Когда животное попадает в капкан, оно отгрызает лапу и возвращается в стаю. По кровавым следам охотник придёт в логово зверя: так трусость одной особи погубит целое племя. Человек же останется в капкане: истекая кровью, он будет терпеть боль, душить страх, а когда придёт охотник, притворится мертвым и убьёт врага, чтобы спасти других. Или погибнет.
В центре комнаты в складках тёмного одеяния восседает старуха: на голове серебристая леска спутанных волос, мрачная косая улыбка обнажает железные зубы, взгляд сверкающих глаз обжигает льдом.
Перед ней на коленях мальчик — поза неуклюжая, подневольная. Для своих пятнадцати лет молодой лорд довольно хил, но это лишь временный недостаток тела: мальчики рода Атрейдесов взрослеют поздно, но непременно становятся мужами, достойными деяний своих предков. Вопрос в том силён ли его дух?
Животное или человек?
Так начинается научно-фантастическая эпопея Фрэнка Герберта: окажись Пол Атрейдес животным, не было бы великих перемен грядущего, где пространство и время переплетаются, подчиняясь человеку, летопись былого осталась бы наполовину пуста, а обжигающие пески Арракиса, припорошенные драгоценной пряностью, продолжил бы разорять алчный дом Харконненов.
Роман американского фантаста не столь сложен, если обратиться к истине литературного созидания: любой сюжет опирается на опыт человечества — как единичный, так и глобальный.
В феодальном мире будущего, что возведён на руинах культуры, погубленной восстанием машин, где знатные семьи владеют планетами, люди живут сотни лет, а космические путешествия чрез свернутое пространство — реальность, проблемы человечества и их чаяния остаются прежними. Одни — угнетатели, другие — угнетены. Власть развращает. Аппетит не знает меры. Клятвы нарушаются. Любовь — всеобъемлюща. Подлинная преданность — бесценна.
Богатая фантазия Герберта создала многослойный мир затейливого устройства, манящую историю великолепного приключения, впечатляющую хронику межпланетной войны. Немудрено, что такой сюжет заинтересовал деятелей киноиндустрии.
В разное время над экранизацией работали Дино Де Лаурентис — работа замшела на стадии идеи, Алехандро Ходоровски — амбициозный 12-часовой проект режиссера-сюрреалиста, пестрящий громкими именами, так и не был одобрен голливудскими продюсерами, а сам Герберт, следящий за процессом, утверждал, что Ходоровски и не собирался ничего снимать, и, наконец, Дэвид Линч — фильм был доснят и вышел в прокат, где успешно проварился, не окупив кучерявый бюджет.
Рецензенты разгромили работу Линча, а сам режиссёр обвинил продюсеров, контролировавших монтаж, в безграмотной склейке и открестится от авторства. Стоит сказать, что «Дюна»-84 не так плоха, как ее малюют критики-современники, просто не столь хороша, как хотелось бы. Дело в том, что визионеры-абсурдисты Ходоровски и Линч — не лучшие кандидатуры для популяризации развлекательных жанров, да и технологии тех лет не позволяли должным образом визуализировать описанный в романе мир. «Дюна» ждала цифрового прорыва и своего режиссёра: автора тонконого, амбициозного, мудрого, способного работать на стыке артхауса и художественного блокбастера. После «Прибытия» никаких сомнений в том, что этот режиссёр — Дени Вильнев, не осталось. И неудачи предшественников послужили ему добрым уроком в осуществлении задуманного.
«Дюна» в видении канадца минималистична, нетороплива и сурова. Она состоит из многоточий и требует от своего зрителя таланта, достойного учеников Бене Гессерит: читать знаки, мыслить глубоко, видеть суть, просеивать. Визуализация декораций грандиозна в своей монументальной сдержанности. Фильм виртуозно передаёт настроение кадром (спасибо умелой руке Грега Фрейзера). Изысканная красота пейзажных этюдов завораживает: поросший лесом, влажный, укрытый молочной дымкой Каладан вызывает щемящую тоску об утраченном доме, а неприветливый и гордый Арракис, закаленный жарким солнцем, манит своей неприступностью и загадкой песков. Мир «Дюны» звучит музыкой Ханса Циммера, разрываясь в душе вспышками торжественного удовольствия.
Но мало создать красивую картинку, ее нужно достойно заселить. В составе актёров — сплошь звёзды. И все на своих местах. В главной роли Тимоти Шаламе — красивый актер с меланхоличным взглядом. Шаламе находится на пике славы, хотя говорящими о его актёрской исключительности ролями пока не очень разжился. Что ж, Квистац Хадерах вполне может стать таковой работой.
Актер идеально подходит под описание человека, начинающего путь ещё ребёнком и готового прийти к духовной зрелости.
Ребекка Фергюсон гармонична в роли матери Пола: она обладает уникальной красотой подсвеченной интеллектом, достойной своего персонажа.
Брутал Оскар Айзек — великолепный герцог Атрейдес: суровый, решительный, но интеллигентный и справедливый.
Его верный соратник Дункан Айдахо в исполнении Джейсона Момоа — ему под стать.
Из обладающего мягкой наружностью Стеллана Скарсгарда неожиданно вышел убедительный злодей: барон Харконнен в его исполнении вызывает омерзение, не уступающее бессознательному, даже восторженному трепету перед своей зловещей персоной.
А под вуалью правдовидицы скрывается Шарлотта Рэмплинг — милая отсылка к несостоявшемуся фильму Ходоровски, где актриса должна была принять участие. Поклонникам Зендеи же предстоит пережить легкое разочарования — по большему счету, в ленте ее персонаж существует на правах флэшфорвардов.
Перед создателями стояла непростая задача: следовать тексту романа, дабы не огорчить верного читателя, быть понятным, чтобы не отпугнуть неинформированного зрителя, и при этом в меру абстрактным, дабы подчеркнуть аскетизм мира будущего. Планка ожиданий была поднята на небывалую высоту. Вильнев во многом шёл на риск. Главный из них — разбить историю Арракиса на части, разорвав текстовое полотно отнюдь не по местам сгибов. Редко из таких решений выходит толк.
Но очень хочется верить, что у Дени все получится, ибо влюбиться в знойную песчаную Дюну оказалось проще простого.
А вы почувствовали это?
Подписывайтесь на мой канал и инстаграм — впереди ещё больше интересного из мира кино!