Али, джихангир спросил:
- Что скажешь, мудрейший?
- Думаю его желание искренне и видно, что и причины серьезные.
- Что, власть?
- Ну не всегда, о джихангир, … для власти он слишком молод и красив, -
задумчиво покачал головой Азиз Али.
- Женщина? – весело захохотал Бату. – Вот урус! – и хан звонко
хлопнул себя по ляжкам.
- Да, Бату, да, сила любви и страсти очень страшная сила, - грустно
улыбнулся Азиз Али.
Бату с пониманием посмотрел на старика, потерявшего в своей далекой юности свою единственную любовь.
* * *
Харюший угрюмо оглядел бедную грязную кибитку, горькая усмешка перекосила разбитые губы:
- Да-а, князь, хороши покои.
- Заткни рыло, пес, - огрызнулся Василий зло, поглядев на гридинина.
Облезлые стены, дырявый полог и голый грязный, залитый чем-то вонючим пол. И лишь в углу лежал ворох соломы и несколько лысых шкур, на которых они и должны были спать. Да, чего уж тут таиться, такого приема князь Василий не ожидал. Брезгливо сморщив нос, он подошел к шкурам и, выбрав несколько более-менее целых, постелил себе там же в углу.
Харюший ехидно усмехнулся, понимая, что чувствует такой чистоплюй, как князь Василий в этой вонючей даре.
Булгарин затравленно стоял у стены, испуганно наблюдая за русечами. Заметив его страх, Харюший хитро подмигнул ему, чем привел бедного булгарина чуть ли не в истерику. Заметив его ужас, Харющий расхохотался:
- Ты не пужайся, не сожрем.
- Хорошо, касподин, - покорно улыбнулся Мамед.
- А откуда-сь ты язык ихний ведаешь? – уже спокойней поинтересовался
Харюший.
- Я купец и отец мой был купцом и дед…
- Ясно, ясно, - перебил Харюший. – А как величать тя, купец.
- Звать? Звать меня Мамед, в моем роду всех старших сыновей звать
Мамед…
- Ясненько. Ну, а я Харюший, а по батюшке Акимович.
- О-о, твой родитель из нашей земля? – удивился Мамед.
- Хм – хм, ну не совсем, мой отец из половцев, а мать-то рязанка.
- А-а, - с почтением кивнул Мамед.
Василий косо взглянул на булгарина. «Уже нашел сотоварища», - зло подумал он о Харюшие.
- Эй, вы, заткнитесь, я спать ложусь, - прокаркал князь.
- Вонт и спи, - натянул на губы улыбку Харюший. – Спи, князь, почивай, на
перине мягкой, под одеялом теплым.
- Заткнись пес! – бешено сверкнув глазами, вскочил Василий.
Тихонько икнув, булгарин вплотную слился со стеной, зажмурив от страха глаза. Но Харюший лишь равнодушно пожал плечами, презрительно оглядев Василия.
- А, што, княже, может я не прав? Для дорогого гостя и друга Батыге ничего
не жаль.
- Ах, ты…, - задохнулся Василий, сжав кулаки.
- Не ожидал я от тя сего…. Родную землю предал и из-за кого? Из-за бабы
верной свему мужу, - Харюший презрительно сплюнул.
Обескураженный Василий уныло сел на свою импровизированную постель. Горькая, голая правда была в словах и в глазах верного друга и слуги.
За стеной кибитки тихой убаюкивающей песней шуршал дождь, но сон не шел. Василий лежал с открытыми глазами, с безнадежностью глядя в темноту перед собой. На душе творилось что-то непонятное, расскаивание и жалость к себе переполняли его. Но дело уже сделано, Батый ему поверил, ну или сделал вид, что поверил, но Евпраксию он потерял даже для сладких ночных мыслей. Он был совершенно одинок, даже Харюший отвернулся от него.
Продолжение вы можете прочитать здесь. :)
Дорогие мои! Если вам понравилось - не забывайте ставить палец вверх, оставлять свое мнение в комментариях и подписываться на канал.:)
#фентези #перун #историческоефентези #роман #мистика #историяолюбви #русь #домохозяйкаофизкультуре